Золотой утенок - Жмуриков Кондратий. Страница 19

Олег повернулся к выходу и у самых дверей обернулся:

– И не вздумайте меня кинуть, я вас предупредил, надеюсь вы все поняли, – сказано это было таким тоном, что лоб Толстого покрылся испариной, а Скелет чуть не подавился колбасой.

Олег закрыл за собой дверь и тут же вошел в соседний номер, запасной ключ от которого он еще вчера выманил у горничной. В этом номере была кладовка, которая являлась смежной стеной с соседним номером. Из нее отчетливо было слышно все, что произносилось в номере-люкс.

– Дятел обдолбанный, – проговорил Толстый, как только пришел в себя. – Угрожать он мне вздумал. Да, я этим делом занимался, когда он под стол пешком ходил. Да, я Кондрата самого не побоялся, а его…

– Ой, Толстый, не надо, кто его знает, может он тебя слышит. Может того, свалим, пока целы. Я кожей чую, бить нас будут за все за это сильнее прежнего. Это тебе не лохотрон, тут деньги посерьезней замешаны.

– Не ной, – оборвал его Антон Антонович, – покрутимся немножко, скумекаем что к чему, денежек подсоберем, тогда и свалим. Пусть расхлебывает. Обойдется.

Олег усмехнулся, он не собирался до конца доверяться своим товарищам, всей комбинации знать им не нужно. А сбежать, не сбегут, он за ними приглядывать будет. Олег выбрался из кладовой и вышел из номера, насвистывая.

– Молодой человек, не свистите, денег не будет, – заговорила с ним дежурная по этажу, распираемая любопытством. Ей не терпелось узнать про проживающих в люксе.

– Денег? Мадам, если есть мозги, деньги будут, секрет надо знать…

– Какой? – откликнулась дежурная, стараясь продолжить разговор с симпатичным молодым человеком.

– А это, секрет фирмы, даже такой хорошенькой женщине сказать не могу. Но если хотите? Что вы делаете сегодня вечером? – задал он вопрос, обольстительно улыбаясь.

– Я, ничего, ой, нет, дежурю, я вообще-то замужем.

– Увы, не успел, – развел руками Олег. – Не везет мне в любви, повезет в деньгах. А это вам, – Парамонов вытащил цветок, стоящий в вазочке на столике дежурной, и протянул женщине. – Прощайте.

Олег спустился по лестнице, все еще насвистывая веселенький мотивчик.

Внизу, у стойки портье, Олег обратился к дюжему секьюрити с накачанными бицепсами, трицепсами и прочими «псами» и прической под Арнольда Шварцнеггера.

Олег оценил отличную физическую форму парня:

– Вы так и проситесь на рекламный плакат какого-нибудь спортивного клуба.

Парень, перемалывающий своими квадратными челюстями жевательную резинку, усмехнулся.

Олег продолжил:

– Не подскажете, где здесь ближайший тренажерный зал. Мне бы не очень крутой, но приличный. Давно мечтал о чем-нибудь подобном, а сейчас как раз время есть свободное.

«Секьюрити» накарябал несколько адресов на листе бумаги. Олег отправился по этим клубам. На сегодняшний вечер ему нужно было найти парочку крепких ребят. Желательно за минимальную плату. Обращаться в официальные охранные службы – засветиться, а для удачного завершение проекта такая реклама была не нужна.

Первый клуб оказался довольно дорогим заведением. Входной билет тянул на половину зарплаты бюджетника, на стоянки сверкали новизной несколько крутых иномарок. Этот клуб Олег отмел сразу. Второй оказался тем, что нужно – бывший подвал в одном из дворов, напичканный старенькими тренажерами, без сауны и душевой, но зато, вполне демократичный. Здесь накачивала мышцы дворовая ребятня, молодые люди мрачного вида без определенных занятий с бритыми затылками в турецких спортивных костюмах, призывники, пытающиеся набрать физическую форму.

Олег выбрал парочку, чьи лица выглядели не такими тупыми.

– Парни, хотите сняться в кино? – поинтересовался Олег, доставая из своего кармана очередное липовое удостоверение: «Помощник режиссера, Москва, Фигура-фильм».

Пацаны переглянулись:

– Гонишь? – ловко сплюнув на пол, скрывая свой интерес за безразличием, откликнулся один из них.

