Дневник Анжелики Пантелеймоновны - Экслер Алекс. Страница 24

– Знаю, – сказала я. – Лимончик в горлышко вставляют.

– А ты откуда знаешь? – удивился Петя.

– Странствуя по свету, я не закрываю глаза, – гордо заявила я и стала складывать растерзанную палатку. – Ты мне лучше скажи, что с палаткой случилось?

– Да ничего такого страшного не случилось, – снова погрустнел Петя. – Просто утром я проснулся, повернулся на сто восемьдесят градусов и попытался – ну, как обычно – вставить сразу обе ноги в тапочки…

– Поэтому уперся обеими ногами в бок палатки и свернул ее к чертовой матери, – докончила за него я.

– Ну да, – сконфуженно ответил Петя.

– Молодец! – язвительно сказала я. – Больше не разрешу тебе иностранное пиво пить. Только наше.

– Но с лимончиком в горлышке, – сказал Петя. – Мне понравилось, когда с лимончиком. Череп на меня вчера целый килограмм этих лимонов извел.

– Да с чем хочешь, с тем и пей, – рассеянно сказала я и стала смотреть в сторону нашей машины… – ОЙ! А ГДЕ МАШИНА?

Петя поглядел в ту же сторону – и действительно: машины не было видно.

– Может, – неуверенно сказал Петя, – Светка решила покататься сама? Я же ее учил вчера…

– Какое к черту покататься? – заорала на него я, потому что материнское сердце уже просто колоколом стучало в ушах. – Где машина с нашей дочкой?!?!

И мы стремглав побежали к полянке, на которой стояла «Волга». Подбежали, и сердце начало колотиться с еще большей силой: «Волга» находилась примерно метрах в двадцати вниз по небольшому склону, и стояла в какой-то широкой канаве, уткнувшись мордой в кусты. Внутри виднелись очертания Светки.

Я уж и не помню, как мы добежали до машины, вытащили оттуда Светку и, убедившись, что она живая и здоровая, стали ее целовать и орать, как безумные. Впрочем, Светка, проснувшись, живо пресекла все эти наши родственные изъявления чувств и поинтересовалась, с какой стати ее с машиной утащили в канаву. Через минуту все выяснилось. Петя, оказывается, поставил машину не на передачу, а на ручной тормоз. Ночью, когда я Светку переложила на сто восемьдесят градусов, она уснула, обнимая этот тормоз. Ну и ей, вероятно, что-то приснилось, поэтому она тормоз руками во сне дернула так, что он отпустился. А машина стояла на небольшом склоне, поэтому уехала в канаву. Хорошо еще, что в дерево не врезалась.

Петя, правда, осмотрев скрытую в кустарнике переднюю часть машины, стал ныть, что, дескать, жесткие ветки поцарапали нежную покраску его «Волгаря», но я ему сурово напомнила о том, что виноват во всем – товарищ водитель, который не удосужился поставить машину на передачу, поэтому пусть товарищ водитель лучше радуется, что со Светкой ничего не случилось, а то товарищ водитель так получил бы по ушам, что товарищ водитель из товарища водителя быстренько переквалифицировался бы в товарища инвалида …

На этом все треволнения этой ночи закончились, мы быстренько умылись, попили чайку, свистнули байкерам, которые с утра пораньше устраивали «слалом» между деревьями, и отправились в путь. Вечером мы намеревались уже оказаться в Сочи.

Как ни странно, дорога до побережья прошла почти без приключений. Краснодарский край отличается красивыми пейзажами, хорошей дорогой и диким количеством злобных гаишников, как нам заранее сообщил Череп, поэтому не только мы ехали тихо и спокойно, любуясь дорогой, но и команда байкеров больше смахивала на пионерлагерь во время велосипедной прогулки, чем на банду неистовых мотоциклистов: Череп свою команду построил лебединым клином, и они чинно ехали вслед за нашей старушкой «Волгой», не делая даже попыток обогнать.

Несколько раз нас останавливали гаишники, которые поначалу принимали нас за пенсионера союзного значения, путешествующего вместе с охраной, но вид байкеров, едущих со скоростью 60 километров в час приводил их в такой шок, что нас тут же отпускали, даже не проверив документы. Впрочем, на единственной развилке, где одна дорога вела на Баку, а другая в сторону Сочи, Малыш не выдержал, вырвал у зазевавшегося гаишника полосатую палку и умчался в голубую даль, но гаишники на это почему-то даже не отреагировали: то ли у них был изрядный запас этих палок, то ли из-за жары и духоты не захотели связываться, зато Череп догнал Малыша, треснул ему этой палкой по ушам, после чего выкинул ее от греха подальше и сказал, что еще одно нарушение дисциплины, и Малыш будет с позором изгнан из отряда.

После этого Малышу, как провинившемуся, нагрузили на мотоцикл все кастрюли и сумку-холодильник, и отряд поехал дальше, подавив в самом зародыше бунт индивидуальности против коллектива.

Поскольку больше никакие происшествия не мешали нашему продвижению к месту предположительной дислокации, уже где-то в четыре часа дня мы оказались на побережье в районе Джубги. До Сочи оставалось примерно сто десять километров. Но отдых, можно сказать, начался, потому что прямо перед нами уже расстилалось искрящееся Черное море.

Надо сказать, что картина, открывшаяся перед нами после выезда на побережье Черного моря, была весьма эффектной. Настолько эффектной, что вся кавалькада остановилась, мы вылезли из машины и стали смотреть на прозрачную гладь моря, расстилавшуюся перед нами аж до самого горизонта.

– Итить твою мать, – сказал Петя тихонько, выразив таким образом глубину своих чувств.

– Охерительно, – подтвердил Малыш, стоящий рядом.

– Але, – заявила я. – Нельзя ли свои чувства выражать более корректными выражениями? Здесь дети!

– Где это ты детей нашла? – немедленно окрысилась Светка. – А если ты намекаешь на что-то другое, так я недавно тест проходила: все в порядке, никакой беременности.

Я аж онемела от такой наглости, а Петя заявил Черепу:

– Лично я всегда говорил, что две женщины в семье – это слишком. И чувства прекрасного в них нет ни хрена. Вокруг такая красота, а они пререкаются.

– Ладно, – сказал Череп. – Нам на эту красоту дней десять любоваться. Пора уже заканчивать путешествие. По коням.

Мы все расселись по своим местам и рванули в сторону Сочи. Ехать оставалось совсем недолго. Впрочем, дорога заняла намного больше времени, чем мы планировали, потому что вдоль всего побережья расположены всевозможные пансионаты, дома отдыха и просто населенные пункты, которые кишмя кишели отдыхающими, так что ехать там надо было крайне осторожно, чтобы никого не задавить.

Кроме того, нас изрядно раздражали местные джигиты на «Жигулях», которые, завидев Светку в окне машины, начинали ехать рядом с нами и кричали во все горло:

– Ай, дэвушка, пойдем ресторан кюшать – шашлык-машлык, лобио-мобио, зелень-мелень, а? Такой красивий – нэ должен бить с папа-мама!

Петя, разумеется, немедленно наливался красным цветом и начинал переругиваться с джигитом, я начинала орать на Светку, чтобы та отодвинулась от окна и перестала провоцировать местное население, которое провоцирует папу так, что мы скоро можем свалиться с обрыва, а Светка в ответ орала, что она не обязана отвечать за поведение каждого урода, попадающегося на пути. Короче говоря, обстановка была довольно нервная. Но примерно через два с половиной часа мы подъехали к Аше. Череп еще в Москве сказал, что там можно с удобствами остановиться в палатках…