Поцелуй пирата - Эшли Дженнифер. Страница 28

– Ты сегодня не в настроении, – заметила Онория. Выражение ее лица смягчилось. – Полагаю, это связано с беспокойством о сестре.

– Можно и так сказать. – Он снова устремил взгляд на дорогу, злясь на деревья, которые ограничивали видимость. Если Хендерсон не вернется через час, Кристофер готов был идти на штурм поместья, и черт с ними, с Хендерсоном и с графом, если они будут шокированы.

Кристофер был сторонником таких переговоров, при которых он приставлял саблю к горлу человека и требовал от него выполнять то, что сказано. Он всегда считал это самым эффективным способом добиться своего.

Онория улыбнулась вежливой, бесстрастной улыбкой.

– Ну, только не говори Александре и Хендерсону, что тебя не интересуют скачки. Это противоречит духу англичан. Ты можешь лишиться их общества.

– Я только наполовину англичанин, и то случайно. – Он пнул ногой комок сухой травы. Ветер подхватил его, и травинки подлетели к овце. Та пренебрежительно посмотрела на них и продолжила щипать свежую травку. – Это не моя страна. И не твоя тоже.

– Да, конечно. – Онория посмотрела на простирающиеся зеленые поля. – Я сказала, что здесь прекрасно, но на самом деле мне не очень нравится все это. Всю мою жизнь я видела из окна своей спальни океан и ощущала ветер, доносившийся с него. Мне казалось, что если хорошенько приглядеться, то можно увидеть в бесконечной дали другой край света. А здесь я чувствую себя рыбой, выброшенной на берег. Кристофер кивнул:

– Я тоже. И здесь приходится передвигаться с места на место, доверившись лошадям. А эти хитрые бестии вечно что-то замышляют против меня.

Онория на этот раз улыбнулась искренне, и ее белые зубы очаровали его.

– Ничего подобного, Кристофер.

– Не говори мне, что ты тоже умеешь ладить с лошадьми.

Ямочки на ее щеках стали еще глубже.

– Нет. Просто я привыкла к ним.

– Но этими тварями невозможно управлять. Они идут куда хотят назло тебе.

– Не говори глупости.

Ее зеленые, как трава под ногами, глаза весело блестели.

– Это очень опасно, Онория.

– Что именно?

Она выглядела чертовски простодушной.

– Так выражаться, – очень тихо произнес он. – И так улыбаться.

Ее улыбка исчезла.

– Я не хотела тебя обидеть. Извини.

– Тем не менее я предпочел бы, чтобы ты ругалась, как торговка рыбой, чем слышать такие вежливые речи.

Она удивленно вскинула брови.

– Почему я не могу быть вежливой со своим мужем?

– Я не хочу, чтобы ты была вежливой. – Он повернулся и взял ее за плечи. – Будь лучше раскованной, как прошлой ночью.

Онория покраснела, но выдержала его взгляд.

– Прошлой ночью я вела себя крайне неприлично. Все ясно. Она хочет свести его с ума, как эти лошади.

Он обнял ее и начал гладить лопатки, описывая круги большими пальцами.

– Я не хочу слишком приличную жену.

– А все мужчины хотят.

– Откуда ты знаешь?

– Об этом пишут в романах.

Кристофер едва сдержал смех. Он взял ее руку и прижал к тому месту, где на кожаных штанах образовался бугор.

– Чувствуешь, как сильно я хочу, чтобы ты соблюдала приличия?

Онория взглянула на него с напускной скромностью, а потом накрыла ладонью его возбужденную плоть.

– Хочешь, чтобы я была развязной? – Она улыбнулась. – Меня это вполне устраивает.

– А меня тем более.

– От одного твоего прикосновения меня охватывает желание. – Она встала на цыпочки и шепнула ему на ухо, чтобы пасущаяся рядом овца не слышала: – Я по-прежнему хочу тебя, Кристофер.

Он чувствовал ее тепло на прохладном ветру.

– Я тоже тебя хочу.

– Это неправильно, так не должно быть.

– Продолжай!

Они стояли так долгое время: он обнимал ее, а она легонько поглаживала его, доводя до безумия.

– Кристофер, – начала она, – когда я говорила, что не любила тебя, я имела в виду…

– Я все понял.

– Твои ласки возбуждают меня.

Он погладил сосок, проступающий сквозь шелк ее корсажа.

– Я вижу.

– Но это ведь не любовь, не так ли? Она продолжала поглаживать его плоть.

– Сейчас мне все равно.

Она провела пальцем по контуру его возбужденной плоти, и дыхание ее участилось.

– Мне нравится твое тело. Я всегда жажду его, и, поскольку я твоя жена, мне позволительно наслаждаться им.

– Я рад, что ты усвоила обязанности жены.

– Будь мы в каком-нибудь укромном местечке, я бы сейчас довела тебя до оргазма.

– Ты уже близка к этому, любовь моя.

Он приподнял ее подбородок, наклонился и крепко поцеловал.

Она прекратила свою сладкую пытку и, обвив его шею руками, слегка постанывала от наслаждения. Кристофер оторвался от ее губ, не выпуская из объятий и поглаживая ей спину.

Овца с интересом смотрела на них.

– Чего уставилась? – проворчал Кристофер. Онория повернулась в его объятиях и, увидев овцу, засмеялась. Овца бросила на них скучающий взгляд, опустила голову и снова стала щипать траву.

Кристофер хотел опять заключить Онорию в объятия, но она отступила назад и поправила шляпу.

– Кристофер, я все-таки хочу объяснить, почему не могу любить тебя.

Глаза его округлились. Зачем выяснять отношения, когда они так хотят друг друга? Упаси Господь от того несчастного дня, когда они лишатся возможности насытиться друг другом.

– Это не имеет значения, – отрывисто сказал он. – Ты испытала потрясение и должна привыкнуть к своему новому положению.

Она покачала головой.

– Нет, выслушай меня, пожалуйста. И постарайся понять. Когда я говорила, что не люблю тебя, вернее, не могу любить, я имела в виду… Ты умер, Кристофер. Я любила тебя, а ты умер.

Он провел рукой по ее щеке.

– Но я жив, любовь моя.

– Это не имеет значения. Представь, что со мной было, когда я потеряла тебя на следующий же день после венчания!

Кристофер снова коснулся ее волос, но она отстранилась.

– Я тогда выплакала все слезы. А потом постаралась тебя забыть, чтобы самой не погибнуть. Перевязала черной лентой коробочку с напоминаниями о тебе и засунула ее в конец ящика.

Онория взглянула на него.

– Ты понимаешь меня, Кристофер? Я покончила со страданиями по тебе. У меня не было выбора. Я потеряла брата, которого любила больше жизни. Он был моим вторым я, а какой-то пират застрелил его, когда брат находился за тысячи миль от дома. Я потеряла его, а потом тебя. Я не смогу снова пережить это. – Она сделала паузу, тяжело дыша. – Я буду твоей женой, потому что дала клятву и подписала брачное свидетельство. Буду делить с тобой постель, но я не могу снова тебя полюбить.