Дракон замка Конгов - Шумилов Павел Робертович. Страница 7

— Так, так, так, — сказал за моей спиной Уртон. — Хозяину это не понравится.

Он крепко взял Саманту за руку, отвел к отцу и рассказал, что мы видели и слышали.

— Зачем ты ударила леди Элану? — спросил отец.

— Она хотела меня съесть.

— Ты знаешь, что лживых женщин секут плетью на конюшне? Так зачем ты ударила леди Элану?

— Она хотела меня съесть, — упрямо повторила Саманта. — Она выпустила когти и собиралась на меня броситься!

Уртон рассмеялся, но отец остался серьезен.

— Итак, я в третий и последний раз спрашиваю: зачем ты ударила леди Элану?

— Она хотела меня съесть. Почему вы мне не верите?

— Потому что ты лжешь. Я трижды спрашивал тебя, и трижды ты солгала. Уртон, отведи ее на конюшню и дай ей десять плетей. Но кожу не порти.

— Слушаюсь, господин, — ответил Уртон, зажал в руку обе руки Саманты и потащил за собой.

— Отпусти, болван, как ты смеешь! Я знатного рода! Только отец смеет меня наказывать.

— Уртон, стой! — скомандовал отец. — В этом она права. Как говорит закон, вассал моего вассала не мой вассал. Пошли верхового за сэром Добуром. Ее пока отпусти. Но предупреди часовых, чтоб за ворота не выпускали.

Саманта гордо одернула платье, сверкнула глазами и вышла из папиного кабинета даже не спросив разрешения. Я поспешил к тете Элли. Но дракона ничего не рассказала мне.

— Постарайся забыть о ней, — сказала тетя Элли. — Она тебя недостойна. Одна гордость и спесь. Никакого интеллекта.

Забыть… Легко сказать. Но тетя Элли не знает, какая Саманта храбрая, сильная, ловкая и быстрая. Как развеваются ее волосы, когда она резко поворачивает голову. А как она стреляет из лука! Когда принимает в отряд новичка, кладет ему на голову яблоко, отходит на десять шагов и разбивает его стрелой в брызги! И еще ни разу не промазала!

Я понял, что хотя тетя Элли очень умная, добрая и ласковая, есть вещи, которые ей не понять.

Верховой выехал не один. Вместе с ним выехало еще четыре человека, которые вели в поводу сменных лошадей. Они должны были остановиться на дороге в разных местах, чтоб сэр Добур мог все время менять лошадей. И сам верховой вел в поводу сменную лошадь. Увидев такое, я понял, что отец придает этому событию очень большое значение.

Сэр Добур прибыл уже через день к вечеру. Отец сразу же провел его в свой кабинет. Я поспешил по лестнице на этаж выше и открыл окно.

— Почему я должен прощать это вашей дочери? — услышал я голос отца. — За одно подозрение в подобном я готов был выпороть плетью своего сына.

— Но не выпороли.

— Да, не выпорол. Он оказался невиновен, и я извинился перед ним. И есть еще второй проступок. Я трижды задал ей вопрос, и трижды она солгала мне.

Я скатился по лестнице и ворвался в кабинет отца.

— Не надо наказывать Саманту!

Отец гневно прожег меня взглядом.

— Спасибо тебе, юный лорд, — сказал сэр Добур и положил руку мне на плечо. По голосу я понял, что Саманту накажут.

Саманту наказывали на следующий день в полдень. Хотя специально никого не предупреждали, все как-то узнали об этом, и вся ее армия собралась во дворе замка. Сэр Добур поднялся на помост и громко произнес:

— Уртон, за неуважение к дракону замка Конгов и за ложь моему лорду я прошу тебя наказать мою дочь.

Два воина взяли Саманту за руки, подвели к столбу и крепко держали. Это было совсем непросто, так она извивалась! Пинала их ногами и ругалась. Но они все-таки прижали ее грудью к столбу. Подошел Уртон и разорвал платье у нее на спине. Саманта вскрикнула только один раз. От первого удара. Остальные девять вынесла молча. Я еще больше стал уважать ее. И не только я. Все мальчишки видели это. Когда ее отпустили, две мамины фрейлины хотели накинуть на нее плащ. Она вырвала плащ у них из рук и сама надела.

