Рок-звезда - Коллинз Джеки. Страница 32

Бобби обуревали смешанные чувства. Планы Маркуса Ситроэна были недурны, но это ловушка. Он понимал, что из него делают марионетку, это Бобби не нравилось. Что может быть хуже, чем оказаться во власти такого человека, как Маркус Ситроэн? Как оставить «Соул он соул» и Америку после того, что они сделали для него?

«„Соул он соул“ тормозит твой успех, – предупреждал внутренний голос. – Америка Аллен говорит, что твои пластинки никогда не займут первого места. Но ты-то знаешь, что это не так».

Да. Бобби не сомневался и понимал, что, несмотря на ненависть к Маркусу Ситроэну, компания «Блю кадиллак» – это путь к славе.

Кроме того, нужно помочь Шарлин. Так что выбора у Бобби не оставалось. Решение уже не зависело от него.

1987 Суббота, 11 июля

Поездка на машине оказалась длинной и скучной, но Крис не возражал. В лимузине было полно алкогольных напитков, отличный выбор пленок и великолепный стереомагнитофон, а кроме того, переносной проигрыватель с набором новейших пластинок.

Он поставил «Двадцать пять хитов за двадцать пять лет» и с удовольствием бы наслаждался музыкой «Темптейшенз», «Фотопс» и Марвином Гэем, если бы Сибил молчала. Но именно сегодня она решила стать душой компании и оживленно пересказывала события дня.

Соколу эта болтовня казалась интересной, и он склонился к девушке. Он безукоризненно выглядел в белом смокинге, с великолепным загаром и белыми вставными зубами. «Такими зубами, – подумал Крис, – можно разжевать человека».

Менеджер не был красавцем, но умел себя подать. Его жена постоянно жила в Буэнос-Айресе и только раз в год приезжала в Лос-Анджелес. Каждые шесть недель Сокол садился в самолет и отправлялся к ней на выходные. Крису казалось, что у них странные отношения, но эти люди прожили вместе пятнадцать лет.

Вряд ли Сокол – ловелас, хотя у него полно роскошных подружек, все не старше двадцати двух. Ходили сплетни, что Сокол просто любил показываться с ними на людях и больше ничего не требовал.

– Итак… – весело продолжила Сибил. – Джерри мне не поверила, хотя могла бы спросить Мику. Вот и все. Она посмотрела этому парню прямо в глаза, а потом произнесла певучим голосом: «Дорогой, ты еще поплатишься за свои проделки»!

Сокол рассмеялся, явно довольный сплетнями Сибил о манекенщицах.

Честно говоря, Крис ничего не хотел слушать. Он посмотрел на часы и раздраженно спросил:

– Мы подъезжаем?

– Успокойся, – ответил Сокол. – Откинься на сиденье, радуйся, ведь такой прекрасный день!

А разве в Калифорнии бывают другие дни?

Черт подери, Крис нервничал, и ничто не могло улучшить его настроение.

– Ваше имя? – зло гаркнул охранник, когда Максвелл Сицили сошел с автобуса.

– Джордж Смит.

Охранник поправил очки от солнца и проверил в длинном списке.

– Хорошо, – наконец произнес он. – Наденьте это, – и протянул Максвеллу Сицили значок с названием ресторана, именем Джорджа Смита и соответствующим номером.

Максвелл не мог не отметить отличную организацию работы, но надеялся, что все же переиграет их.

– Ваше имя? – спросил охранник Хлоэ.

– Я менеджер и значок мне не нужен, – запротестовала она и нервно затрясла шестимесячной завивкой.

– Эти значки для всех, – мрачно заявил охранник. – В противном случае я вас никуда не пущу.

– Ха! – воскликнула она. – Кто меня остановит?

– Я, мадам. Мы все подчиняемся правилам.

Максвелл воспользовался возможностью и сбежал. Он присоединился к группе официантов, которых инструктировали, что можно и что нельзя.

– Никаких фотоаппаратов и магнитофонов. Ходить только там, где разрешено, – заявил охранник.

– А если нужно пописать? – спросил один из официантов.

– Там есть туалеты.

– О, а может, сходите с нами туда и подержите… прямо в руке? Однако охранник даже не улыбнулся.

Максвелл шел за группой служащих к одному из главных зданий имения, где в палатке на свежем воздухе разместилась импровизированная кухня. Повара принялись за дело, а официантов тоже загрузили работой.

