Последний Повелитель - Шумилов Павел Робертович. Страница 16

«Я мужнина жена. Пристанут, ударю».

Мешок, десять лопат песка, эмульсионка, завязать, на телегу. Следующий. На телегу. Следующий. На телегу. Но-о, Хайкара. Не верти головой, не больше, чем всегда. Меняю план. Накопление воды в водохранилище начну, как только поднимем дамбу на метр. Или, как только с этой полянки весь песок выберем – это уж что раньше получится. Если я сразу всю воду перекрою, речка высохнет, крестьяне пойдут выяснять, что, да почему. А если наполовину перекрою, забеспокоятся, конечно, но жарким летом всякое бывает. Решено, буду поднимать уровень воды вместе с дамбой. Ну, на полметра ниже. И, если где размывать начнет, сразу увижу. Надо как-то отучить крестьян в этот лес ходить. Может, скелетов пластмассовых в лесу накидать? Сотни две-три. И в мельнице за стол посадить, пусть в карты играют. А что, про заброшенные мельницы всегда страшные истории рассказывают. Закажу киберам изготовить четыре игровых автомата для игры в карты. В виде скелетов. С горящими красными глазами. Посажу за стол. Пусть играют на деньги. Или на кости. Свет сделаю темно-темно-синим, почти фиолетовым. И выигравший будет смеяться страшным утробным смехом. Кто заглянет в окно, больше не захочет идти в этот лес. А еще можно голос сделать. Добрый, женский, чтоб предупреждал, уходите, мол, отсюда поскорее, мочи нет злые силы сдерживать. Не уйдете, и от вас один скелет останется.

– Все, Кора, перерыв на обед. Все, Хайкара, ты на сегодня свою норму отработала. Теперь Табак работать будет. Что ты мотаешь головой? Не хочешь работать? Ай-я-яй! А еще рыцарским конем был. Не слышал что ли, труд сделал из обезьяны человека. Может, и из тебя, лодыря, сделает. Опять мотаешь головой, не хочешь быть человеком? Вообще-то правильно. Настоящим человеком быть трудно. Слышал про бремя белого человека? Ну какой ты начитанный. Только зачем в пыли валялся? Кора тебя утром чистила-чистила, а ты в пыль, и ноги кверху. Ну все, нет у меня больше сахара. Не заработал еще. Побегай часик, пока мы поедим.

Кора, я вот о чем подумал, как только вода поднимется на два метра, я сделаю временный лоток на половину высоты колеса. Пусть оно хоть в четверть силы работает, хоть в одну десятую, тогда один кибер сможет нам помогать. Ну как идея?

Мешок. На телегу. Мешок. На телегу. Черт, эмульсионка в бочке кончается. Надо новую разводить. На этот рейс хватит, а потом разведу. Сколько всего мешков надо? Я же считал. Двадцать на погонный метр на дециметр высоты. От сорока до пятидесяти тысяч. А в самый удачный день мы тысячу мешков на двоих делаем. Минус дождливые дни – как раз к сентябрю закончим. Листья желтые, опавшие крр-ружатся. Тяжелый, зараза. Лишних две лопаты в него кинул. С тихим шелестом нам под ноги ложатся. И от осени не спрятаться, не скрыться. Все, последний. Листья желтые, скажите, что вам снится…

– Кора, отдохни пока. Я эмульсионку разведу. Что спрашиваешь? Откуда столько пленки? Это в Среднюю Азию везли. Там пески, пустыня. А солнце жаркое – как сейчас. Этим пескам только капельку воды дай, по три урожая в год собирать можно. Вот и хотели сделать зону орошаемого земледелия. Только не успели. Ничего мы не успели. Ну все, теперь смотри сюда. Начинаем самое интересное. Засыпаем основное русло, там где река дамбу полностью размыла. Вода поднимется на метр и пойдет по каналу со шлюзом. А когда мы дамбу до двух метров доведем, вода по этому временному лотку на колесо пойдет. Вот тогда заживем!

Вечерело. Джафар поправил последний мешок, снял сапоги, сунул ноги в прохладную воду. Выпрямился, посмотрел вдоль дамбы. Желтые мешки, уложенные, как паркет, уходили вдаль и исчезали за плавным поворотом.

– Кора, Кора, посмотри, тебе это что-нибудь напоминает? Это же дорога из желтого кирпича. Я тебе потом сказку про нее расскажу. Про храбрую девочку Элли, Страшилу Мудрого, Железного Дровосека, волшебника Изумрудного города. А сейчас запомни, того кто идет по дороге из желтого кирпича, ждет много приключений. Снимай сапоги и идем.

