Алая нить - Энтони Эвелин. Страница 76

Клара не теряла времени даром. Она обошла магазины предместья Сен-Оноре. Она заказала ковры, гарнитуры удобных стульев и диванов, кое-что из старой французской мебели. Она продала гобелен, и цена доставила ей болезненное удовлетворение. Она окупила почти всю мебель, приобретенную сейчас.

Консьержка, учуявшая очень богатую жиличку, подыскала ей подходящую горничную и алжирскую кухарку. Деятельность подстегивала Клару, она трудилась без устали, пока чудо не совершилось и квартира не приобрела жилой вид. Она сказала себе, что убила память о Стивене, когда сняла этот ненавистный гобелен. Позолоченные зеркала и прелестная картина, изображающая цветы, придали комнате совершенно другой вид. Теперь она может быть счастлива здесь. Возможно, даже останется жить в Париже.

Но фантазии ее длились недолго. Реальностью был О'Халлорен, он позвонил из Вальбонна и сообщил, что гала-вечер в казино Стивена состоится в мае. И он достаточно много узнал об его управляющем. Может быть, к тому удастся найти подход. Клара сказала, чтобы он возвращался в Париж. Выехав из «Криллона», она отказалась от номера. Но она не поселит его на улице Константин. Она назначит ему здесь деловую встречу и пригласит остаться на ночь. Она не хотела, чтобы он неправильно понимал ее. Она могла обмануть его мольбами о помощи, когда они лежали в постели; но вне спальни это она оплачивала счета и заказывала музыку. Так она держала дело в своих руках.

Интересно, думала она, что он мог разузнать; что это за человек, которому доверяет Стивен и которого Майк считает недостаточно надежным. Не похоже на Стивена, подумала она. Он всегда такой проницательный, так безошибочно угадывает фальшь. Она с ненавистью улыбнулась. Может быть, один раз он промахнулся. А одного раза достаточно.

Это все мальчик, решил Ральф Мэкстон. Не столько мальчик, сколько парень шести футов роста, он скоро станет взрослым мужчиной, копией своего отца. Он уже не долговязый подросток. Для своих семнадцати лет он достаточно зрелый. Итальянская кровь, думал Мэкстон. Как и женщины, мужчины у них быстро взрослеют и быстро блекнут. Чарли никогда не нравился ему; поначалу он испытывал ревность из-за того, что родители все время носились с мальчиком, а потом Ральф понял, что подросток все больше раздражает его. Он вовсе не милый английский мальчик из среднего класса, который скоро закончит школу и начнет самостоятельную жизнь; хотя он ведет себя и разговаривает именно так, Мэкстон был уверен, что если его поскрести, то очень скоро обнаружится совсем иное. Теперь он знал: Чарли его ненавидит.

Чарли, со своей не по годам тонкой интуицией, почувствовал, что Ральф влюблен в его мать. И не пытался скрыть свою ненависть. Он не грубил, потому что знал, что этого от него никто не потерпит. Но он достаточно ясно демонстрировал Мэкстону свои чувства. И к тому же сказал нечто такое, что изменило отношение к нему Стивена. Пусть они утонченны и хитры, но такие люди, как Фалькони, не умеют долго скрывать свои чувства. Покер – не их игра.

Перемена была почти неощутимой для кого угодно, только не для Мэкстона. Прохладный взгляд Стивена, сдержанность, когда они все вместе. И настороженность, заставляющая Ральфа быть очень осторожным с Анжелой, тщательно скрывать маленькие знаки близости, которые появились между ними за то время, что они были одни. Она-то, конечно, ничего не замечает. Она слишком открыто, слишком прямодушно относится к людям. Она щедра на привязанность, верит и доверяет всем тем, кого любит. И он полагал, что и его она включает в этот круг. Как друга, как наперсника. Она не смотрела на него так, как, надеялся он, могла бы когда-нибудь посмотреть. Она еще к этому не готова. Мэкстон не знал, когда это случится, но не сомневался, что случится. Фалькони погубит себя. В прошлое Рождество это чуть не произошло. И произойдет, рано или поздно.

Ральф работал как одержимый и ждал, пока его юный враг уедет в Англию. Приходилось соблюдать некоторую дистанцию между Анжелой и собой. И из-за этого он еще сильнее ненавидел отца и сына.

