Аннабелла - Эндрю Сильвия. Страница 13

– Извините, если я вас испугал, – сказал он. – Поверьте, это не намеренно.

Его голос звучал бесстрастно и даже с некоторым удивлением. Аннабелле стало стыдно за свою слабость. Она кивнула ему, и он отвернулся.

– Ты в состоянии идти? – отрывисто спросил Джайлс.

В этом Аннабелла не была уверена, так как у нее подгибались колени. Она увидела леди Ордуэй, стоящую у двери, и, ругая себя за глупость, шагнула к ней.

Но леди Стантон не уходила.

– Джайлс! – пронзительным голосом воскликнула она. – Ты не поздороваешься со своей мачехой? Как невежливо!

Не глядя на нее, тот ответил:

– Я не обязан быть с вами вежливым, простите.

Леди Стантон что-то прошипела сквозь зубы, а Джайлс, нахмурившись, взял Аннабеллу под руку и ловко провел сквозь толпу к выходу. Карета уже ждала их, и Джайлс усадил туда обеих дам, уклоняясь от ответов на вопросы взволнованной леди Ордуэй.

Когда они приехали на Верхнюю Брукскую улицу, было еще рано, но леди Ордуэй заявила, что очень устала и ляжет спать.

– Советую и тебе, Роза, последовать моему примеру. Ты выглядишь совершенно измученной. Спасибо за театр, Джайлс. Пьеса была замечательная! – Она пожелала им спокойной ночи и поднялась наверх.

– Ты тоже устала? Не выпьешь со мной вина или ликера? Это поможет уснуть. – Джайлс выразительно посмотрел на Аннабеллу.

Что у него на уме? Ведь после поездки в Гайд-парк он старательно ее избегал. Аннабелла решила отбросить осторожность и сказала:

– Я выпила бы вина. Если это к тому же будет сопровождаться приятной беседой…

Он рассмеялся, и они прошли в гостиную. Уиткрофт принес вина и разлил по бокалам, оставив графин на столике рядом с диваном. Джайлс занял свое излюбленное место у камина.

– Ты уже получше выглядишь. Там, в театре, мне показалось, ты потеряешь сознание от духоты и давки, и я испугался, что не успею тебя подхватить.

– Мне несвойственно падать в обморок. Скорее это было похоже на приступ лихорадки. Сейчас уже все прошло.

– Я видел, как ты уронила веер. Что за мужчина тебе его подал? Ты его знаешь?

– Темноволосый джентльмен? – Аннабелла вздрогнула. – Я никогда его раньше не встречала.

Джайлс с минуту молча смотрел на нее.

– Странно! – Он сделал глоток вина. – Моя мачеха сказала тебе что-то неприятное? – Аннабелла молчала, тогда он натянуто произнес: – Я полагал, что тетя Лаура сообщила тебе, кто эта женщина в красном платье. Я видел, как она говорила с тобой.

– Тетя Лаура сказала мне. И эта леди мне очень не понравилась. Она спросила про ожерелье. Решила, что его мне дали вы.

– Мне очень жаль, что я оставил тебя одну. Я не должен был уходить из ложи. – Джайлс, опершись обеими руками о каминную полку, уставился невидящим взором на консоли, изображавшие херувимов. – Просто… я не в состоянии ее видеть.

– Да, я понимаю, – тихо ответила Аннабелла. Она встала и подошла к камину. – Тетя Лаура все мне рассказала, и я вам сочувствую. – Она положила руку Джайлсу на плечо.

Он молча смотрел на нее, и Аннабелла, внезапно смутившись, отдернула руку, испугавшись, что он сочтет ее поведение неприличным.

– Нет! Розабелла, подожди… – Он потянулся к девушке и заключил ее в объятия. От его взгляда сердце у нее подпрыгнуло и замерло. – Не уходи! – медленно произнес он, наклонил голову и легонько коснулся ртом ее губ.

У Аннабеллы по спине пробежал озноб, а ноги подкосились, но на этот раз не от слабости, а от удовольствия. Она придвинулась к Джайлсу и обхватила его за плечи, чтобы не упасть. Джайлс снова поцеловал ее, на этот раз покрепче. Теперь ее бросило в жар – такого с ней никогда еще не было. Сама того не сознавая, она ответила на его поцелуй, сначала робко, затем, по мере нарастания странных, дотоле неведомых и восхитительных ощущений, смелее. Аннабелла закрыла глаза и прильнула к нему, податливая и уступчивая. Но это длилось недолго, к ней вернулось благоразумие.

– Джайлс, – прошептала она и отстранила его ладонью.

Он поймал ее руку и поднес к губам. Аннабелла, как завороженная, наблюдала за тем, как он целует ее в серединку ладони, и не удержалась от восторженного возгласа. Он засмеялся, прижал ее к себе и начал страстно целовать. Ноги Аннабеллы едва касались пола, а он, шепча ее имя, покрывал поцелуями глаза, волосы и губы. Она тоже с жаром целовала его, но, когда он потянул ее к дивану, страх оказался сильнее желания.