Идти по прохладным, чуть скользким, омытым дождем мешкам было удивительно приятно. Они прошли дамбу из конца в конец дважды, удивляясь вечерней красоте рукотворного озера.

Джафар повернул тяжелый ворот, опустил заслонку шлюза еще на двадцать сантиметров. Поток за его спиной заметно ослабел. Но уровень воды в водохранилище поднимался медленно, почти незаметно для глаза. Они с Корой успели пообедать, прежде чем первый ручеек пробежал по желобу к мельничному колесу. И ждали еще десять минут, прежде чем колесо медленно повернулось на долю оборота, и снова замерло.

– Гидрит твой ангидрит, – непонятно выругался Джафар и приподнял конец лотка сантиметров на десять, подсунув под него чурбан. Поток постепенно набирал силу. Теперь колесо вращалось страшно медленно, но непрерывно. Джафар побежал внутрь помещения, к приборам. – Один киловатт, – крикнул он из окна.

«Это много?» – жестами спросила Кора.

– Мало! Но у нас до сих пор было пятьсот ватт.

Джафар два раза осмотрел все узлы генератора, колесо, попробовал крутить его руками, потом растерянно спросил:

– Но почему так мало? Это же кот наплакал! Смешно даже…

Судя по голосу, было совсем не смешно. Кора погладила его по спине, сжала ладонь.

– Нет, ты смотри, какой поток – это же больше ста литров в секунду, – возмущался Джафар. – И всего один киловатт.

Кора тоже осмотрела колесо. Вода шла куда надо, мимо не проливалась. Джафар сел на землю и забубнил:

Ватт – это джоуль в секунду. Кажется, так. E равняется эм вэ квадрат пополам. Нет, лучше E равняется эм же аш. Сто литров на два метра, даже больше, на девять и восемь – округлим до десяти – два киловатта. А у меня на приборе один. КПД пятьдесят процентов. Все правильно, очень даже неплохо. – Взглянув на его лицо, Кора уверилась в обратном. – Завтра будет больше.

Через три дня колесо давало уже пять киловатт, и Джафар смог включить в работу киберов. Дело пошло в четыре раза быстрее. Киберы работали круглосуточно, и их было четверо. Но укладывать мешки в дамбу Джафар никому не доверял. Поэтому песчаный карьер зарастал и зарастал штабелями мешков. На четвертый день Джафар подозвал киберов к колесу и сказал:

– Ребята, ставлю задачу. Высота плотины намечена в четыре метра. Река дает два – два с половиной кубометра в секунду. В идеале – это сто киловатт. Генератор у нас – на двести пятьдесят киловатт. Подумайте, как надо переделать это колесо, и что надо еще сделать, чтобы получить максимум энергии. Когда придумаете, доложите мне, и сделаете. Да, не отходите отсюда дальше, чем на два километра. И старайтесь не попадаться на глаза незнакомым людям. Перед тем, как начинать работы, накопите в аккумуляторах энергию, чтоб хватило с тройным запасом. Задача ясна? Вопросы есть? Выполняйте.

Киберы встали кружком, воткнули друг другу в брюшко какие-то разъемы, постояли минуту, потом разбежались по разным берегам. Двое пошли вверх по течению, двое – вниз. Джафар наблюдал с большим интересом. Раньше он никогда особенно не интересовался кибернетикой. К киберам относился как к мебели. Есть – и хорошо. Они занимались своими делами, он своими. Разумеется, знал, что киберы без приказа ничего не делают. Но сколько базовых, заложенных еще на заводе приказов, хранит их память, сколько неотмененных приказов там осталось с «доисторических времен» – не знал никто. К тому же, киберы накапливали жизненный опыт, учились на своих ошибках. Вот, например, сейчас они какой информацией обменивались? Может, как строить Днепрогэс, а может, как ходить по болоту. Общее правило программирования было такое – поставить задачу, описать граничные условия, выяснить, правильно ли кибер понял задачу, сколько времени займет выполнение (если это не оговорено в граничных условиях). В сложных случаях приказать киберу докладывать о ходе выполнения и предстоящих шагах. При постановке задачи избегать выражений «во что бы то ни стало», «любой ценой», «пока не сделаешь, не возвращайся». Иначе кибер, посланный в огород за морковкой, посадит семечко и будет терпеливо ждать, пока оно вырастет.