Зимний сад - Эшуорт (Эшворт) Адель. Страница 13

Дездемона вспыхнула, опустила глаза и принялась теребить кружево на юбке.

– Барон считается самым завидным женихом Уинтер-Гарден, миссис Дюмэ, – поспешила внести ясность леди Изадора. – Он живет здесь круглый год. Барон из прекрасной семьи и обладает внушительным состоянием.

Мадлен кивнула:

– Да, весьма завидный жених. – Выразительно взглянув на Дездемону, она продолжала: – Полагаю, любая добропорядочная девица была бы счастлива выйти замуж за барона. В последнее время некоторые молодые особы выходят замуж по любви и совершенно не думают о материальном благополучии. По крайней мере у нас, во Франции.

Дездемона с упреком в глазах взглянула на Мадлен, и та невольно потупилась; ей было ужасно неловко, что она использует бедняжку в качестве пешки в своей игре.

Мать Дездемоны язвительно усмехнулась:

– То есть вы вышли замуж по любви, не так ли, мадам Дюмэ?

Миссис Беннингтон-Джонс, использовав обращение мадам, а не миссис, явно желала напомнить: Мадлен – француженка и, следовательно, капризная, эксцентричная и даже распущенная особа. Мадлен мысленно улыбнулась: именно на такую реакцию она и рассчитывала.

– О Господи, неужели вы могли такое подумать?! – воскликнула она. – Конечно же, я вышла замуж по расчету. Мой муж... он был из прекрасной семьи. Из семьи потомственных торговцев чаем. Жорж был состоятельным и весьма уважаемым человеком. Я была необыкновенно счастлива с ним с самого дня свадьбы, и теперь мне его очень не хватает. Он пропал без вести в море несколько лет назад.

– Как это печально, – со вздохом заметила миссис Моссли.

Мадлен тоже вздохнула и взяла из вазочки еще одно пирожное.

– Совершенно верно, миссис Моссли, – сказала она. – В море каждый год гибнут люди... Откровенно говоря... Когда я выходила замуж за человека, связавшего свою судьбу с морем, я не понимала, как рискую.

Мадлен безупречно играла роль вдовы – женщины практичной, обладающей хорошими манерами и сумевшей удачно выйти замуж. И ей показалось, что отношение к ней стало меняться; во всяком случае, миссис Моссли поглядывала на нее с явным одобрением.

Откусив кусочек пирожного, она снова повернулась к хозяйке.

– Скажите, миссис Родни, а этот особняк всегда принадлежал семье барона? – «Если эта особа и заметила, что я слишком уж настойчива, то не подает виду», – мысленно добавила Мадлен.

Хозяйка ненадолго задумалась. Потом, кивнув, проговорила:

– Да, можно сказать, что всегда. Особняк находится во владении семейства Ротбери... гм... уже, наверное, девять или десять поколений. Это действительно замечательный дом... Старинный английский особняк. Я припоминаю, что когда-то на его месте был монастырь. По крайней мере фундамент, на котором сейчас стоит особняк, являлся частью постройки, принадлежавшей церкви несколько столетий назад. – Она обвела взглядом гостей и понизила голос: – Судя по некоторым сохранившимся записям... а вернее, по слухам, в этом особняке когда-то нашли пристанище люди, не заразившиеся черной смертью [3] ...

Миссис Родни внезапно умолкла; казалось, она снова о чем-то задумалась. Гостьи переглянулись, и леди Изадора спросила:

– Чтобы спрятаться от тех, кто успел заразиться? Хозяйка по-прежнему молчала.

– Правильнее сказать – чтобы не заразиться самим, – пробормотала миссис Моссли, утирая губы ладонью. – Говорят, если укрыться где-нибудь, то можно выжить.

Миссис Беинингтон-Джонс презрительно фыркнула.

– Глупости! Если Господу будет угодно, чтобы ты заразилась, ничто не поможет.

Воцарилась тишина. Казалось, все размышляли над только что прозвучавшими словами.

Наконец леди Изадора нарушила молчание:

– Кто же там укрывался? Духовные лица? Наверное, поэтому они и не заразились. Болезнь не властна над слугами Господа.

Мадлен поднесла к губам чашку и, сделав глоток, сказала:

– Но ведь слуги Господа – люди. И они, как и все прочие, подвержены соблазнам, болезням и смерти.

Снова воцарилась тишина. Было очевидно, что слова Мадлен произвели на женщин сильное впечатление.

Видимо почувствовав, что молчание затягивается, миссис Родни откашлялась и заявила:

– Я считаю, миссис Дюмэ, что с Божьей помощью духовные лица сообразили: следует укрыться от внешнего мира, пока не минует опасность.

Мадлен сделала еще один глоток.

– Значит, дом барона когда-то служил укрытием? Миссис Родни кивнула:

– Совершенно верно.

– Но ведь им нужно было чем-то питаться и иметь хотя бы минимум вещей, необходимых для жизни, – возразила Мадлен. – Черная смерть свирепствовала несколько лет, и те, кто заперся в особняке, не смогли бы долго существовать без продовольствия и прочего.

Миссис Беннингтон-Джонс с улыбкой проговорила:

– Вы забываете, что там был монастырь. А в монастырях имеется все, что надо людям для жизни. Разве во Франции не так?

Мадлен, решив не возражать, утвердительно кивнула:

– Да, во Франции точно так же.

Миссис Моссли, отправив в рот очередное пирожное, пробормотала:

– А может, они все умерли? – Не переставая жевать, она добавила: – Я хочу сказать... возможно, это всего лишь догадки. Ведь черная смерть была лет пятьсот назад, и никто не знает, что тогда на самом деле происходило.

Дамы молча переглянулись.

– Говорят, что по ночам в доме барона Ротбери горит свет и ходят привидения, – неожиданно сказала Дездемона. – Может быть, это священнослужители, которые...

– Ради Бога, Дездемона! – перебила ее мать. – Никаких привидений не существует. И священники не превращаются в привидения. У тебя чересчур разыгралось воображение.

Дездемона снова потупилась. Было очевидно, что она ужасно боится своей матери.

Миссис Родни, поспешив разрядить обстановку, заявила:

– Полагаю, что на самом деле нет никакой достоверной информации. Я даже не знаю, найдется ли в Уинтер-Гарден человек, который мог бы похвастать тем, что его предки жили здесь несколько столетий назад. Ведь не осталось никаких записей. Конечно, при большом желании можно было бы кое-что выяснить. Барон Ротбери, насколько мне известно, знает не так уж много. Возможно, пятьсот лет назад и Уинтер-Гарден еще не было.