Риелтор - Житков Андрей. Страница 24
— Ну, извините. — Соня развела руками. — Так что вы хотели?
— Купить трехкомнатную квартиру.
— Очень хорошее желание. Самое время. Какой район вас интересует? — Соня выложила на стол большой блокнот, ручку, приготовилась записывать.
— Мой собственный.
— То есть? — не поняла Соня.
— Вот-вот, вы даже этого не знаете, а Вадим Георгиевич все знает, он в курсе, — с вызовом сказала Людмила Павловна. — На Варшавке я жила, в прекрасном доме, между прочим.
— Хорошо, на Варшавском шоссе, — уточнила Соня, делая пометку в своем блокноте. — Этажность, балкон, тип дома, наличие магазинов и парков, другие особые условия.
— Ну вот, и этого вы тоже не знаете! — Людмила Павловна укоризненно покачала головой.
Несмотря на то что старуха начинала раздражать Соню, она только очаровательно улыбнулась ей.
— На пятом этаже я жила, потолки три с половиной метра, кухня большая и еще темная комната для прислуги. Прекрасный сталинский дом. Поехали бы да посмотрели, милочка!
— Подождите-ка! — Соня в недоумении уставилась на Людмилу Павловну. — Вы что, хотите купить квартиру, в которой раньше жили?
— Ну да, а что тут такого? — Старушка пожала плечами. — Я слышала, цены-то сейчас маленькие стали. Я даже газеты специально покупала. У меня там, можно сказать, вся моя счастливая жизнь прошла. Муж у меня генералом был, между прочим!
— Вы ее продали или разменяли? — поинтересовалась Соня.
— Так через вас же и продавала, милочка! — воскликнула Людмила Павловна. —Вадим Георгиевич этим занимался. Вы теперь просто обязаны мне ее вернуть!
— Подождите, подождите, — покачала головой Соня. — Что значит — вернуть? Если вы ее давным-давно продали, если сделка оформлена у нотариуса, почему вы решили, что новые владельцы согласятся ее вам снова продать?
— То есть как это не согласятся? — удивилась Людмила Павловна. — Это же моя квартира. Ее мой муж покойный получал.
«Да, веселая, судя по всему, старушка», — подумала Соня.
— Она у вас приватизирована была, когда вы ее продавали?
— Конечно, Вадим Георгиевич сам этим занимался.
«Заладила свое — „занимался, занимался“! Хлебнем мы с ней горя!» Соня наконец поняла, какой финт замыслила Людмила Павловна: разница между до-кризисной и послекризисной ценами квартиры — раза в полтора, если не больше. Сумма в долларах достаточно приличная, если учесть, что это «сталинка» и действительно недалеко от центра. Из воздуха деньги получаются. Только одного не понимает старушка, что новые хозяева откажутся ей квартиру продавать. Или она уже с ними договорилась и они согласны?
— Вы по поводу продажи новым хозяевам звонили? — поинтересовалась Соня.
— Я, честно говоря, думала, что этим вы должны заняться, — сказала Людмила Павловна.
— Ой, — вздохнула Соня. — Ладно, диктуйте адрес и телефон. Только учтите, если они откажутся, мы что-либо сделать будем бессильны. Любой другой вариант — пожалуйста. Вы другие варианты будете смотреть? Примерно такого же плана — трехкомнатные «сталинки» в этом же районе?
— Зачем мне другие? — возмутилась Людмила Павловна. — Другие мне не нужны. Вы мне мою квартиру назад продайте.
«Что это, сумасшествие или старческий маразм?» — подумала Соня.
— Хорошо, Людмила Павловна. Я, как только все выясню, сразу вам перезвоню.
— А когда Вадим Георгиевич будет? — вернулась к своему Людмила Павловна. — Вы, я смотрю, как-то странно на мою просьбу реагируете.
— Почему странно? Я ведь пообещала вам связаться с новыми хозяевами! — возмутилась Соня.
— Можно, я его здесь подожду?
— Знаете, сегодня он вряд ли вернется в офис, — довольно жестко сказала Соня. — Вы не волнуйтесь, о результатах моих переговоров я сразу дам знать. Всего доброго!
Однако Людмила Павловна не уходила. Она сняла шляпу, расстегнула пальто и закинула ногу на ногу. . — Звоните, звоните, девушка.
— Ну, хорошо. — Соня вздохнула и сняла трубку…
«Господа чижики» сидели в кафе за столиком у стены. Седой потягивал джин из банки, нервный пил кофе и ел пирожки с грибами. Вадим подошел к столику, выдвинул стул, сел.