– Нет, Джайлс! – задыхаясь, произнесла она и решительно отодвинулась от него. Волосы у нее растрепались, платье оказалось помятым, а губы распухли и саднили. Ей стало стыдно. – Это нехорошо! Этого не должно быть! Вы… и так презираете меня, я знаю, но, что бы вы обо мне ни думали, я не развратная женщина!

Джайлс был возбужден не меньше Аннабеллы. Он тяжело дышал, и руки у него дрожали. Казалось, он не слышит ее слов, так как, шагнув к ней, схватил ее за руку и обнял. Он приподнял ей подбородок и наклонился, собираясь снова поцеловать.

– Нет! – крикнула Аннабелла и с силой оттолкнула его.

Он замер и как во сне смотрел на нее. Циничная усмешка появилась на его лице. Он отпустил ее, отвернулся и отошел к камину. В комнате царила тишина.

– Прости меня! – ровным голосом сказал он. – Я забылся… Черт возьми, Розабелла, что ты за создание? Я-то считал, что знаю все женские уловки, но ты меня озадачила. – (Она была потрясена.) – О, ради Бога, не смотри на меня словно обиженное дитя! Только что твое поведение было совсем не детским.

– Я… я не притворялась, Джайлс. Я сознаю, что повела себя ужасно, что мне следовало сразу положить этому конец. Не знаю, что со мной произошло. Я никогда прежде ничего такого не испытывала… Вы застали меня врасплох.

– Ну, Розабелла, я не настолько легковерен!

– Вы можете мне не верить, но для меня это было внове. – Она замолчала и с трудом сглотнула. – Мне с огромным трудом удалось остановиться. Но я это сделала ради себя и ради вас.

– Какое благородство!

– Если бы мы зашли слишком далеко, то потом оба сожалели бы. Для нашей любви существует чересчур много препятствий.

– Любви? О чем вы, милая моя?

Аннабеллу покоробило от его презрительного тона, но голос у нее не дрогнул, когда она продолжила:

– Вы ведь знаете, что я права. Потом вы стали бы презирать себя за то, что поддались искушению и минутной слабости. А… – она замялась, – для меня оправданием такого поведения может быть только настоящая любовь. Мне стыдно за себя, – она гордо подняла голову, – но я не притворялась. Извините, если вам это показалось.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Как ни странно, но ее прямота тронула Джайлса. Ни одна знакомая ему женщина так откровенно не призналась бы в своих чувствах.

– Наверное, я был не прав, обвиняя тебя в уловках. Меня оправдывает лишь то, что я… я тоже был застигнут врасплох. – Он вдруг нахмурился, так как не в его характере терять голову. – Я не об этом думал, приглашая тебя выпить вина. Я видел, как ты была расстроена в театре. Я хотел успокоить тебя, но когда ты сама стала меня утешать…

Видя, что он искренне сожалеет о случившемся, Аннабелла решила удовлетвориться его извинением и ничего больше не говорить. Она никак не могла прийти в себя, и больше всего ей хотелось скрыться в своей комнате. Но когда она шагнула к двери, он воскликнул:

– Нет-нет, подожди! Ты еще не допила вино, и… я должен кое о чем тебя спросить. Пожалуйста, останься. – В его голосе прозвучала просьба, и Аннабелла, поколебавшись, вернулась и села в кресло. – Спасибо. – Джайлс принес ей бокал с вином, а сам отошел к камину. Немного помолчав, видно собираясь с мыслями, он сказал: – Розабелла, у меня в отношении тебя сложилось предвзятое мнение. – Он замолк, а у Аннабеллы перехватило дыхание: неужели Розабелла оправдана? – Я уже говорил тебе, – продолжил он, – что собираюсь разузнать побольше о жизни Стивена и о его смерти. Я разыскивал в Лондоне людей, знавших его. – Лицо Джайлса посуровело. – Постепенно я стал понимать, что тот мальчик, которого я знал… думал, что знал… существовал только в моем воображении. Я, вероятно, сделал ошибку, безоговорочно веря всему, что он мне говорил. Возможно, в вашем неудавшемся браке виновата не ты одна. – Он подождал, что она ответит, но Аннабелле было нечего сказать. Тогда он со вздохом продолжил: – Понимаю, тебе нужно время, чтобы поверить в мою искренность. Я не виню тебя, так как, должно быть, сильно обидел. Но, рискуя снова тебя обидеть, спрошу: можешь ли ты рассказать мне о Селдере? Я ничего не смог о нем разузнать. Не качай головой, Розабелла! Поверь, я сейчас не говорю о вашей возможной связи. Я готов понять, что, хотя это было дурно, ты могла искать утешения.