Королевство теней - Эрскин Барбара. Страница 17

Прошел уже год с тех пор, как Роберт покинул Данкерн, а она все еще была не замужем. День святого Мартина наступил и прошел, а лорд Бакан был слишком занят, чтобы устраивать свою свадьбу. Он почти не бывал в замке. Один из самых влиятельных людей в стране, он помогал направлять дела нации, помогал проводить сложные политические маневры, необходимые для сохранения независимости Шотландии и ее свободы от английского владычества.

Когда семь лет назад Эдуарда Английского попросили выбрать короля Шотландии среди нескольких претендентов после смерти маленькой королевы Маргарет в далекой Норвегии, Бакан уже не отдалялся от шотландской политики. Его целью была власть, несмотря на то, что он сам не мог стать королем. Нация жила в смертельной опасности: в марте был захвачен и разграблен Берик, потом шотландцы потерпели поражение при Данбере, и лорд Бакан не вернулся в свой северный замок. Изабель вместе со всеми при дворе графини Бакан жадно слушала новости, поступавшие с юга и с беспокойством ждала последующих событий, но ее беспокойство имело личные причины: она не хотела, чтобы лорд Бакан вообще возвращался, если только он не передумал или если он по-прежнему считает свою нареченную слишком юной для заключения брака.

О возможной свадьбе не велось даже разговоров, и Изабель молилась, чтобы об этом окончательно забыли, но к своему ужасу узнала, что все просто было отложено. Оказалось, что назначена новая дата, а значит, настало время осуществить свой план.

Отъезд Роберта год назад заставил Изабель задуматься: если он отказался помочь, то ей не поможет никто. Она была одна, одна во всех смыслах, кроме одного: с нее не спускали глаз слуги леди Бакан; они за ней следили всюду.

Следить они могли, но не могли же они прочитать ее мысли. Ее глупая детская надежда на то, что граф забудет о ней, испарилась, и теперь все дни напролет Изабель строила планы побега. Она была очень осторожна, внешне послушна, но в душе не смирилась, по-прежнему не желая выходить замуж за графа Бакана.

Девушка все еще тайно лелеяла мысль о Роберте. Его слова потрясли ее: он, не сознавая этого, бросил ей вызов. Этот вызов она не могла не принять, ведь в случае успеха ее ждала свобода. Роберт уже был женат на другой и не смог бы жениться на ней, но он ее любил. Он поцеловал ее, и Изабель инстинктивно чувствовала, что этот поцелуй как бы скрепил их отношения, которые она во что бы то ни стало хотела сохранить.

А для этого надо покинуть Данкерн.

Она не сомневалась, что ей все удастся; провала быть не должно. Она тщательно разработала свой план. Очень здравомыслящая, Изабель сразу отвергла романтическую идею перебраться через стену замка: надо выйти через ворота, но тайно, скрываясь от всех, так чтобы никто не заметил, как она покинула замок. Значит, это нужно было сделать ночью.

С лошадьми все было просто. Она подкупила Хьюго, красивого юношу, сына кузнеца, и уговорила его взять одну из верховых лошадей леди Бакан из конюшни у западной стены и оставить ее на ночь в стойле у кузницы. Девушка неохотно отказалась от своего собственного красивого сноровистого серого пони и выбрала крепкую гнедую лошадь, которая не привлекала бы внимания на дороге. Хьюго заверил ее, что сделает все как надо. Приготовить узел с одеждой тоже не составляло труда. Она собрала все загодя и спрятала вещи за сундук в углу темной спальни. Самое трудное было незаметно покинуть задернутую пологом кровать, которую она делила с Майри и Элис, внучкой леди Бакан, и Изабель начала искать такой способ.

Сначала Изабель попыталась встать до рассвета, чтобы посмотреть, что будет. Майри сердито подняла голову с подушки.

– Вы куда, миледи? – Глаза Майри были опухшими от сна.

– Как ты думаешь! – Изабель соскользнула с высокой постели.

В уборной она задержалась, чтобы проверить, встанет ли Майри, чтобы посмотреть, куда она пошла, или снова заснет.

Майри встала.

