Марианна в огненном венке. Книга 2 - Бенцони Жюльетта. Страница 40

— Де Бейль к вашим услугам, госпожа княгиня!

Аудитор первого класса в Государственном Совете, в настоящее время находящийся на службе у графа Матье Дюма, имперского интенданта армии. Мое имя вам, конечно, ничего не говорит, потому что я не имел счастья быть представленным вам. Но я видел вас однажды вечером в «Комеди Франсез». Давали «Британник», и вы появились в своей ложе в обществе этого презренного Чернышева. Вы были вся в красном… подобная этому пожару… бесконечно более нежная! Но не будем здесь задерживаться, пожар все разрастается. Могу ли я предложить вам… я не скажу — место, но щелочку в моей коляске?

— Собственно… я не знаю, куда идти. Я хотела попасть в Сен-Луи-де-Франс…

— Вы никогда не попадете туда! Добавлю, что никто из нас не знает, куда он идет. Самое главное — покинуть город через одну из редких дыр, которые он нам еще оставил.

Не тратя попусту время, господин де Бейль помог Марианне взобраться на кучу багажа, содержащего в себе, кстати, изрядное количество бутылок, бочонок с вином и множество книг, в основном великолепно переплетенных. На всем этом распростерся пассажир — полный мужчина с таким землистым лицом, словно он уже отходил.

Он обратил к новоприбывшей совершенно невыразительный взгляд. Когда он убедился, что она тоже займет место в коляске, толстяк тяжело вздохнул и с трудом отполз к краю, позволяя ей расположиться. Сделав это, он жалобно улыбнулся.

— Господин де Боннэр де Гиф, аудитор второго класса, — представил его Бейль. — Он страдает от ужасной дизентерии, — добавил он тоном слишком язвительным, чтобы в нем ощущался хоть малейший намек на жалость или симпатию.

Видимо, он находил своего пассажира таким же надоедливым, как и противным. Со своей стороны, Марианна изобразила улыбку, пробормотала несколько сочувственных слов, за которые больной поблагодарил подобием стона.

Господин де Бейль, в свою очередь, примостился рядом с Марианной и приказал кучеру ехать дальше по бульвару, чтобы присоединиться к потоку карет. Присмотревшись к своему спутнику, Марианна припомнила, что однажды вечером заметила это юное лицо, без особой красоты, даже немного вульгарное, но запоминающееся, этот большой лоб, эти темные глаза, живые и испытующие, этот рот в иронических складках. Он сейчас упомянул о том памятном представлении, и она действительно вспомнила, что видела его там. Фортюнэ Гамелен, которая знала всех и вся, с некоторым пренебрежением отметила его присутствие, когда перечисляла присутствовавших в ложе графа Дарю.

— Пешка! Провинциал с литературными претензиями, мне кажется! Дальний родственник плюс любовник графини. Некий Анри Бейль. Да, точно, Анри Бейль!

Он слишком любит женщин…

Все это не особенно утешило Марианну. Похоже, что злой рок не собирался отпускать ее. Она искала крестного, Жоливаля, Гракха… а попала на аудитора Государственного Совета при главном интенданте. И этот человек знал ее! С ним становилась реальной возможность встречи с Наполеоном, но найдется ли в этот час кто-нибудь в Москве, кто так или иначе не состоял у него на службе? И затем, она в самом деле не знала, куда направиться. Единственная цель сейчас — спастись от огня.

А тем временем ее спаситель повествовал тоном салонного разговора, как пожар заставил его прервать очень приятный обед во дворце Апраксина.

— Нам пришлось переходить из дома в дом, говорил аудитор, который, несмотря на простуду, выглядел необычайно возбужденным. — Наконец мы застряли во дворце Салтыкова, красивом здании с потрясающим погребом и роскошной библиотекой, где я нашел очень редкий экземпляр «Кандида» Вольтера. Посмотрите только, — добавил он, доставая из кармана маленький томик в чудесном переплете, который он начал любовно поглаживать.

Затем он внезапно снова сунул его в карман, облокотился о бочонок и прошептал:

— К сожалению, у меня такое предчувствие, что единственным укрытием для нас будет чистое поле.. если мы до него доберемся! Смотрите, похоже, что кареты больше не движутся вперед.

