Последняя ночь в Катманду - Эллиот Лора. Страница 4

Синтия видела это сама и знала, что его история правдива. Она только еще больше насторожилась, готовясь услышать об очередной трагедии.

Он горько усмехнулся и снова повернул свое красивое золотистое лицо к окну, за которым, как страж, стоял теперь темно-синий вечер.

— Спустя месяц они убили моих братьев, — сказал он неестественно монотонно. — Старший преподавал в университете в Катманду, а младший был директором школы в Покхаре. Вскоре после этого Гьянендра издал указ о том, что все мужчины нашей семьи обвиняются в сообщничестве с маоистами. Это дало одному из его родственников право завладеть фабрикой моего отца… А мне с тех пор приходится скрываться в горах. — Он снова замолчал, и его глаза заблестели, как звезды на безлунном небе. — Вот и вся моя история. Вы мне верите, мисс Спаркс?

Синтия кивнула.

— Верю. И глубоко сочувствую, — тихо проговорила она. — Только, простите, не пойму, чем я могу вам помочь? Ситуация довольно сложная. Понимаю, вы хотите очиститься от клеветы и отвоевать у родственника короля свою фабрику.

— Меня интересует только первое: очиститься от клеветы, чтобы иметь возможность покинуть Непал. Насколько вам известно, в стране сейчас очень неспокойно. Возможно, назревает революция. Я не хочу отвоевывать свою фабрику. Не хочу бороться с этой слепой, бездушной машиной насилия, не хочу становиться подобным этим акулам. У меня достаточно денег, чтобы скромно дожить до конца своей жизни, не скупясь на помощь нуждающимся. Я хочу только справедливости и личной свободы. Я верю во вселенский закон возмездия за грязные и подлые дела, творимые людьми, и убежден, что убийцы будут наказаны. Не в этой жизни, так в следующей.

Такого Синтия не ожидала. Но пока рано делать вывод о его благородстве. Несмотря на то, что он говорит искренне, нужны более существенные материалы для его защиты.

— Итак, вы хотите, чтобы я рассказала миру правдивую историю вашей семьи. Но у вас есть какие-либо материалы, свидетельствующие о том, что вы говорите правду?

Он вздохнул.

— У меня есть только черновики моих писем к друзьям, где я открыто возмущаюсь деятельностью маоистов. И это, пожалуй, все.

О Господи, ну и в историю она влипла! Человек просит ее о помощи, и у нее нет оснований не верить ему. Уже то, что он скрывается в горах, свидетельствует о том, что он не маоист. Кроме того, он потерял отца и братьев.

Ее задумчивый взгляд скользнул по лицу красивого непальца, который так поспешно выложил перед ней свои нешуточные проблемы. Ну и ну! Опять ей придется разбираться в чужой трагедии! Но такова ее профессия. Она должна бороться за восстановление справедливости в этом несправедливом мире.

— Хорошо, — серьезно сказала она. — Я просмотрю ваши письма, а также по возможности пороюсь в других материалах. Я попробую. — Она пожала плечами. — Все, что смогу… — добавила она неуверенно.

Его лицо озарила мягкая улыбка.

— Я верил, что вы не откажете. Спасибо, мисс Спаркс, — с трудом скрывая радость, проговорил он. — Я так надеялся на вас. Я читал ваши статьи и исследования. Я знаю также, что в понедельник вы будете на приеме в королевском дворце…

О Боже, он все о ней знает. Может, он знает также какого цвета ее нижнее белье? Хотя та часть ее существа, которая скрыта под одеждой, вряд ли интересует его. Его интересует ее голова, которой он уже почти овладел.

И не только головой. Он сумел коснуться ее сердца. Трагедия его семьи глубоко растрогала ее.

— У вас хорошие осведомители, господин Бхаттараи, — сказала она. — Но при чем здесь королевский дворец?

Он пристально посмотрел ей в глаза.

— Как я понял по вашим статьям, вы хороший психолог, — продолжал он. — Если выпадет случай, задайте королю какой-нибудь отвлеченный вопрос о моей семье и посмотрите на его реакцию. Ваше чутье поможет вам убедиться в правдивости моей истории.

Синтия задумалась над его предложением. И над своей тяжкой долей. Вот тебе и выходные без политики! Опять придется рыться в газетах и других бумагах, чтобы спасти чью-то жизнь.