— Ты это запомнишь! — прошипела Саманта, проходя мимо меня. Глаза у нее были мокрые, и на щеках мокрые полоски, но в голосе только злость и ненависть. А ведь я не хотел ей ничего плохого.

На следующий день она уехала вместе с отцом и вернулась только через месяц. Когда вернулась, первое время смотрела на меня доброжелательно. Мне даже показалось, что мы подружимся. Но Саманта опять предложила мне стать ее вассалом. Я отказался. А что я еще мог сделать? Чтоб стать вассалом, нужно дать клятву. А клятва лорда, даже будущего, тверже камня, крепче железа. Кем я буду, когда вырасту? Вассалом своего вассала?

ГЛАВА 5

О том, чего боятся драконы, и как я впервые обманул тетю Элли.

Мне не исполнилось еще и девяти лет, когда я твердо решил освободить леди Элану. Точнее, освободить ее я решил намного раньше, но до сих пор все это были детские мечты, не подкрепленные реальными делами. Теперь же я взялся за дело по-настоящему. Разумеется, все нужно было подготовить в глубокой тайне. Отец ведь дал клятву убить любого, кто попытается освободить из заточения дракону, и я вовсе не хотел ставить перед его совестью столь сложный вопрос — что делать: выполнить клятву и казнить единственного наследника, или отказаться от титула и замка. Конечно, на крайний случай, у меня была отговорка, мол я вовсе не собирался выпускать леди Элану на свободу, но лишь хотел освободить ее из заточения в стене. Как бы там ни было, а рисковать не стоило. Я не рассказал о своем плане никому, даже тете Элли. К тому времени я уже неплохо ориентировался в подвалах замка, но с великим старанием зарисовал на листе бумаги часть подземелья вокруг того места, где была замурована дракона, промерил и записал размеры всех помещений, длину и ширину проходов со всеми поворотами, пока не убедился, что знаю, какую стену нужно долбить, чтоб освободить хвост драконы. На дверь комнаты, в которой находилась эта стена, я повесил старинный замок, найденный в одном из сундуков. Коридором, который вел к этой двери, никто никогда не пользовался, поэтому я закрыл двери с обоих концов коридора и повесил на них замки. перед дверьми же свалил груды старой поломанной утвари, чтоб ни у кого и желания не возникло раскапывать и открывать их. Сам же пролезал сквозь брешь в стене одной из комнат, слишком узкую для взрослого. На всякий случай даже эту лазейку я прикрывал большой плетеной корзиной.

Итак, вооружившись ржавым кинжалом, я принялся выковыривать раствор из щелей между камнями. После первых двух дней работы и жалобы служанки я понял, что нельзя долбить стену в том же костюме, в котором спускаюсь в подвал. Пришлось порыться в сундуках, пока не отыскался старинный, но крепкий бархатный камзол и еще кое-что из одежды. Не знаю, кому он принадлежал раньше, но при мне в замке не было никого столь хлипкого сложения.

Сразу после занятий я бежал в подвал к тете Элли. Поделившись новостями, говорил ей, что иду исследовать подвал и бежал по лестницам и коридорам к ее хвосту. Переодевался в бархатный камзол и начинал выковыривать кусочки раствора. В первый день я обвел на стене круг чуть меньше метра в диаметре и долбил только внутри него. Беда в том, что я боялся шуметь. Если б можно было стучать по рукоятке кинжала молотком, как бы это ускорило и упростило дело! За целый рабочий день я выскребал едва ли две горсти раствора. Но дело двигалось. Дней через десять из стены выпал первый камень. Я отнес его в дальний угол. На следующий день положил рядом второй. И пошло. Редкий день мне не удавалось выковырять два, три, а то и четыре камня размером с большую кружку для эля.

Леди Элана начала нервничать. Она напряженно прислушивалась, изгибая шею и двигая ушами.

— Скоро они доберутся до меня, — произнесла она однажды.

— Кто, тетя Элли?

— Крысы. Каждый день я слышу, как они шуршат где-то неподалеку.

Я прислушался. Все было тихо.

— Я их не слышу.

— Сейчас я тоже не слышу. Но стоит тебе уйти, как они смелеют и выбираются из своих нор. Скоро они до меня доберутся.

Я, как мог, утешил дракону, и лишь надевая рабочие штаны из дорогого зеленого вельвета, понял, что дракона слышит звуки моей работы.