Двойник - Живов Вадим. Страница 11

— Кооператив «Континент», — представился Герман, подкрепляя свои слова визитной карточкой. — А вы?

— Кооператив «Балчуг».

На визитке с логотипом кооператива «Балчуг» значилось: «Ян Иосифович Тольц, кандидат технических наук, председатель кооператива».

Тольца знали, вокруг него образовалась группа участников этого странного совещания. Разговор пошел об общих знакомых, удачливых предпринимателях, имена которых были у всех на слуху. О совещании не говорили — так зрители после бездарного спектакля стараются сразу о нем сразу забыть. Герман раздал несколько своих визиток, получил в обмен другие и отправился в контору своего кооператива в Олсуфьевском переулке, досадуя на напрасно потраченное время.

Но мысль о валюте крепко зацепилась в сознании. Можно модернизировать производство, можно купить в Европе комплектующие для тренажеров. Себестоимость их была минимальной из-за дешевого металла и рабочей силы, конструкция по многим параметрам даже превосходила мировые стандарты. Спортивные тренажеры «Континента» получили серебряную медаль на ВДНХ, их установил Дикуль в своем знаменитом лечебно-оздоровительном центре. Если бы удалось улучшить дизайн, они были бы вне конкуренции даже на западном рынке. Дух захватывало от перспектив, которые открывало обладание валютой.

Реально ли это? Черт его знает. Факт, что западные бизнесмены проявляют интерес к сырьевым ресурсам СССР. Факт, что законом разрешаются инвестиции только в рублях. Ян Тольц прав: спрос и предложение обязательно сойдутся вопреки всем запретам. А скрепы, сковывающие предпринимательскую инициативу, слабели с каждым днем, возникали десятки коммерческих банков, через них шли потоки шальных, вырвавшихся из подполья денег, размывающих государственные устои, как мутный весенний паводок размывает одряхлевшую дамбу. То, что было совершенно невозможно вчера, сегодня становилось обычным. Никто не знал, сколько это продлится и чем закончится. Знали другое: кто не успел, тот опоздал.

«Куй железо, пока Горбачев».

Следующий месяц Герман провел в поисках партнера, имеющего валюту. Предложений было множество, на первый взгляд — очень серьезных. Несколько раз Герман готов был вложить в дело два трудно заработанных кооперативом «Континент» миллиона. Но срабатывала врожденная и благоприобретенная осторожность. Стоило копнуть глубже, как выяснялось, что на счету солидного СП копейки, зарегистрировано оно по потерянным или украденным паспортам, а часто и офис с евроремонтом и дорогой современной мебелью был арендован на время. Как только набиралась приличная сумма, СП бесследно исчезало. Герман иногда поражался, какими падкими на халяву оказываются предприниматели, люди очень даже неглупые, умеющие зарабатывать деньги реальным делом, многие в прошлом — цеховики, которых советская власть травила, как бешеных собак, и вроде бы приучила к звериной осторожности и недоверчивости. А вот поди ж ты

— как последние лохи покупались на мифические миллионы, распалявшие воображение своей доступностью.

Герман очень хорошо понимал охватывавшую их ярость. Невозможно было смириться с тем, что их кинули. Обращаться в милицию было бесполезно. Даже если уголовное дело о мошенничестве возбуждалось, оно так и оседало в архивах. Поэтому шли к другим людям — таким, как Хват. Теневая экономика порождала теневую юстицию со своими органами сыска, дознания, скорого суда и немедленного исполнения приговоров. Такса за выбивание долга была пятьдесят процентов. Платили. Если денег уже не было, должник исчезал, появилось даже выражение «закатать в асфальт». Платили и за это. Дело было не только в деньгах, но и в деловой репутации. Серьезные люди никогда не будут иметь дело с лохом. Подпольное правосудие работало с четкостью хорошо отлаженного механизма. Герман и его коллеги по УБХСС ощущали себя кустарями-одиночками в захудалой мастерской рядом с современным заводом.

Герман махнул уж было рукой на идею с валютой, но неожиданно позвонил Тольц:

— Вы еще не утратили интерес к теме?

— Нет, — ответил Герман и уточнил: — Почти нет.

— Подъезжайте, поговорим. Мою визитку не потеряли? Там есть адрес.

Офис кооператива «Балчуг» был на Краснопресненской набережной в здании Центра международной торговли. Выглядело солидно, но Герман уже знал, что может скрываться за красивой вывеской. В Московской регистрационной палате ему дали справку: торгово-закупочный кооператив «Балчуг» существует с середины прошлого года, председатель Тольц, юридический адрес — ЦМТ, расчетный счет в Краснопресненском отделении Промстройбанка. Выяснить состояние счета оказалось труднее, но все-таки удалось. На счету «Балчуга» оказалось 124 рубля 36 копеек.

Все стало ясно, на встречу можно было не ехать, но Герман все же поехал. Тольц произвел на него очень приятное впечатление, как-то не хотелось зачислять его в мошенники, не имея для этого бесспорно убедительных оснований.

В отвечающей всем европейским стандартам приемной с окнами на Москву-реку и гостиницу «Украина» Германа встретила длинноногая блондинка, отвечающая всем мировым стандартам.

— Меня зовут Марина, — представилась она. — Господин Ермаков, тысяча извинений. Шеф задерживается на очень важном совещании, он уверен, что привезет вам хорошие новости. А пока, если не возражаете, наш коммерческий директор введет вас в курс дела.

Она наклонилась к интеркому:

— Жан, у нас гость.

На пороге одного из двух кабинетов, смежных с приемной, возник некто кряжистый, весь в черном. Черный кожаный пиджак из тонкой лайки с подвернутыми рукавами, открывающими мощные волосатые руки с золотым «Брегетом» на запястье и массивным, как гайка, золотым перстнем с печаткой на короткопалой руке. Распахнутая почти до пупа черная рубашка-апаш, толстая золотая цепь на бычьей шее. Из-под коротких черных волос на лоб наползал косой разбойничий шрам.

Это был Иван Кузнецов.

— Господин Ермаков, — представила ему Германа секретарша.

— Где ты видишь господина? Герка, байстрюк! — загремел Иван, заключая Германа в объятья, и от полноты чувств приподнял его и закружил по приемной.