Шотландский рыцарь - Фолкнер Колин. Страница 30

– Еще! – в радостном возбуждении воскликнула Джудит. – Давай еще!

Олаф послушно спрятал орешек в кулаке и вытянул руки вперед.

– Со мной он тоже играет, только орешек прячет под чашкой, – с серьезным видом пояснила Лия. – А для Джудит прячет в кулаке, потому что она еще… маленькая, – добавила девочка, понизив голос до шепота.

– И никакая я не маленькая! – возмутилась Джудит. – Скажи ей, что я большая! – приказала она Олафу, капризно оттопырив губы.

Олаф не спеша повернулся к Лии.

– Олафу бывает обидно, когда его называют всякими нехорошими словами! – произнес он, оттопырив губы так же, как Джудит.

Лия почувствовала себя пристыженной.

– Спрячь орешек еще раз, – попросила она. – Спорим, на этот раз она отгадает?

– Милые леди, нам придется на время расстаться с Олафом. Сейчас всех пригласят ужинать, – сказала Анна, обращаясь к девочкам.

– Олаф любит играть, – произнес младший брат Тора и с серьезным видом добавил: – Я сам провожу их за стол.

– Ну что ж, тогда все в порядке, – кивнула Анна и наигранно-строго посмотрела на своих воспитанниц: – Только не вредничайте и будьте послушными!

Теперь, когда не надо было присматривать за девочками, Анна почувствовала себя одинокой в этом шумном зале. Ей до смерти хотелось оглянуться на Тора, и в то же время она боялась выдать свои чувства. В какой-то момент все присутствовавшие показались ей чужими. Не желая ни с кем разговаривать, Анна прошла к окну и уставилась в темноту. Где-то далеко угадывались очертания внешней стены, окружавшей замок. От оконных стекол веяло жутким холодом. Анна поежилась и в этот момент увидела в оконном стекле отражение Тора. Он приблизился и остановился у нее за спиной.

– Решил остаться? – изобразив на лице искреннее удивление, вежливо спросила Анна.

– Мы с братьями решили прежде поужинать. Но оставаться здесь я не имею права.

– Ты имеешь право оставаться везде, где тебя готовы принять, в том числе и в Данблейне. Но я не это имела в виду. Я хотела сказать, хочешь ли ты остаться в Шотландии?

– Не думаю, что это будет мудрым решением, – ответил Тор.

Анна чувствовала, с каким трудом дается ему каждое слово – так же, как и ей самой. И хотя об этом ничего не было сказано, она не сомневалась, что недавний поцелуй взволновал Тора ничуть не меньше, чем ее. Пробежавшая в тот момент между ними искра не потухла, а, наоборот, грозила разгореться в самое настоящее пламя.

Она тихо рассмеялась:

– Манро уже подослал ко мне Элен с наставлениями по поводу того, что от тебя следует держаться подальше.

– Я… я прошу меня простить, – пробормотал Тор, разглядывая мыски своих сапог. – Мне не следовало…

– Ну вот, ты опять за свое! – Тор чувствовал, что Анна смотрит ему в лицо, и не мог не ответить на ее взгляд. – Разве я неясно сказала? Я сама этого хотела. – Она снова отвернулась к окну и добавила: – Может быть, даже больше, чем ты.

– Анна!

Она почувствовала, как Тор приблизился почти вплотную. Его рука коснулась ее локтя, и это прикосновение, казалось, обожгло ее даже через толстое сукно платья.

– Элен сказала, что Манро уже говорил с тобой насчет меня. – Анна криво улыбнулась. – Насколько я могу судить, это не очень-то остудило твой пыл?

– Я не могу… и не буду порочить его имя. И твое тоже, если уж на то пошло!

Анна мельком взглянула на Тора через плечо. Ни один из присутствующих в зале не должен заподозрить, какой серьезный разговор ведут они сейчас.

– Я хочу, чтобы ты остался. Через две недели – белтейн. [4] В Ранкоффе будет гулянье. В ночь на первое мая.

– Не думаю, что мне следует здесь оставаться. По-моему, мне вообще не следовало сюда приезжать.

– Ты передумал брать у Манро деньги? Тор надолго задумался, а потом ответил:

– Пожалуй, чем скорее мы с братьями уберемся отсюда, тем лучше. Нам здесь не место. Мы должны вернуться в деревню нашей матери.

