Женщина-ягуар и мудрость дерева бабочек - Эндрюс Линн. Страница 23

После ужина мы пили крепкий кофе, и я стала замечать, что Хосе и Сойла похожи на молодых влюбленных. Вместе с тем, они проявляли друг к другу то уважение, которое вырабатывается лишь по прошествии долгих лет совместной жизни. Хосе выглядел моложе Сойлы, но был предупредителен и заботлив. Его трогательное внимание к жене выделяло его среди большинства встречавшихся мне испанских и индейских мужчин. Оба они восхитили меня и как личности, и как пара, я почитала за честь находиться в их обществе. Должно быть, эти мысли отразились на моем лице, потому что Сойла как-то необычно на меня посмотрела и сказала:

– Когда мы сорок лет назад встретились с Хосе, ему казалось, что он хочет быть автомехаником. Я тогда уже была curandera, [4] потому что моя бабка была лучшей и наиболее искусной curandera в Сололе – это в Гватемале. Она воспитала меня и научила всему, что знала о горных духах и растениях. Ей были ведомы скрытые связи в природе и вечный огонь, присущий всякой вещи. Бабушка знала много и помогла мне приблизиться к полноте. Она поделилась со мной своей красотой и спокойствием.

Мы с Хосе полюбили друг друга в день праздника святого Иеронима, но его семья побаивалась меня. Хосе был на десять лет младше, а я была ведуньей. Мать Хосе была серьезной и сильной женщиной и подняла жуткий скандал. Не захотев обижать ее, Хосе оставил меня и уехал в Мерилу, где устроился водителем грузовика. Это сильно ранило меня, и я вышла замуж за другого. Этот человек был пьяницей, плохо со мной обращался, так что я сбежала отнего сразу жепослерождения нашего первенца. Я была в состоянии позаботиться о себе сама. Вскоре я услышала, что Хосе серьезно болен желтухой и лихорадкой и находится при смерти. Он утратил волю к жизни.

– Что же было дальше? – спросила я.

– Его родители привезли его ко мне для лечения. Мать поинтересовалась, сколько это будет стоить. Я тогда, приготовив лекарства и травы для Хосе, долго с ней говорила. Я убедила ее в том, что, заботясь о собственном престиже, она погубила своего сына. Ее алчносгь и эгоизм заслонили от нее стремление ее сына к счасгью. Я объяснила ей, что именно по этой причине он не может больше жить. Она разозлилась, не хотела мне верить, но затем сказала удивительную вещь. По ее словам, она бы предпочла, чтобы ее сын умер, тому, чтобы его похитила другая женщина. Эти слова так шокировали ее саму, что она заплакала. Я успокоила ее. Она дала согласие на наш брак, и мы с Хосе поженились. Через какое-то время мы подружились и с ней.

Я встряхнула головой и принялась было комментировать рассказ Сойлы, но Хосе поднял руку и сказал:

– О, это было только начало. Я был в коме и чуть не умер. Я сегодня жив только благодаря удивительным талан там Сойлы. У меня было много непонятных видений, и она своими травами помогла мне совершить переход в таинство. Я знаю теперь, что это была шаманская болезнь, и Сойла вылечила меня. Она научила меня многому.

– Чему же она вас научила? Хосе улыбнулся.

– Она научила меня, как быть живым.

– Во время вашей болезни? Но ведь вы едва не умерли!

– Именно. И гораздо большим числом способов, чем вы можете себе представить. Я полюбил Сойлу с той самой минуты, как увидел, но моя семья – ревностные католики, и я боялся их осуждения. Мне пришлось оказаться на пороге смерти, чтобы найти путь для возвращения к Сойле и к своему истинному «Я». Я всегда мог заглянуть в человека и увидеть, что его волнует. Я хотел быть curandero, но моя семья считала, что это недостойное занятие, отмеченное печатью дьявола. А рядом не было никого, кто наставил бы меня.

Хосе улыбнулся Сойле.

Сойла разлила кофе по нашим чашкам из бутылочной тыквы и сказала:

– Моя бабка всегда говорила, что для женщины лучше выходить замуж за мужчину младше себя, потому что мужчины обычно умирают на двенадцать-шестнадцать лет раньше женщин. Конечно, мексиканки часто выходят замуж совсем подростками, и это сильно усложняет им жизнь. Иногда нужно менять народные обычаи. У меня много подруг, которые провели последние годы жизни, не имея мужа, который мог бы скрасить их старость. Это настоящая трагедия. Именно в эти годы женщина как никогда понимает, что значит иметь мужа.