На открытие они собирались устроить потрясающий фейерверк. Стивен тщательно подсчитал его стоимость, но скопидомничать не захотел. Во втором сезоне они должны укрепить свое положение на побережье. Им нужно вновь привлечь клиентов и сделать их постоянными; в особенности интересовали Стивена крупные игроки.

Он потратил значительные средства на предварительную рекламу и потребовал, чтобы Мэкстон нашел ему новых знаменитостей.

– Может быть, какие-нибудь известные кинозвезды...

Мэкстон с удовольствием отверг это предложение.

– Известные кинозвезды в наше время в гробу видали открытие казино. Это вы думаете о Монте-Карло пятидесятых годов – о Брандо и компании. Но я что-нибудь придумаю.

Он посоветовался с Мадлен. Они встретились в Монте-Карло, в отеле «Де Пари».

Она была в прекрасном настроении, прямо-таки бурлила от переполняющей ее радости. Она бросила верного Бернара ради более молодого и более богатого мужчины.

– Он просто чудо, – поведала она Мэкстону, который не испытывал ни капли ревности к этому идеальному любовнику, как бы она его ни нахваливала. – Персы такие щедрые – смотри, что он мне подарил в прошлый раз. – Она протянула гладкую руку, охваченную болгарским браслетом с изумрудами и рубинами. Правда, он ей посадил несколько синяков, призналась она, но что поделать, если ему это нравится. Она ничего не имеет против нескольких тычков в виде разминки. При условии, что награда за это достаточно велика.

– Мне осточертел этот старый пердун Бернар, – говорила она, надув губки. – Он только и твердил, что о проигранных деньгах; это мне тоже надоело. Так что, когда появился Махмуд, я подумала: адье, Бернар. – Она радостно захихикала и выставила напоказ свою новую драгоценную побрякушку.

И благодаря ей Мэкстон заполучил для гала-вечера такую знаменитость, что, когда придет время, все побережье только рот разинет.

– Я рада тебе помочь, милый Ральфи. Мой друг очень близок с шахом – у него вся комната набита фотографиями с подписью и личными подарками. Я сказала ему о гала-вечере, потому что хотела, чтобы он взял меня с собой. Он говорит, что для шаха этот день не подходит. Зато сестра шаха сейчас здесь. Она изъявила желание посетить казино в Монте-Карло, и угадай, что я сказала?

Мэкстон не стал портить ей игру. Мадлен не часто оказывала кому-либо услугу.

– Понятия не имею, – сказал он. – Что же?

– Я предложила, чтобы она пошла именно в твое казино. И он согласился! Правда чудесно? Она играет как сумасшедшая. А какая она богатая, ты просто не представляешь...

– Ты умница, милая, – сказал ей Мэкстон. – Мой распрекрасный босс будет доволен. А то он мне уже плешь проел: вынь да положь ему знаменитостей.

– Это тот красавец, которого я видела? Фалькони? Ты что, больше не любишь его?

– Я никогда не был от него в восторге, – весело сказал Мэкстон. – Гангстеры мне как-то не очень нравятся. В честь этого я закажу нам шампанского. И сколько времени ты еще пробудешь со своим богатым иранским дружком?

– А когда ты встречаешься со своим боссом мистером Фалькони? – в свою очередь спросила она. Ее голос стал пронзительным: верный признак, что она возбуждена. Он наклонился вперед и погладил ее по коленке.

– Завтра утром. Я заказал нам номер, на случай, если ты будешь свободна.

Она улыбнулась ему, ущипнула за руку, которая поднималась все выше.

– Надеюсь, не этот противный чердак?

– Нет. Хороший номер на двоих на втором этаже.

– Это мой любимый отель, – объявила она.

– Мой тоже, – ответил он. – Может быть, попросим прислать бутылку в номер?

– Давай. – Они вышли из бара рука об руку. Она оглянулась через плечо и прошептала: – Боже, опять эта уродка! Сидит там, в углу...

– Какая уродка? – спросил он.

– Ну, та женщина с ужасным лицом... ты ее знаешь. Она здесь живет. Фу, ей надо носить чадру.

– Теперь я вижу, что ты спишь с персом, – сказал он, и они рассмеялись так, что было слышно в баре.