Обрученные - Эллиот Элизабет. Страница 54

– Тише, моя любовь, тише, – он перешел на хриплый шепот, – я не вынесу вида твоих слез. Как ты могла подумать, что я не вернусь?

В ответ раздавались лишь приглушенные всхлипывания. Пусть Гай считает ее полной дурой, теперь уже все равно. Клаудия плакала не из-за той мучительной тревоги, которая терзала ее сердце все эти дни, она оплакивала тех, кого любила и потеряла, и еще от неописуемого облегчения, что Гай снова здесь. Прижимаясь к его груди еще крепче, она хотела слиться с ним, стать его частью и никогда, никогда не отпускать от себя.

– Это была всего лишь шайка наем… нет, воров и грабителей, – продолжал Гай, когда рыдания понемногу стихли. – Томас не знал, что его посланник пал от их руки. Вместе со своими людьми он двинулся на север, думая, что нам известны его планы. У нас ушел целый день на то, чтобы догнать их, а затем еще один, чтобы доставить пленников в укрепления в Карлайле. Имея на руках больше двадцати разбойников, я не мог ослабить свой отряд и послать весточку в Монтегю. Я догадывался, что ты будешь беспокоиться, но не думал, что это настолько серьезно.

Клаудия ощутила на виске легкое прикосновение его губ – так отец целует расстроенного ребенка.

– Клянусь, я всегда буду возвращаться, Клаудия. Верь мне.

Ей хотелось отбросить прочь все сомнения. Все стало бы так просто, даже знай она, что это всего лишь ложь, призванная успокоить, но все-таки ложь. Данте говорил ей то же самое.

И все же Гай был здесь, и в полной безопасности. По крайней мере, теперь у нее есть еще немного времени, чтобы сильнее полюбить его, отдать все свое сердце без остатка. Клаудия чувствовала, что эта связь принесет ей одно лишь горе, однако что-то подсказывало, что сожалеть о несбывшемся было бы еще мучительней. Гай однажды сказал, что она живет исключительно прошлым, однако он ошибался. Скорее Клаудия всеми помыслами была в будущем, где существует только то, что может случиться. Она уже не сомневалась, что ей суждено оказаться в объятиях Гая – на день ли или на целую жизнь, не все ли равно? Клаудия уже отдала ему свое сердце, так что теперь терять было нечего.

Наверное, цена, которую он просил за свою любовь, не была столь уж высока. Взглянув на руку Гая, лежавшую у нее на бедре, Клаудия легонько провела по ней пальцем. От ритмичных движений руки, медленно поглаживающей длинные локоны девушки, приходило успокоение. Клаудия наслаждалась каждым прикосновением, мягким и таким желанным. Ей хотелось остановить неумолимо летевшее время и навсегда остаться в его объятиях здесь, в этой комнате, где не было никого, кроме них двоих.

Внезапно в дверь постучали.

Не трогаясь с места, Гай глубоко вздохнул.

– Вот и наша еда. Ты голодна?

Клаудия лишь покачала головой, втайне надеясь, что он не ответит на стук.

Коснувшись губами ее лба, Гай осторожно опустил девушку на кровать.

– Со времени моего отъезда ты похудела. Думаю, тебе не повредит немного подкрепиться.

Он приказал стучавшему войти, и на пороге появился Стивен с подносом в руках. Пока оруженосец расставлял тарелки на столе, Гай прошел за занавеску, разделявшую комнату, и вскоре вернулся с льняным платком в руках.

– На сегодня все, – бросил он Стивену. – Прикажи нагреть мне воды для купания. Я дам знать, когда буду готов.

Поклонившись, оруженосец удалился, и Гай, подойдя к кровати, протянул платок Клаудии.

– Вытри слезы, любимая, и мы разделим с тобой эту скромную трапезу. Нам нужно о многом поговорить.

Взгляд Гая скользнул по ее телу, и тень удовлетворения, мелькнувшая в нем, подсказала, о чем они будут говорить. Прикладывая к лицу платок, Клаудия внезапно ощутила, что ей вовсе не хочется этого разговора. Она еще не была готова выразить словами обуревавшие ее чувства. Точно так же ей претило выслушивать условия еще одной сделки, которую он ей предложит. Все и так уже было решено.

– С твоего позволения, я сяду за стол в домашнем платье, – сказал Гай, уже берясь за застежки. – Одежда насквозь пропахла лошадьми, а мне успела порядком надоесть компания этих благородных животных.

Отбросив тунику в сторону, он принялся снимать и рубашку, но остановился, заметив, что Клаудия наблюдает за ним. В глазах Гая промелькнула все та же искра страсти, и руки, уже взявшиеся за ворот, опустились сами собой.

– Еда остывает.

– Тут всего лишь хлеб и окорок, оставшиеся с обеда, милорд. – Поднявшись с кровати, Клаудия отбросила платок в сторону, не в силах оторвать взгляд от его лица, но все же не двигаясь с места. Еда не имела ровно никакого значения – тот, по кому она изголодалась, стоял перед ней. – Все и так уже холодное.

– Тогда нам стоит проследить, чтобы она, как и мы, не успела чересчур разгорячиться, – заметил он, в то же время протягивая к ней руки. Клаудия покорно прильнула к нему, но Гай покачал головой. – Есть вещи, которые нам нужно обсудить, Клаудия.

– Нет, сначала я должна оказать милорду достойный прием, – возразила она, приложив палец к его губам. – Помните, вы говорили, что когда мне захочется, я могу вас поцеловать.

Гай еще крепче сжал ее в объятиях, но не произнес ни слова, пока Клаудия не убрала палец от его рта.

– Не милорд, а Гай, – прошептал он. – Ты должна звать меня по имени, а не…

Не договорив, он обеими руками повернул к себе лицо девушки – осторожно, почти нерешительно.

– Ты понимаешь, что значат твои слова?

Клаудия заставила себя кивнуть.

– Да, вы говорили, что именно я должна поцеловать вас первой, что вы не хотите принуждать меня. – Ее взгляд скользнул по четко очерченным губам Гая. – Так вот, я сделала свой выбор.

– Ты сейчас слишком взволнованна. – По его голосу было заметно, что он все еще колеблется. – С моей стороны было бы не слишком благородно воспользоваться этим.

Медленно склонив голову, Клаудия запечатлела на его широкой ладони поцелуй и услышала, как его дыхание участилось. Этот невольный отклик придал ей сил, и она прильнула к нему, уверенная, что идет по верному пути.

– Неужели вы отвергнете меня?

– Как я могу это сделать? – прошептал Гай, нежно поглаживая ее плечи. – У тебя лицо святой девы, но всякий раз, когда твоя рука прикасается к моей, во мне просыпается грешник.