Белый какаду - Эберхарт Миньон Гуд. Страница 41

Он направился в приемную, и Сю покорно последовала за ним, успев, однако, взглянуть на меня. Я поборол желание напомнить ему, что он только что рассказывал о своих личных делах, даже не спросив, желаем ли мы в них вникать.

Грета тоже удалилась, резко сказав что-то Ловсхайму. Он ушел за ней, а Лорн, вопросительно взглянув на Френсиса, остался со мной. Некоторое время мы молчали, углубленные в свои мысли.

– Хорошо, – сказал я, зайдя в тупик в своих рассуждениях.

– По-моему, даже очень хорошо, – ответил Лорн ворчливым тоном. – Куда уж лучше!

Он внимательно следил за дверью приемной. Я спросил напрямик:

– Послушайте, Лорн, мне кажется, что вам известно об этом деле гораздо больше, чем вы говорили. Правда ли это?

Его подбородок скрылся в воротнике пальто, которое он не снимал из-за холода в отеле. Он неуклюже съежился на своем стуле, казался вялым и вообще приобрел какой-то невзрачный вид.

– И да, и нет, – ответил он. – Если я кое-что знаю, то не хочу преждевременно говорить об этом.

Он посмотрел на меня, но в его темных глазах я ничего не смог прочитать.

– Вы хотите сказать, что это меня не касается и мне следует заняться своими делами?

– Не совсем так, – сказал он со странной горячностью. – Но для вас, действительно, было бы лучше так поступить.

И даже не взглянув на меня, он добавил:

– Кажется, я не нужен мистеру Телли. Я лучше пойду и взгляну на этот сейф, который был так вовремя ограблен.

– Подождите, – поспешно сказал я. – Я нашел связь между Стравским и Ловсхаймом.

– Что?!

На этот раз мне удалось завладеть его вниманием. Находясь с ним, я всегда чувствовал, что он терпит меня, даже порой пытается меня успокоить, но никогда он не придавал значения моим рассуждениям. Однако на этот раз я заинтересовал его.

– Эта связь может выдержать критику полиции? – сразу спросил он.

– Возможно, что нет, – ответил я, мгновенно теряя большую часть его заинтересованности.

– Что же это? – несколько вяло осведомился он.

– В день моего приезда еще кто-то прибыл в отель, зарегистрировался в журнале после меня, и ему отвели комнату. Затем этот человек исчез. Даже его имя было изъято из регистрационного журнала. Кто был этот человек, если не Стравский?

– Откуда вам это известно?

На этот раз его скептицизм не поколебал моей убежденности.

– Это мое логическое заключение.

– Ах так! А из чего вы вывели свое логическое заключение?

Я коротко рассказал ему о кляксе и полотенцах, продолжая следить за дверью и прислушиваться. Когда я кончил, казалось, что история эта произвела на него впечатление, хотя он сразу указал мне, что мои предположения основаны лишь на исчезнувшей чернильной кляксе и нескольких словах Марселя об использованных полотенцах в комнате, которую все считали никем не занятой.

– Но все это согласуется с фактами, – упрямо сказал я.

– Нет, – грустно возразил он, – не согласуется. Это совсем не убедительно, но дает направление для расследования.

– Ну, значит, все же принесет вам некоторую пользу, – сказал я. – Надеюсь, вы согласитесь, что нуждаетесь в новых направлениях для своих расследований. Он не рассердился, но сразу остудил мой пыл.

– Вы считаете, что я проваливаю это дело, мистер Сандин? Полагаю, вам так кажется. Что ж, я не в претензии. Я уверен, что кажусь некомпетентным и мямлей. Но на деле я работаю не покладая рук, И результаты могут удивить вас.

– Я надеюсь, что так и будет, – сказал я, все еще расстроенный. – И я хочу сказать вам одну вещь, которую, надеюсь, вы оцените больше каких-либо перлов мудрости и проницательности.

Быстрым движением я вынул изо рта сигарету и встал.

– Дело в том, что мисс Телли и теперь в опасности. Мы знаем, она своевольна. Она может отказаться показать брату сувенир, пока он не покажет ей свой. Возможно, они оба боятся ловушки, и переговоры могут зайти в тупик или затянуться. И пока Френсис Телли не признает ее своей сестрой, она будет находиться в большей опасности, чем когда-либо. Приезд ее брата может форсировать события. Надеюсь, вы не забудете об этом?