– Нет, вам даже заплатят за это по сто пятьдесят рублей, бесплатная жратва, только без выпивки. Мы, понимаете, из Москвы приехали, снимаем боевик. А два наших статиста вчера пивом отравились, из сортира не вылазят. А у нас сегодня съемка, мы ресторан в гостинице «Интертулупинск» сняли на вечер, деньги уже заплатили, декорации поставили.

– А мы тут причем? – отозвался второй. – Я сроду никаких стишков не читал и в утренниках не участвовал. У меня с выражением проблемы.

– А вам выражения и не понадобятся, – перебил его Парамонов. – Там ничего уметь не надо, все без слов. Там эпизод. Двое сидят в ресторане, а за соседним столиком их охрана. Вы. Там все без слов. Надо рожи мрачные делать и вскакивать, как только подойдет к их столику кто-нибудь. Прикрывать при выходе из ресторана. Кино «Телохранитель» смотрели? Если режиссер разрешит, может по морде кого-нибудь съездите. И все.

– И за это бабки и жратва? «За морду бить»? – уточнил второй.

– А это потом доснимут, это у нас каскадеры. Мастера спорта, каратисты. Соглашайтесь парни. Если вы нашему режиссеру понравитесь, может он вас до конца съемок возьмет. На ставку, там денег побольше.

– Ну, не знаю, – колебался второй.

– Да что тут думать, когда вас еще в кино снимут? Может, никогда. А так девчонкам своим похвастаете. Мы сюда потом приедем на презентацию фильма, вам бесплатные пригласительные дадим.

– А когда, кино будет готово? – спросил один и них.

– Так, вот, последняя сцена осталась. Сейчас не успеем, на целый месяц ресторан занят будет. А как снимемся, потом месяца два монтаж и готово! Если из графика не вылетим. Выручайте ребята? Я вам даже аванс сейчас выдам – сто рублей, остальные потом.

Наконец парни согласились. Олег назвал место встречи:

– Костюмы у вас есть, – поинтересовался он, разглядывая тренировочные костюмы собеседников.

– А это че? – обиделся один из них, указывая на себя.

– Да не спортивный, я имею в виду, брюки, пиджак, галстуки.

Парни переглянулись и отрицательно покачали головами.

– Так, к вечеру, чтобы пиджаки нашли, у друзей, родственников, соседей, наконец, поспрашивайте. Галстуки можете любые надеть.

Вечером того же дня в банкетном зале гостиницы «Интертулупинск» справлял юбилей почетный гражданин города Тулупинска, бывший директор Центрального Тулупинского Универмага, бывший осужденный за расхищение государственной собственности, а ныне бизнесмен, меценат, владелец сети бензоколонок, макаронного заводика и нескольких пекарен. Некто, Владимир Геннадьевич Капусткин.

Когда Антон Антонович и Георгий Валентинович спустились поужинать, в ресторане стоял дым коромыслом.

Капусткин, уже хорошо отметивший свой юбилей, скакал по сцене в обнимку с рыжеволосой красоткой, с прической под Анджелу Девис или молодого нестриженого барашка. Владимир Геннадьевич пытался проблеять в микрофон слова известной детской песенки о том, что только раз в году… Про что песня в исполнении Капусткина, понять было весьма и весьма сложно. Язык уже почти перестал повиноваться своему хозяину и изо рта вылетало нечто странное: «быват токо рас гаду (причем, „гаду“ с ударением на первый слог и вместо невинного году, получалось – гаду. Было непонятно, за что и что бывает несчастному гаду. Кто этот гад было тоже не понятно)».

Рыжеволосый барашек, более трезвый или лучше знавший слова песни, подпевал. Только благодаря этой подпевке, было понятно о чем поют. Друзья, гости, родные и близкие, сослуживцы и подчиненные, поддерживали певца бурными аплодисментами и выкриками: «Давай, Вован,» «пой, брателла, пой», «Еще! Еще». Некоторые из гостей, которые уже не могли кричать, но все еще хотели выразить свой восторг дрыгали руками и ногами, подбадривая поющих. Пение плавно перешло в канкан, затем началось повальное братание со словами: «ты меня уважаешь?».

Олег, сидевший за одним из столиков, незаметно кивнул головой своим компаньонам и глазами указал на двух здоровенных парней, сидящих за соседним столиком. Официант, вероятно, предупрежденный Олегом, вернее, заранее оплаченный, сразу же подскочил к гостям и подвел к столику с табличкой: «заказано»: