Взрослые дети - Бюффэ Аннабель. Страница 7

- Нужно позвонить Натали. Она ждет меня сегодня вечером. Спускайся. Я потом все объясню.

Он посмотрел как она выходила и мысленно поблагодарил ее за молчание.

Кристоф нашел жену в баре, в то время когда она шутила с хозяином. Увидев его, она показала где находится телефон.

- Пока он мне не нужен. Я хочу есть.

Он пристально посмотрел ей в лицо и почувствовал себя вознагражденным за свое беспокойство. Она была тревожна и опечалена. Тогда, чтобы не слышали присутствующие он шепнул:

- Не бойся, я не хитрю.

Как только их обслужили, Валери первой начала разговор:

- Зачем ты приехал?

- Натали хочет, чтобы я женился на ней.

- Так и должно быть. Заметь, она лучше подходит, чем я к тому человеку, каким ты скоро станешь. Послушай...

- Валери...

- Нет, мой дорогой. Замолчи. Ты пообещал не лгать. Сейчас ты рядом со мной и поэтому ты чувствуешь себя способным отказать ей в этой радости. Но когда ты вернешься..., что тогда?

- Я ей скажу...

- Что ты любишь нас обеих! Ты хорошо знаешь, что нет... В каком-то отношении она тебе необходима! Тогда! Это печально...

На это смущенный Кристоф не знал что ответить.

- Я не думал, что ты поймешь...

В этот момент она его ненавидела.

- Я ничего не понимаю...

Кристоф растерянно молчал, не зная теперь уже сам, зачем приехал сюда. Ей стало жаль его. Она успокоилась и вновь начала разговор.

- Хорошо. Согласна. Но не думай, что я привязываюсь к тебе. Но не стоит ничего портить... Это было бы глупо. В данный момент я неважно себя чувствую. Ты понимаешь, все эти пересуды, которые незамедлятся сказаться... Как ты думаешь, нельзя ли подождать хотя бы шесть месяцев?

- Все будет так как ты пожелаешь.

Валери почти весело усмехнулась. Развод внушал ей отвращение и поэтому она желала передышки... Сомнений нет, слишком все поздно.

- Ты можешь увезти меня завтра в Париж?

- К Оливье?

Его тон был суховатым, укоряющим. Ее охватило нетерпение перед таким непониманием.

- Прошу тебя, не время ревновать. Я еду в Сен-Тропез, домой, и все что я там делаю тебя больше не касается. День и без того выдался прекрасным, чтобы заканчивать его скандалом. А сейчас пойдем, попытаемся уснуть.

Уставшая от плохого сна, Валери встала к пяти часам и спустилась на пляж. Она шла быстро, ни о чем не думая, стараясь найти ускорение в физической усталости. Когда ей показалось, что достигла подобного состояния, она легла на песок отдохнуть.

"Нужно ли мне ехать... К чему такое внезапное решение... Мне здесь хорошо. Вот опять начинается... Да, Кристоф приехал, и что-то от него еще остается в душе. Я не могу больше здесь задерживаться без него. Что сейчас найду в СенТропезе? Неважно... Мне остается шесть месяцев. Это мало. Второй отсрочки Натали не предоставит. Забавно, я больше ничего не боюсь. Я никогда не постарею... Я стану легендарным персонажем в этом бесполезном мире, его славой. Я пойду до конца этой ложной юности, этой ложной богемы, этого ложного счастья. Показывая пример полнейшей неудачи, я по крайней мере чего-нибудь добьюсь!"

Кристоф, протрезвевший, надутый меланхолично позавтракал. Каждое столкновение с одиночеством изменяло его строгую маску, скрывающую хроническую боль. По телефону Натали терпеливо выслушивала его ложь. Она, казалось, даже поверила в нее, но что-то слишком материнское в ее поведении унижало Кристофа. Он почувствовал себя руководимым сразу двумя женщинами... К счастью дела нашли твердое убежище в шестимесячной передышке.

Прибыв в Париж, Валери смогла быстро купить билет на самолет в Ниццу. Перед вылетом она позвонила горничной и сообщила о своем приезде, посоветовав не предупреждать об этой новости Оливье. В голосе Маргариты чувствовался триумф. Собирая чемоданы, Валери не могла заставить себя не думать о Натали. Будут ли они жить с Кристофом в этой квартире? Эта мысль ей показалась невыносимой. Она не могла представить, что Кристоф захочет жить без нее. Ожидая заказанное по телефону такси, Валери все еще колебалась уезжать. Может быть, если остаться... Взбешенная от осознания себя такой подлой, Валери вышла из дому и стала поджидать такси на улице.

Оливье спал. Со времени исчезновения Валери, он пил ночью о оставался в постели почти весь день. Он встал во второй половине дня, не замечая необычную суету прислуги. Даже цветы в зале не удивили его. Оливье спустился на берег, чтобы купить свежие газеты и в надежде увидеть Сильви в парикмахерской.

Приехавшая через некоторое время после его ухода, Валери нетерпеливо выслушивала Маргариту. Она ненавидела пересуды и как ребенок презирала доносчиков.

- Вы мне все рассказали. Хорошо, теперь у вас спокойная совесть. Вообще-то Оливье мой гость и, следовательно, свободен принимать здесь своих друзей, которые и мои друзья в том числе. А что касается мадам Сильви, она просто очаровательна. Приготовте для Оливье отдельную комнату, мне нужно побыть одной. Маргарита, я устала и поэтому предпочла бы, чтобы вы помолчали. Не обижайтесь, принесите лучше скотч, потом я пойду спать.

Валери с радостью очутилась у себя в комнате. Она любила свою постель, предметы обихода, порядок и особенно изысканность обстановки. В Бретани всего этого тоже, однако, было предостаточно. Возможно она больше привязана к деньгам, чем предполагал Кристоф? Два дня, которые они только что прожили, походили на прошлое; воспоминания вызвали что-то вроде желания и еще больше усложнили ее чувства. В данный момент Натали не вызывала в ней ни малейшей ревности, как будто она и не принадлежала к их миру. Ничего ее не могло задеть в этот вечер; она чувствовала себя иссушенной солнцем, морем, веселостью, сном. Что-то похожее на выздоровление!

Зачем понадобилось этому молодому кретину Оливье шокировать прислугу; все-таки не хорошо использовать постель хозяйки в ее отсутствие. В общем-то происшедшее было не таким уж серьезным и в тоже время достаточным, чтобы чувствовать себя прощенной в глазах Оливье за предоставленную ему отдельную комнату. Она спокойно уснула, забыв и любовника, и вероятные утренние объяснения.

6

После прибытия в Париж, Кристоф прямым ходом направился к Натали. У него был ключ от квартиры любовницы, но в этот раз он позвонил. Его как будто ждали, дверь открылась и на пороге появилась Натали. Она улыбалась.

- Дорогой! Я волновалась. Как дела? Это не было для тебя слишком тягостным?

Он обнял ее с намерением выиграть время, почувствовал прилив желания, но невеселые новости, которые он должен был сообщить, заставили отказаться от предложенного.

Поняв испытываемую им неловкость, Натали отвернулась, затем вновь повернулась и резко спросила:

- Значит, она против?

- Нет. Ты не знаешь Валери. Не волнуйся. Она любит только свободу. Она попросила подождать. Вот и все.

- И ты согласился?

- Что я мог сделать?

- Ну я не знаю... может быть сказать ей, что ты любишь меня, что я страдаю! Если бы я знала Валери, я бы сумела ей объяснить. Позволь мне поговорить с ней самой.

- Ты сумасшедшая! Об этом не может быть и речи.

Натали всхлипнула. Разочарование оказалось сильным, ведь она думала, что наконец достигла своего счастья жить с Кристофом. Она ревновала не к Валери, нет, ее влияние было уже подорвано. Натали жалела, что еще некоторое время у ней не будет новой квартиры, незнакомой прислуги, о том, что она будет еще долгое время лишена тех мелочей в жизни, которые играют для женщины главную роль. Кристоф попытался ее утешить, но эти два дня, проведенные совместно с Валери, лишили его воли порвать с ней. Объяснение с Натали показалась сейчас ему малоприятным и чтобы прервать разговор, он сказал, что скоро у него деловое свидание. Кристоф пообещал вернуться к ужину.

Выйдя на улицу он заколебался. Валери должна сейчас находиться дома и собирать чемоданы. Нет, лучше он позавтракает где-нибудь один и пораньше придет на работу. Это намного предпочтительнее. Виной плохого настроения Кристоф считал преувеличенную реакцию Натали. Забыв как она любила его, он отнес ее упрямство юридически оформить их отношения на счет буржуазной закомплексованности.