Золотой утенок - Жмуриков Кондратий. Страница 2

– Ну вот мы и дома, Олеженька, – раздался над его ухом голос Сидоровой, который вывел молодого человека из задумчивости.

– Ну, Наталья Александровна, вы сказали, что у вас «домик», я поверил, а у вас – хоромы, Тадж-Махал, какой-то, – произнес молодой человек.

Восхищение в его голосе было немного наигранным, но довольная женщина, не обратила на это никакого внимания.

– Ты еще внутри не был, у меня вся сантехника финская, мрамор, позолота… люстра хрустальная, из запасников пушкинского музея, – ответила Сидорова. – Сейчас сам увидишь, я только сигнализацию отключу.

Наталья Александровна достала связку ключей, открыла ворота, привстав на цыпочки, щелкнула тумблером, и двор осветился сотней лампочек. Олег внес чемоданы внутрь, оглядываясь по сторонам и высказывая вслух свое восхищение. Хотя, в те минуты, когда Наталья Александровна не могла видеть, на его лице появлялась саркастическая усмешка, придававшая некоторую хищность.

Дорожка, ведущая к дому, была выложена белым кафелем, в центре двора стояло сооружение, напоминающее фонтанчики в парках отдыха. Бетонный круг, выложенный морскими ракушками, в центре бронзовая уродливая рыбина, изо рта которой текла небольшая струйка воды, и рядом копия фигуры знаменитого писающего мальчика. Лицо копии почему-то смахивало на лицо самой Натальи Александровны, словно скульптор хотел подшутить над хозяйкой.

– Нравится? – деланно равнодушным тоном произнесла Сидорова, обращаясь к Олегу.

Молодой человек молча кивнул, он боялся раскрыть рот, чтобы не расхохотаться.

– Точная копия фонтана в… – женщина наморщила лоб, пытаясь вспомнить название города, где стоит такой же мальчуган, – …ладно, сейчас не вспомню, но я туда скульптора в командировку отправляла. Ладно, я тебя заболтала, поднимайся в дом.

Олег последовал за хозяйкой, которая уверенно цокала каблучками по кафелю дорожки.

– У меня домработница и повар, правда, они вернутся только послезавтра… Так что мы с тобой будем предоставлены сами себе, – «предоставлены сами себе» она подчеркнула особо. – Сейчас я покажу тебе твою комнату, заодно познакомишься с домом, – проговорила она, увлекая Олега по широкой лестнице. Сидорова распахивала дверь в каждую комнату, демонстрируя перед Олегом богатство обстановки.

Внутренне содержание дома соответствовало наружному. Все блестело, искрилось, сверкало, переливалось. На окнах висели бордовые бархатные (а может и под бархат?) портьеры, мебель в стиле рококо, ампир и прочей псевдостарины. Создавалось впечатление, что дом Натальи Александровны – запасник какого-то музея. Вдоль стен стояли разнообразные столы: консоли, столы-бюро с изогнутыми толстыми ножками, комодики, стулья с гобеленовой обивкой. Тут же стояла импортная стенка, полки которой были заставлены хрустальными вазами и всевозможными безделушками.

Каждый раз, останавливаясь перед дверью очередной комнаты, Наталья Александровна произносила:

– А тут у меня такой же интерьер, как у Н., Л., С., Г., Д., – каждый раз назывались имена известных и богатых в стране людей, создавалось впечатление, что хозяйка дома была с ними на короткой ноге.

Эти люди, конечно же не имели представления о существовании самой Натальи Александровны, все эти интерьеры, содранные с картинок всевозможных модных журналов от «Домашнего очага» до «Стильных интерьеров», отдаленно напоминали те – оригинальные, созданные лучшими, талантливыми декораторами и стилистами. Но Сидорова, равно как и соседки-подружки по Заполяновке, считала свои дома эталоном вкуса, изящества.

Наконец-то экскурсия завершилась, Наталья Александровна, распахнула дверь в одну из комнат:

– А это у меня гостевая. Вот тут ванная, туалет. Вот бар, телевизор, видео. Вот тут пижама, мне кажется, этот цвет тебе очень пойдет. А вот тут… дверь моей спальни, так что, если что понадобится, заходи. Мы с тобой всю ночь проговорили в поезде, сейчас еще так рано, постарайся заснуть. Хотя я, наверное, не смогу.

– Наталья Александровна, спасибо… – произнес Олег, в очередной раз покрываясь румянцем.

– Ну-ну, какие пустяки, – произнесла женщина, вынося из комнаты свою монументальную фигуру.