На этот раз не выдержала Анна. Она отошла от окна и встала перед Тором, глядя на него в упор.

– Ты не можешь так обойтись с Манро! – взволнованно произнесла она. – Ведь он – твой отец! И ты не можешь лишить его хотя бы такой малости. Разве две недели что-то меняют?

– О ком это ты так заботишься, милая? О нем или о себе?

– А кого из нас предпочел бы ты сам? – вкрадчиво спросила Анна, осознавая, что придает разговору слишком опасный оборот.

Тор вдруг взял ее за руку, поцеловал и снова отпустил. Анна и охнуть не успела.

– Боюсь, что это будешь ты, – со вздохом признался Тор. На какой-то миг Анна позабыла обо всем и обо всех. Она видела, что Тор снова хотел бы поцеловать ее. И сама хотела того же. Неужели Элен права? Неужели она играет с огнем, доверяя Тору свое сердце, и может в будущем горько пожалеть об этом?

Анна давно свыклась с мыслью о том, что рано или поздно в Данблейн явится человек, которого выберет ей в мужья отец. И как бы ни противилась она этому выбору, ей придется в конце концов уступить. В этом состоит ее долг. Впрочем, ее не столько волновал долг перед отцом, сколько перед Манро. Это ради Манро и Элен она готова была до конца играть роль примерной дочери и верноподданной шотландки.

Но разве этому могут помешать несколько торопливых поцелуев, которыми она тайком обменяется с каким-то чужеземцем? В конце концов, это даже смешно: выйти замуж, так и не научившись целоваться с мужчиной! Ведь правда? И Тору нипочем не удастся разбить ее сердце, прежде всего потому, что она сама не позволит ему это сделать!

Анна не собиралась бунтовать и противиться своему дочернему долгу, но разве эта обязанность лишала ее права на невинные удовольствия и даже шалости до свадьбы?

Анна молча следила за Тором. Горделиво вскинув голову, он двигался навстречу отцу. Манро с Элен только что вошли в зал, и Форрест окликнул сына, помахав ему рукой.

Анна заняла свое место за столом, решив про себя бесповоротно и окончательно: она ни словом, ни делом не позволит себе опозорить ни Манро, ни Элен и уж тем более себя. Но она и не станет отказываться от маленьких радостей жизни. Ну кому, скажите на милость, будет от этого плохо?

Глава 12

– Не понимаю, зачем вам понадобилось тащить меня с собой в такую даль? – ворчал Тор, безуспешно пытаясь укрыться под своим теплым плащом от затяжного дождя, вымочившего до нитки обоих всадников. Хорошо еще, что день выдался достаточно теплым и они не успели промерзнуть. До Абердина путь был неблизкий, и все это время Тор ни на минуту не разлучался со своим отцом. – Когда мои братья…

– Твои братья вполне довольны жизнью, – перебил его Манро. – Когда я видел их в последний раз, Элен объясняла Финну и Олафу, в какой кладовой мы храним старые шатры для гостей, которые соберутся на белтейн. Элен решила, что Финн лучше управится с шатрами, чем я, а мне дала другое поручение.

– Менестрели… Значит, это жена отправила вас за менестрелями? – Тор смахнул рукой дождинки с лица. – Да, ничего не скажешь, ответственное дело для настоящего мужчины! Как будто нельзя было отправить в город кого-то из слуг! Хотя бы того же Роба! Почему вы не отправили в Абердин его?

– Я совершенно согласен с тобой в том, что Роб ответственный и смышленый юноша, – ответил Манро, внимательно глядя на сына. – Он справляется со своими обязанностями ничуть не хуже, чем его отец – мой почтенный стюард, и со временем может даже превзойти его. Но тебе, Тор, следует знать, что семейная жизнь отнюдь не сахар. – Он подался вперед и добавил вполголоса: – Я взялся за это поручение для того, чтобы под благовидным предлогом хоть ненадолго убраться подальше от жены. – Манро хитро улыбнулся, а потом посерьезнел и продолжил: – А заодно побыть с тобой вдвоем. Чтобы поговорить обо всем без помех.

Тор отвернулся и сделал вид, что разглядывает покрытую грязью дорогу на Абердин. Его все еще раздражала та легкость, с которой Манро выказывал свои отцовские чувства, но мало-помалу Тор начинал мириться с этой странной привычкой. Ни себе, ни братьям он бы не простил такую слабость, но на Манро он больше не обижался.