Максвелл должен был раскладывать серебряные приборы. Он схватил несколько коробок и пошел за высокой женщиной по узкой тропинке к лужайке, где стояло множество круглых столов. Нужно накрыть их. Перед столами построили сцену прямо у обрыва.

К вечеру зажглось множество огоньков, небо было ясным, океан тихо шумел. Все это производило потрясающее впечатление.

«Жаль портить такой прекрасный вечер, – мрачно подумал Максвелл. – Но они этого заслуживают». Причем все.

Рафаэлла всегда чувствовала себя неловко, когда на нее обращали слишком большое внимание и пресмыкались перед ней. Неужели непонятно, что она ничем не отличается от других? А может быть, звезды ведут себя иначе?

Она еще недостаточно насладилась славой, чтобы научиться этому. Возможно, следует стать более требовательной, стервозной, истеричной и крикливой? Но Рафаэлла не умела вести себя так.

– Вы всегда сами причесываетесь и краситесь? – с интересом спросила Труди, отвечавшая за рекламу.

– Мне так легче, – ответила Рафаэлла. Они ехали в лимузине по побережью Тихого океана. Жаль, что нельзя остановиться. Хотелось выйти и пробежаться по пляжу, а может, просто посидеть на песке и посмотреть на гипнотизирующий океан.

В последние несколько месяцев Рафаэллу везде узнавали. Никакой личной жизни. Ей это совсем не нравилось. И все же Рафаэлла отчаянно стремилась к успеху как к высшему предназначению.

– Будь у меня возможность, я бы обязательно отдала себя в руки профессионалов, – призналась Труди и протянула руку за сигаретами.

– Думаю, Рафаэлла знает, что делает, – сказал один из служащих компании и бросил на Труди неодобрительный взгляд.

Правило номер один: никогда не критикуй то, что делает знаменитость.

– Это неприятно, – сказала Рафаэлла, чувствуя, что должна объясниться, – когда чужой человек трогает твое лицо.

– С таким лицом, как у вас, это и не нужно, – завистливо заметила Труди. – Мое же лучше прикрыть полотенцем!

Рафаэлла слабо улыбнулась. Хотелось очутиться где-нибудь в другом месте.

Спид не собирался связываться с мексиканской шлюхой в тесных красных брюках и майке, но она так приставала, что отделаться не хватило сил.

Женщина несколько раз прошла мимо лимузина, виляя задницей, грудью, и, наконец, сказала:

– Эй, красавчик! Слишком душно, а ты сидишь в машине. Действительно, стояла невыносимая жара. Спид облюбовал тихую улочку неподалеку от Сан-Висенте. Частные домики. Никто не беспокоит. Сначала он съел цыпленка, а потом принялся за изучение «Плейбоя» и «Пентхауза».

Да, душновато. Когда появилась мексиканка на огромных каблуках, он не мог не заметить ее, а женщина явно положила на него глаз. Спид не сомневался, что возбуждает слабый пол. В нем есть привлекательность Берта Рейнольдза, но без его красоты.

Хотя Спид не мог пожаловаться на свою внешность. Кто-то сказал ему, что он напоминает Роя Шейдера.

Спид не употреблял наркотиков. Может, очень редко, всего несколько таблеток. И кокаинчик, если неважно чувствовал себя. Сегодня не помешало бы нюхнуть, да и от толстой задницы мексиканки он бы не отказался. «Плейбой» и «Пентхауз» достаточно возбудили Спида.

Он взглянул на часы и обнаружил, что еще полно времени. Мексиканка торчала у окна, словно ожидая сигнала. Спид знал, что женщины находят его неотразимым. Хотя эта, конечно, шлюха. Как она появилась в таком районе днем?

– Сколько? – спросил Спид, еще не решив, займется ли с ней любовью.

– Надолго или на раз? – скалилась женщина и призывно теребила свои соски.

– Минет.

– Что?

– Минет, говорю.

– О, – она приложила палец к губам и лизнула его языком. – Двадцать долларов.

– Забудь об этом.

– Пятнадцать, – сквозь майку виднелись твердые соски.

Спид хмыкнул от предвкушения удовольствия. Он обожал большую грудь.

– Залазь на заднее сиденье, – хрипло сказал он и открыл дверь.