– Мне повезло, что я встретил Сойлу, – сказал Хосе. Он внимательно следил за беседой, откинувшись на стуле. – Я много поездил за последние три года. Во мне нуждались люди из самых отдаленных мест, – пояснил он.

– Вы скучали без него, Сойла?

– Без него? Да я не могла дождаться, пока он упакует свой чемодан! – она взглянула на Хосеи улыбнулась. Их глаза на миг встретились, и я ощутила, что между ними возникло полное понимание и единство. Сойла повернулась ко мне и продолжала. – Когда люди женятся, они обычно начинают жить жизнью друг друга. И в этот момент цель жизни оказывается похороненной навсегда.

– Что вы имеете в виду?

– Хосе и я вышли на тропу этой земной жизни для того, чтобы усвоить совершенно разные уроки. Я научила его, так что мы оба маги. Но это не имеет значения. Он работает не так, как я, и использует другие силы. Для роста нам нужна свобода, поэтому мы много времени проводим отдельно друг от друга.

Хосе, кроме того, ученик нашего повседневного мира. Он ученик полей, помогающий растить и собирать урожай агавы, из которой делают веревки, – подобно тому, как я выращиваю кукурузу. Пусть никто в этом не сомневается. В мире существует насущная необходимость в равновесии между вещественным и духовным.

Очень многие хотят стать curandero. Как жаль, что они устремляются в шаманскую землю curandero, не обратившись сперва к огням собственного дома. Это уже вопрос основ. Когда люди следуют за своими прихотями, дух не проявляется в земной жизни, где он нужен больше всего.

Хорошо, когда curandero уверенно чувствует себя в шаманской пляске. Но те, кто не чувствует себя уверенно на повседневном вещественном уровне, в какой-то момент окажутся горько разочарованы и вынуждены будут вернуться к началу. Если бы я вдруг сказала: «Хосе, мы должны жить, подчиняясь заведенному порядку, как жила твоя мать», он увял бы и умер. Его мать была похожа на Чикомекоатль, Великую Мать. Ты ведь помнишь ее по обряду Великой Матери?

Я утвердительно кивнула.

– Это властная кормилица, которая основывает свою жизнь на распорядке и привычных вещах. Мы с Хосе нетакие. Мы хотим мечтать и вдохновлять людей на обретение здо ровья и благополучия. Мы живем по большей части в неве домых мирах. Будь я похожа на его мать, стремящуюся жить по часам, мне пришлось бы учиться уважать различия между нами и позволять ему идти своим путем. Мне пришлось бы учиться любить его несмотря ни на что. А это не так просто для кормящих матерей. Их любовь связана множеством ве ревок.

Я налила себе еще одну чашку кофе и задумалась над словами Сойлы.

– Мне кажется, брак – это очень трудная штука, ведь никто не нуждается в том, что я могу давать.

Сойла хмыкнула.

– И твой муж тоже не понимал твоих потребностей, ведь так?

– Совершенно.

– Знаешь, – сказала Сойла, – говорят, что в древней культуре майя было принято, чтобы мужчины и женщины получали такой же урок, как ты той ночью. Им рассказывали о превращении энергии Матери-Земли, о женской энергии и о том, как она проявляется в человеке. Почувствовав в себе великих матерей, мы сможем жить в гармонии и помогать каждому исполнить свое предназначение.

– В моей культуре многие женщины повернулись спиной к женской стороне себя, – сказала я.

– Это большое горе для нашей Матери. – Сойла коснулась руками земляного пола. – Если женщины не смогут принять своей полноты, перестанут осознавать себя женственными, красивыми женщинами, мужчины никогда не узнают своей женской стороны, и земля будет пребывать в великом беспорядке. Женщины говорят, что в нарушении равновесия Матери-Земли виноваты мужчины. Дескать, именно мужчиныпорождаютвойны. Но это упущение самих женщин. Это они допускают это. Мужчины и женщины нуждаются друг в друге; мы нуждаемся в том, чтобы учиться друг у друга. Такова сущность всей этой жизни.