Побег - Эхерн Джерри. Страница 5

Керни огляделся по сторонам. В гостиной, в которую его провела Хэрриет, целую стену занимал огромный камин. Такие он видел только в старых английских особняках. Над камином висело старинное ружье и пороховница. Три другие бревенчатые стены украшали оленьи головы.

Это был отличный дом, хотя в нем сегодня и не хватало хозяина.

– Спасибо, Хэрриет, – сказал он девушке, с удовольствием прихлебывая ароматный напиток, – кофе просто чудесный.

– Сейчас я принесу вам виски, – проговорила та, направляясь на кухню. – Питер, может, сделать бутерброд?

– Нет, я еще не проголодался, – ответил он.

Через минуту Хэрриет вернулась в гостиную с бутылкой виски, подошла к буфету и достала из него широкий стакан.

– Со льдом? – повернулась она к Джеффри.

– Нет, спасибо.

– Тогда угощайтесь, а я сейчас вернусь.

Она поставила на стол перед ним бутылку, стакан и вышла из комнаты.

Керни допил кофе и плеснул на дно стакана немного виски. Ну что же, неплохо. Он сделал глоток и поставил стакан на стол.

Вскоре Хэрриет вернулась. Она несла какую-то корзину, явно тяжелую.

– Вот, – с трудом водрузила она корзину на стол и стала извлекать ее содержимое. Первыми появились две зеленые коробки с патронами, за ними последовали обоймы к «смит-и-вессону», пара больших охотничьих ножей и другое снаряжение.

– Есть еще винтовка, патроны к ней, запасные магазины и еще кое-что, но все это спрятано в другом месте. В гараже – машина, она в вашем распоряжении, как вы и просили. Но как вы собираетесь пересекать границы штата со всем этим добром?

Джеффри засмеялся и поднял стакан.

– Пью за халатность полицейских, которые несут службу на границе штата!

Он залпом выпил виски, которое оказалось совсем недурным на вкус.

– Ничего, я спрячу оружие и боеприпасы в машине. Там должны быть тайники, я просил, чтобы их сделали перед тем, как пригнать ее к вам. Так что не беспокойтесь.

– Вы собираетесь кого-то убить?

Керни ничего не ответил. Лгать он не хотел, а выдавать секреты не имел права.

– Не хотите присоединиться ко мне? – кивнул он на бутылку.

Хэрриет взяла бутылку, отвинтила пробку, и Джеффри на секунду подумал, что она собирается глотнуть прямо из горлышка, но девушка налила немного в его стакан и отошла к холодильнику.

– Не люблю виски. У меня есть пиво. Вы курите?

– Да.

– Я так и подумала, вам ведь передали еще и блок сигарет. Курите, если хотите.

Он мысленно поблагодарил сотрудника канадской спецслужбы, который готовил ему снаряжение и не забыл о такой мелочи, как курево.

– Сейчас я принесу пепельницу, – продолжала хозяйка. – А мой папа предпочитал нюхательный табак.

Подумать только, такая старомодная привычка. Керни молча улыбнулся.

– Но иногда он все же закуривал сигару. А когда вам нужно уходить отсюда?

– Завтра, – коротко ответил он.

– Хорошо.

Хэрриет поставила перед ним пепельницу, Джеффри достал из кармана зажигалку «Зиппо», пачку сигарет и закурил.

– Сколько они всего приготовили для вас, – показала девушка на пистолеты, ножи и остальное снаряжение, разложенное на столе.

– Да, – кивнул Керни, затягиваясь. – Но если все пойдет хорошо, то оружие мне может и не понадобится.

– Вы хотите сказать, что не решитесь его применить?

Он усмехнулся. В нерешительности его еще никто никогда не обвинял, но он не хотел выкладывать перед хозяйкой дома все свои планы. Вместо этого Керни решил сменить тему разговора.

– А чем вы занимаетесь? Я имею в виду – вообще, когда не угощаете заблудившихся незнакомцев кофе и виски?

– Я преподавала в маленькой местной школе до того, как ее закрыли. Родители стали бояться отпускать детей на занятия после того, как взорвали школьный автобус…

– Взорвали школьный автобус?

– Ну да. Террористы из ФОСА подложили в него бомбу.

Джеффри покачал головой и вздохнул. Сумасшедшие негодяи…

– Вы что-то сказали? – подошла к нему поближе Хэрриет.

– Нет, я просто подумал, что это безумие. Разве могли мы представить, что такое будет происходить не где-нибудь в Ольстере, на Ближнем Востоке, в Азии или Африке, а у нас дома, в Америке? Так значит, вы потеряли работу из-за того, что пришлось закрыть школу?

– Да. И я вернулась к папе. Он был рад этому, потому что с самого начала не хотел, чтобы я выходила замуж за Тома.

Джеффри задержал поднесенный к губам стакан и заметил:

– Вот видите, у вас есть муж, вы не остались одна на этом свете после смерти отца.

– Том всегда был непримиримым радикалом, – задумчиво продолжала Хэрриет, как будто не услышав его замечания. – Возможно, это и понравилось мне в нем, когда мы вместе учились в колледже. Он выступал против правительства, против полиции, против права на владение оружием, против крупного бизнеса и тому подобного. Папа называл его «придурковатый комми», и я из-за этого ссорилась с ним. Конечно, он пришел на нашу с Томом свадьбу, но сказал мне, что у меня не все дома, если я выхожу за него замуж. И он оказался прав. Тома больше нет.

– И Тома? – удивился Керни. И только хотел выразить свое сочувствие и по этому поводу, но девушка перебила его:

– Нет, нет, он живой, его просто больше нет в моей жизни. Теперь он в ФОСА. Мне сказали, что он – один из тех, кто подложил бомбу в автобус с детьми. Возможно, он даже участвовал в убийстве моего отца. Поэтому я и переехала к папе сразу после той трагедии со школьным автобусом.

Хэрриет допила пиво и задумчиво замерла. Джеффри потянулся к ней, забрал пустую бутылку и поставил ее на стол.

Все произошло неожиданно и быстро. Их руки соединились, и из глаз Хэрриет брызнули слезы, которые она до этого сдерживала. Они очутились в объятиях друг друга, и Керни услышал шепот:

– Поцелуй меня, Питер…

Питером звали первого убитого Керни человека. По злой иронии судьбы это же имя было присвоено ему на время выполнения операции. Услышав его из уст стонущей в его объятиях женщины, он вспомнил о том, о чем ему так не хотелось думать в этот момент, – о смерти.

Инносентио Эрнандеса среди них не было. По тропе, тянущейся в сотне ярдов от ущелья, в котором прятались Дэвид и Мария, двигалось шесть человек. Двое – верхом, остальные четверо бежали с факелами и фонариками в руках. Девушка тяжело дышала от боли рядом с Холденом, на ее лбу выступил холодный пот, а в глазах появился лихорадочный блеск.