Лорн тоже поднялся. Он посмотрел на меня странным, долгим взглядом.

– Не беспокойтесь, Сандин. Я буду помнить об этом. Его слова не принесли мне полного удовлетворения.

И в этот момент он свалил мне на голову новые раскаленные угли.

– Я вынужден вас предостеречь, Сандин, чтобы вы были... чрезвычайно осмотрительны в своем поведении.

Я был поражен скрытой значительностью его слов. У меня было такое ощущение, которое может появиться, когда, проходя по густому лесу, видишь, что кустарник тихо шевелится от того, что кто-то невидимый крадется рядом с тобой. В таких случаях всегда охватывает примитивный ужас, я ощутил его тогда, глядя на Лорна и слушая его слова.

– В чем дело? Что вы хотите сказать?

– Я не собирался говорить вам. Я объяснял полицейским, что вы делали сегодня утром перед тем, как открыли ставни в Белой гостиной. Но меня не слушали. Не уходите из отеля сегодня вечером, мистер Сандин, и не совершайте подозрительных поступков. В этом для вас может быть вопрос жизни.

– Скажите, ради Бога, что это значит?

– Полиция обнаружила отпечатки ваших пальцев на выключателе в Белой гостиной. Сделано предположение, что вы были там ночью. Следовательно...

Легкое выразительное пожатие плечами закончило его фразу.

Все предметы внезапно потускнели в моих глазах. Действительно, я пытался включить там свет. Это было накануне, перед тем как я видел промелькнувший силуэт священника. Я хорошо помнил это. Лорн следил за мной, подмечая малейшую тень, пробегавшую по моему лицу. Самым непринужденным тоном, на который был способен, я сказал:

– Я полагаю, эту улику приберегают для парижских детективов?

– Ну конечно. Я не хочу пугать вас, Сандин, но на это нельзя смотреть сквозь пальцы.

Я с удовлетворением отметил, что мое лицо не выдало моих чувств.

– Я не смотрю на это сквозь пальцы, – ответил я. – Я рассчитываю на вас и надеюсь, что вы поможете мне выпутаться из беды.

– Что ж, я постараюсь сделать все возможное, – угрюмо сказал он. – Но ни к чему оставлять повсюду следы своего пребывания.

– Послушайте, Лорн, кто убийца? Вы, должно быть, знаете это. Может быть, у вас есть предположения?

– В таких делах не следует спешить, – пессимистически предостерег Лорн. – Надо иметь полную уверенность в каждом факте. Нужно иметь доказательства. Нельзя делать поспешные выводы, как вы это любите. Но я должен сказать вам одну вещь, Сандин. Я предпочел бы сказать это самой мисс Телли, но сейчас не могу на это решиться. Поэтому я скажу вам.

– Ну?

Он сделал паузу, подыскивая слова, в его затуманенных, темных глазах не было ни выражения, ни эмоций. Наконец, он сказал:

– Я полагаю, было бы хорошо для мисс Телли повременить день-другой с переговорами.

– Что вы имеете в виду?

– То, что сказал. Ни больше ни меньше.

Я пристально смотрел на него, пытаясь прочесть объяснение в его затуманенных глазах и на его спокойном лице с женоподобным подбородком. Я не сказал ему, что при всем желании Сю не могла бы закончить переговоры.

– Он ваш клиент, – в раздумье сказал я. – Но вы не вполне доверяете ему. Однако причина вашего недоверия недостаточно основательна, чтобы открыто пойти против вашего клиента и предупредить мисс Телли, что ей не следует доверять ему. И вы предостерегали меня, зная, что я скажу ей.

Он смотрел на меня, не мигая, и ясно чувствовалось, что ему не нравилась моя манера открыто выражать то, что он делал дипломатическим методом. Он всегда имел пристрастие к напыщенному языку.

– Ну продолжайте же, Лорн!

– Я не могу сейчас сказать больше ничего.

– Вы должны. У нас слишком мало времени.

– Отлично, тогда я отказываюсь говорить, – упрямо ответил он.

У меня явилось дикое желание схватить его за плечи и вытрясти из него всю информацию или его подозрения. Могу прибавить, потом я всегда жалел, что не сделал этого. Но в то время я надеялся, что он имел наготове какой-то свой план. Я все еще верил, хотя не очень твердо, что Лорн был в этом деле нашим рулевым и, возможно, благополучно доведет наш маленький корабль, минуя скалы и водовороты, служа нам защитой от бед.