Олег прикрыл за ней дверь и вздохнул с облегчением:

– Убралась наконец, зараза.

Он разделся, прошел в ванную и принял душ. Следовало подготовиться ко второй части плана, менее приятной. Олег вздохнул, ну почему, деньги в основном, бывают у противных старух? Олег, обмотавшись огромным махровым полотенцем, вернулся в комнату, достал из бара бутылку, бокал и устроился в кресле, напротив окна, раздумывая о своем житье.

Почему так устроена жизнь? Только налаживается быт, обзаводишься полезными знакомствами, веселой компанией; в карманах начинают приятно похрустывать купюры и вдруг – бац! Трамвай идет в парк, попрошу граждан-пассажиров освободить салон.

Вот и в этот раз, все начиналось хорошо. Благодаря парочке необременительных трюков на грани законности, двум одновременным романам с пожилыми богатыми вдовушками, он, Олег Константинович Парамонов, жил в свое удовольствие, сорил деньгами, играл в казино, хорошо и сытно питался, любил женщин и играл в карты. И дернул же его черт, вляпаться в тот день сесть за карточный стол с известным всей Москве и ее окрестностям человеком, только вот ему, Олегу Константиновичу, поскольку тот «блистал» на столичных тусовках совсем недавно, человек этот был не знаком.

Наметанный взгляд Олега сразу уловил в толпе обычных посетителей казино «Русская рулетка» этого человека. Ничем не примечательный, с простоватой внешностью, грубоватыми манерами, мешковатой одеждой он напоминал командировочного, приехавшего из глухой провинции по казенным делам и случайно забредшего в столь злачное место. Внимание Олега привлекла тугая пачка банкнот, которая распирала потертый дерматиновый бумажник. Лох, которого необходимо раскрутить на бабки, – решил про себя Олег.

Олег, пришедший со своей спутницей, пятидесятилетней вдовой известного столичного стоматолога, с тоской наблюдал, как его дама проигрывает небольшие суммы. Цицилия Львовна ставила по одному-два жетона в разные сектора, с замиранием сердца следила за полетом шарика и взвизгивала от огорчения или удовольствия, в зависимости от того, что выпадало. Играть на свои Олег не хотел, а Цицилия сегодня желала играть сама.

Олег уже пропустил несколько рюмок в баре, бесцельно бродил между столиков, взял парочку телефончиков. Цицилия, которая на сегодняшний момент была его постоянной дамой, домой не торопилась. У Олега же на этот вечер было намечено еще одно развлечение, совсем недавно у него начался роман с хорошенькой парикмахершей, в элитном салоне, куда он частенько хаживал. Сегодняшнее свидание было назначено на одиннадцать, но отправиться туда можно было только после того, как он проводит Цицилию домой и пожелает ей спокойной ночи. Цицилия Львовна все еще была нужна ему – несмотря на то, что за последний месяц Олегу удалось сколотить кругленькую сумму, бросать богатую вдовушку было рановато. Олег мечтал получить коллекцию золотых монет, доставшуюся женщине от мужа. Цицилия как-то обмолвилась, что хочет передать ее музею. Олег уже готовил небольшую комбинацию, в результате которой эти монеты будут поделены между одним работником музея и им. Так что бросать Цицилию сейчас было бы глупо.

Олег заметил, что за одним из столиков началась игра. Именно туда направился потенциальный клиент Олега. Он присел за столик, оглядел партнеров, чьи способности успел изучить за время постоянного хождения в «Русскую рулетку». Все, сидевшие за столом были середнячками, пенсионеры всесоюзного значения, бывшие министры и завмаги. Сердце Олега екнуло, когда он увидел купюры в руках забавного толстячка. Чутье, никогда не подводившее Олега, сыграло с ним злую шутку, оно его не просто обмануло, оно его по-крупному подставило.

Нет, вначале все складывалось удачно, Олег несколько раз выиграл и довольно прилично. Вот тогда бы ему встать и уйти, придумать, что его даме пора домой, сказать, что разболелся живот или дома ждет морская свинка. Нет, он сам себя продолжал тянуть на дно, игра увлекла его, ставки сделались крупнее, он проиграл всю свою наличность, распотрошил кошелек Цицилии, проигрывал все больше и больше, пока сумма долга не оказалась фантастически огромной. Но это было не самое ужасное. В самом начале игры было поставлено условие – оплата немедленная, при задержке выплаты, каждые пятнадцать минут сумма увеличивалась на одну треть. Короче говоря, Олег оказался должен такую кучу денег, что представить себе мог только человек с очень богатым или больным воображением. Ни таких денег, ни такого воображения у Олега не было.