Вторая ее идея была более дерзкой. Она заявила, что хочет ходить в часовню к заутрене, чтобы молиться о душе своего умершего отца. Не переставая сердито ворчать, Майри последовала за ней, и Изабель вынуждена была целый час простоять на коленях на холодном полу, устремив взгляд на статую Девы Марии, прежде чем поняла, что больше не выдержшу и вернулась в теплую постель.

В конце концов выход был найден: Майри так утомилась после бессонных ночей, что начала клевать носом уже днем. Изабель это заметила и, улучив минутку, сговорилась с Хьюго.

Ночью она намеренно беспокойно ворочалась с боку на бок, задевала ногами Майри и Элис, не давая им спать, чтобы утомившись, они проспали тот момент, когда она выскользнет из постели. От волнения она все равно не могла лежать спокойно. Ей не давала покоя мысль, что Хьюго будет ждать ее на рассвете, и боялась заснуть, чтобы не пропустить назначенное время.

Когда первый жаворонок поднялся в темное небо, Изабель наконец затихла и затаила дыхание. Рядом с ней Майри что-то пробормотала в полусне и перевернулась на другой бок. Через несколько минут послышалось ее ровное дыхание.

Спавшая с другой стороны Элис тихонько похрапывала. Изабель беззвучно прочитала молитву и, осторожно раздвинув тяжелый полог, сползла с кровати.

На лестнице за дверью было совершенно темно; фонари давно погасли. Почти не дыша, Изабель прислушалась, потом она натянула юбку и завернулась в плащ; держась рукой за холодную стену и нащупывая босыми ногами крутые ступени лестницы спустилась вниз. В предрассветной тишине она слышала даже шорох волн у стен замка; было время прилива.

Главный зал был полон спящих людей; мужчины лежали на полу, завернувшись в плащи или пледы; воздух был тяжелым. Сморщив нос, она пробралась вдоль стены ко входной двери. Ей с трудом удалось поднять задвижку и выскользнуть наружу. Страж за дверью крепко спал, прислонившись к стене; рядом с ним стояла пустая бутылка эля: он не слышал, как открылась задвижка, не видел, как стройная темная фигурка скрылась из вида в предрассветной мгле.

Холодный воздух был сладким и пьянящим. Быстро надев башмаки и крепче сжав свой узел, Изабель побежала к внешней ограде, моля Бога, чтобы Хьюго не забыл о своем обещании.

Он ждал ее у боковой двери с лошадью, держа ключи в руке. Как только она скроется из виду, он запрет за ней дверь и повесит ключи в сторожку у ворот, а сам вернется домой к отцу.

Изабель была в восторге: она и не думала, что все пройдет легко. Глядя на сверкающее голубизной небо она чувствовала, что ее сердце парит вместе с жаворонком: она докажет леди Бакан и ее сыну! И Роберту! Другие женщины могут послушно выходить замуж, смиряясь с судьбой, но только не она! Она ощущала, как ветер шевелит ее волосы, и, бросив поводья, протянула руки к небу. Она была свободна!

Она проехала целый день, так никого и не встретив; Изабель усиленно избегала наезженных дорог, выбирая оленьи тропы, прислушиваясь к топоту копыт и испуганному крику птиц, которые могли сказать ей о приближении людей. Два дня пути, как она слышала, – и все; два дня пути верхом в ту сторону, где садится солнце, – и она окажется на земле Гордонов, заклятых врагов рода Бакан.

С приближением ночи Изабель забеспокоилась. Она ужасно проголодалась и замерзла. На траву уже легла роса, когда она наконец остановилась в небольшой долине, по которой бежал ручей. Место казалось довольно безопасным, но когда тени стали длиннее и темнота начала сгущаться, девушка впервые почувствовала страх. Стреножив лошадь, она с трудом сняла тяжелое седло и, завернувшись в плащ, устроилась на ночлег, но заснуть она не могла: ее терзали разные мысли, перед глазами проплывали картины ее жизни в замках Баканов: в Данкерне и Слейнсе, Кайндаре, Эллоне и Рэттрее, она мысленно видела графиню, графа, их домочадцев и – Роберта. Снова и снова лицо красивого молодого графа вставало перед глазами. Она нахмурилась и повернулась на другой бок, чувствуя, как сырость от земли пробирает ее до костей. Где-то заухала сова, и Изабель задрожала от этого звука.