Действительно, когда коляске удалось занять месте в бесконечной веренице, она была осажена группой всадников и карет, которые, вырвавшись из боковой улицы буквально бросились в драку.

— Костоломы короля Неаполя, — проворчав Бейль. — Только этого нам не хватало! Куда ж( направляется великий Мюрат? Остановись, Франсуа, — крикнул он кучеру. — Я пойду посмотрю.

Он спрыгнул с коляски и побежал к месту столкновения. Марианна видела, как он препирался с тремя мужчинами в раззолоченных ливреях, которые, по всей видимости, удерживали всех, освобождая место для фургонов их хозяина. Вернулся он, побагровев от ярости.

— Вот так, милая дама, я боюсь, что мы тут изжаримся заживо, чтобы позволить Мюрату спасти его гардероб. Оглянитесь вокруг: пожар разрастается и окружает нас. Скоро и дорога на Тверь окажется под угрозой.

Сам император тоже проедет здесь.

Марианна с трудом проглотила слюну.

— Император? Вы уверены?

Он удивленно взглянул на нее.

— Ну да, император! Не думаете же вы, что он решил погибнуть в Кремле? Должен признаться, судя по тому, что вы мне сказали, это было не так просто, но его величество покинул наконец этот проклятый дворец через потайной ход возле берега реки. Он решил расположиться в одном замке за городом… Петровском… или что-то в этом роде! Так что мы подождем, когда будет проезжать император, и присоединимся к нему… Позвольте, куда же вы?

А Марианна в это время перешагнула через бочонок и соскользнула на землю.

— Большое спасибо за вашу любезность и помощь, которую вы мне оказали, господин аудитор, но здесь я покину вас.

— Здесь? Но отсюда далеко до Сен-Луи-де-Франс.

И разве вы не сказали, что не знаете, куда идти? Княгиня, я заклинаю вас, — добавил он, внезапно став очень серьезным, — не совершайте безумство. Город обречен, а мы в нем и, быть может, не увидим завтрашний день! Не заставляйте меня мучиться угрызениями совести за то, что оставил вас в опасности. Я не знаю, из-за чего вы изменили свое намерение, но вы личный друг императора, и я не хочу…

Она посмотрела прямо в глаза своему собеседнику.

— Вы ошибаетесь, господин де Бейль. Я больше не друг императора. Я не могу сказать вам, что произошло, но вы рискуете скомпрометировать себя, помогая мне дальше. Присоединитесь к его величеству, это ваше право и даже ваш долг… Но позвольте мне идти своей дорогой!

Она уже повернулась, чтобы уйти, но он удержал ее, крепко взяв за руку.

— Сударыня, — сказал он, — я никогда не колеблюсь в выборе между доводами женщины и политики, так же как и между службой женщине и империи. До сих пор я не имел чести быть среди ваших друзей. Позвольте мне использовать этот дарованный судьбой случай. Если вы не хотите видеть императора, вы не увидите его…

— Этого недостаточно, сударь, — сказала она с полуулыбкой. — Я еще меньше хочу, чтобы император увидел меня…

— Я постараюсь, чтобы было так, но заклинаю вас, княгиня, не отталкивайте руку, которую я вам предлагаю… не отказывайте мне в радости быть, хоть ненадолго, вашим покровителем.

На мгновение их взгляды встретились, и у Марианны вдруг появилась твердая убежденность, что она может полностью довериться этому незнакомцу. Было в нем что-то основательное, крепкое, как горы его родного Дофинэ. Непроизвольно она протянула ему руку, скорее чтобы скрепить их своеобразный договор, чем с его помощью забраться в коляску.

— Решено! — сказала она. — Я доверяюсь вам.

Будем друзьями…

— Чудесно! Тогда это надо отпраздновать. Лучший способ провести время, когда нечего делать, это хорошо выпить. И у нас тут есть несколько внушительных бутылок… Эй, мой дорогой Боннэр, не пейте все, — вскричал он, заметив, что его пассажир с невозмутимым видом опорожняет бутылку, судя по пыли, старинного вина.

— О, я пью не ради удовольствия, — икнул тот, опуская сосуд. — Просто хорошее вино — лучшее средство от дизентерии…

— Черт побери! — возмутился Бейль. — Если вы путаете шамбертен с настойкой опия, мы будем драться на дуэли. Передайте мне бутылку и найдите, из чего пить.