— Неплохая идея, господин Бхаттараи, я постараюсь ее использовать, — наконец ответила она.

— Я заплачу вам за работу, — живо проговорил он. — Прилично заплачу, только помогите мне выбраться из беды.

— Об этом еще рано говорить. Посмотрим, что мне удастся сделать для вас.

Синтия снова задумалась, и пока она сидела, склонив голову, он встал, подошел к стене и нажал кнопку, спрятанную в центре декоративного цветка, украшающего стену.

— Я попрошу принести нам кофе или чаю. Что вы предпочитаете? — спросил он с улыбкой.

А замок снабжен техникой, подумала она. Выходит, постройка современная, только с претензией на древность.

— Чай, если можно, травяной, — ответила она.

— Уверен, что вы проголодались. — Он снова сел в кресло. — Ужин подадут в столовой, в полдевятого. К сожалению, вам придется пробыть моей пленницей до завтрашнего утра, хотя мне было бы приятнее считать вас гостьей. Если вы не против…

Синтия впервые позволила себе ответить на его улыбку.

— Что ж, я совсем не против превратиться из пленницы в гостью. Кстати, после ужина хотела бы просмотреть ваши письма.

В дверь постучали, и секунду спустя в комнату вошел один из ее похитителей. Он успел сменить костюм на шаровары и рубаху, подобные тем, которые были на хозяине, и выглядел теперь совсем другим человеком.

— Насколько я понял, пришло время подавать горячие напитки, — сказал он, улыбнувшись Синтии. — Что вы будете пить, мисс Спаркс?

— Травяной чай.

— У нас есть только мята и тульей. Что предпочитаете?

— Не знаю, что такое тульей, но готова рискнуть и попробовать, — ответила Синтия.

— Уверяю вас, не пожалеете, — вмешался Махеш. — Это индийский базилик, у индуистов считается священным растением. К тому же он обладает чудесными лечебными свойствами. И Хари специалист по его завариванию. А я буду молочный чай с имбирем и, как обычно, с медом. Спасибо, Хари.

— Не беспокойтесь, мисс Спаркс, снотворного в ваш чай я подкладывать не стану, — заверил, продолжая улыбаться ей, Хари. — Кому не мешало бы подложить снотворного, так это господину Бхаттараи. Он уже третьи сутки почти не спит, считает звезды.

— Хари, давай оставим в покое мои бессонницы. Лучше поскорее принеси нам напитки. Будь так любезен, — скороговоркой проговорил Махеш, и Синтия заметила, что он слегка раздражен.

Когда Хари исчез за дверью, Синтия вопросительно посмотрела на Махеша.

— Хари решил заменить мне семью, — сказал он чистосердечно. — Необыкновенно добрый, честный и преданный человек. Но я, как избалованный ребенок… — Он так же чистосердечно вздохнул. — Не люблю, когда меня контролируют, и бываю нетерпим. Увы. — Он помолчал. — У Хари, кроме меня, никого нет. Мои родители подобрали его десятилетним мальчишкой-сиротой, помогли окончить школу и колледж. К тому же, учась в колледже, он умудрился стать мастером по кун-фу и потом почти десять лет обучал боевому искусству мальчишек в одном из клубов Катманду. — Он развел руками и улыбнулся. — Вот такие у меня друзья, мисс Спаркс.

— А теперь, как я догадываюсь, он обучает своему искусству вас, — сказала она. — Так вот как вы проводите время в своем убежище в горах. Отрабатываете като.

Интересно, чем еще он занимается, живя в уединении? Здесь же можно умереть со скуки! Без телевизора, концертов и кино. Без компаний. Без женщин. Наверняка много читает. А может, у него есть возлюбленная, которая прилетает к нему на вертолете? Такая луноликая, миловидная непальская красавица…

— Не только. Я увлекаюсь живописью, пишу пейзажи. Читаю…

— И вы ни разу за три года не выбирались отсюда?

— Ни разу. И не потому, что боялся, что меня убьют. Я мог бы изредка, тайком выбираться отсюда, но мне этого не хочется. Просто в какой-то момент мне стало одиноко среди людей, — сказал он ровным голосом, без грусти и сожаления.

Синтии трудно было понять его чувства.

— И кроме этих двоих ребят, которые привезли меня сюда, у вас больше нет друзей? Вас никто не навещает?