— Ну что, как наши дела? — поинтересовался он деланно безразлично.
Старался держать себя в руках, но голос все равно дрожал, выдавая волнение.
— Как сажа бела, — ответил седой.
— То есть?
— Сбежал твой клиент средь бела дня, — сказал нервный. — Из машины дернул. Стекло расколотил и дернул. Помогли ему. Может, ты знаешь — кто?
Вадим мгновенно вспотел. Теперь главное — не выдать себя. Он ничего не видел, ничего не слышал, ничего никому не говорил. Иначе… Иначе, как говорится, реакция непредсказуема.
— Понятия не имею. Может, дружки его — наркоманы?
— Угу, дружки, как же! Все они о нашем деле знали и специально в такую даль на тачке ехали, да? «Служба спасения», мать их так! Ты кому о деле говорил, мужик?
— Никому.
— А жене?
— Я же сказал — никому.
— Смотри, нас обманешь — себе хуже сделаешь.
— Это что, угроза?
— Да нет, всего лишь предупреждение. Ты к нам с «мокрым» делом обратился. Поди, сам знаешь — заказчиков сейчас прокуратура не больно жалует. Если что — на полную катушку раскрутят. Несолидно тебе на нарах париться будет. Моли Бога, чтоб клиент твой до ментов не добрался.
— Что же теперь делать?
— Что делать, говоришь? — усмехнулся нервный. — Как видишь, мы — люди порядочные. Могли бы тебя «кинуть», сказать, что дело сделано, парнишка боты склеил. А мы не «кинули», пожалели. Предупредили…
— Ну да, а то этот парень к тебе с дядями в погонах придет — ты и удивишься, — подхватил седой.
— Мы тебе его, конечно, найдем и зароем, как обещали, но теперь за отдельную плату, — продолжал нервный.
— Подождите, подождите, почему за отдельную? Семь тысяч — хорошие деньги. — Теперь, после всего сказанного, можно было не скрывать волнения, и голос Вадима еще больше задрожал.
— Они — хорошие, если клиента, как зайца, с собаками разыскивать не надо, — возразил седой. — А в нашем случае — они плохие.
Вадиму хотелось сказать: «Я вам остальные деньги дам, только не трогайте больше пацана, оставьте его в покое!» — но он прекрасно понимал, что тогда-то бандиты наверняка заподозрят его в двойной игре и устроят допрос с пристрастием. А так… Ну кому, скажите на милость, в голову придет сначала заказать гаденыша, а потом его спасти?
— Хорошо, сколько еще надо? — спросил он.
— Еще пять штук для ровного счета, — ответил нервный, не глядя в глаза Вадиму.
«Этак они из меня все деньги за квартиру выдоят! — лихорадочно подумал Вадим. — Может, Пашку перепрятать, а то ведь и правда найдут? В таком случае я самого себя по-крупному подставлю. Идиотская ситуация складывается: сам прячу и сам же деньги даю, чтоб нашли. К следующей встрече надо придумать что-нибудь очень правдоподобное и отказаться от их бандитских услуг. Лучше бы прямо сейчас и отказаться, но сейчас нельзя — рано».
— Ладно, будет вам пять к следующему разу, — кивнул Вадим.
— Неделя сроку, — сказал нервный. — Теперь ты понял — мы свое слово держим.
«Просто джентльмены! — про себя усмехнулся Вадим. — Хрен вы у меня его найдете!»
Егор сидел на кушетке рядом с пальмой в коридоре приемного отделения и прямо из горлышка потягивал водку. Глаза его пьяно блестели. Пил он без закуски, занюхивая спиртное свежесорванным пальмовым листом.
Появилась врачиха — невысокая хрупкая дамочка в белом колпаке. Тракторист торопливо спрятал бутылку за пазуху.
— Вы его фамилию знаете? — спросила она» строго глянув на раскрасневшегося Егора.
— Нет, — покачал головой Егор. — Мы ж только познакомились. Зачем же я у человека сразу фамилию спрашивать буду. Пашка и Пашка.
— Очень плохо, — вздохнула врачиха. — Как же мы его теперь оформим?
— А чего с ним? — спросил Егор, тронув за пазухой бутылку — не выпала бы.
— Сильнейшая интоксикация. Сильнодействующие препараты, водка, наркотики. Вы с ним тоже наркотики употребляете? — строго спросила врачиха.