Дракон на пьедестале - Пирс Энтони. Страница 32

Айрин поняла, что Ксантье мучает уже знакомое ей чувство раскаяния. И она, и он испытали потрясение, изменившее их отношение к зомби. В Ксанфе зомби презирали, и с этим ничего нельзя было поделать. Даже Милли, долгие века любившая зомби, то есть повелителя зомби, даже Милли косилась на них и неохотно пускала к себе в замок, хотя именно зомби этот замок в свое время построили и верой и правдой охраняли. Зомби охраняли и замок Ругна, но туда их тоже не пускали. Эти существа у всех вызывали только отвращение.

Но подлинная трагедия зомби заключалась в том, что они были, как говорится, ни живы ни мертвы. Не мертвы, то есть могли совершать поступки, подчас, как доказала Зора, весьма отважные. Зомби умели чувствовать, знали, что такое преданность долгу. И за свои подвиги они никогда не требовали награды.

— Зора хорошая, — вздохнула Айрин.

— Да. Жалко, что она умерла.

С этим ничего не поделаешь. Ксантье от всей души хотел оказать ответную услугу, но мертвые в услугах не нуждаются.

Вслед за Зорой полезли в гнездо и все остальные.

Айрин лежала в темноте. От зомби действительно исходил слабый запах. Не противный, как заметил Ксантье. Так пахнет прелая листва, так пахнет шерстка убитого зверька, нагретая лучами солнца...

Глава 9

Гора Парнас

Ксант и Чем вернулись под утро. Айрин услыхала топот, но расспрашивать не стала, потому что решила: не ее это дело. Именно не ее дело разожгло в ней прямо пожар любопытства.

Может, виновато воображение, но при свете дня Зора казалась несколько поздоровевшей. Кости укрылись под кожей, кожа больше не висела клочьями, глаза перестали блуждать — Зора смотрела нормально, как все люди. Прорехи на одежде тоже будто сами собой залатались, словно одежда была частью тела зомби по имени Зора. Даже волосы на голове за ночь успели отрасти и стать куда гуще, к ним отчасти вернулся естественный цвет. Отдых в надежном укрытии и впрямь очень помог Зоре.

Принято считать, что зомби со временем разлагаются, а не исцеляются. Айрин впервые видела обратный процесс и не могла надивиться. Да что ты вообще знаешь о зомби? — спрашивала она себя. Ничего, кроме глупых шуток.

Она вспомнила еще одно: зомби способно помочь только внимание живых и их забота. А после эпизода с фуриями они все занялись несчастной Зорой. Всеобщее внимание не могло не пойти ей на пользу.

Одежда Айрин давно высохла, так что полотенца можно было отбросить в сторону. Одевшись как следует, она сразу похорошела. Айрин приготовила завтрак: глазунью и молоко с чаем из молочая. Ксант и Чем сказали, что неголодны, — наверняка паслись ночью на каком-нибудь лужку.

Чем создала карту местности, по которой им еще предстояло пройти.

— Вот здесь находится гора Парнас, — указала Чем на обширный каменистый массив. Сгрудившиеся у карты видели местность как бы с верхней точки. Чем смотрела с холма, но наверняка расспрашивала Ксанта, а тот указывал ей на детали, которые можно увидеть только с воздуха. — Гора, — продолжала объяснять Чем, — имеет две вершины. Вершина, нужная нам, расположена к югу. На этой вершине живут музы. Их целых девять. Вот тут находится пещера оракула. Нам придется обогнуть ее на пути к вершине, где растет дерево всех семян. Подъем нас ждет не из легких, но мы доберемся, если...

— Если что? — резко спросила Айрин, не любившая помех.

— Если ничего не помешает, — с какой-то неохотой ответила Чем.

— А что нам может помешать?

— Ксант говорит, что на другой вершине Парнаса обитают существа, которые... В общем, будем надеяться, что они нас не заметят...

— Мы должны быть готовы ко всему, — сказала Айрин, — особенно после проклятия. — Айрин рассказала Чем о последних событиях и о подвиге Зоры. — Несчастье, которое обрушится на Гранди и Зору, не может не коснуться нас, ведь мы путешествуем вместе. Давайте готовиться к худшему. Что же там, на второй вершине?

— Прежде чем рассказать, я должна кое-что объяснить, — словно извиняясь, произнесла Чем. Кентавры, известные задаваки, любили форсить своими знаниями. Чем же, наоборот, вроде как стеснялась, что знает больше своих товарищей.

— Ну, давай телись, хвостатая, — подстегнул Гранди. — Если там какие-нибудь бяки водятся, то голем Гранди первый пострадает.

— В давние времена святыню оракула охранял наделенный змеиной проницательностью Пифон. Но однажды на грозного стража напали враги. Они тяжело ранили его, и Пифон вынужден был покинуть пост. Выжил он только потому, что ухитрился переползти на соседнюю вершину, где растет дерево, именуемое деревом распущенности. Листья его обладают целебной силой. Пифон пожевал их и выздоровел. Но путь к пещере оракула отныне для него был заказан. Однако Пифон страстно желает вернуться и проводит все свои дни в поисках пути назад. Если мы, чего доброго, заблудимся и окажемся на его территории...

— Не окажемся, — твердо возразила Айрин. — С твоей картой, Чем, мы не заблудимся. А какие еще опасности?

— Еще менады. Дикие, вечно пьяные женщины. Они исполняют свои ритуальные танцы на северной вершине. Менады ловят путников, разрывают на части и пожирают. Когда-то менады служили богу плодородия, но старые боги исчезли, и менады служат теперь только дереву распущенности, которое дает своим служанкам вечную молодость и неисчерпаемую силу.

— Не похожи ли эти самые менады на нимф? — спросил Ксантье.

— Может, какие-то родственные связи между ними и есть, но менады все же больше похожи на гарпий или великанш. Менады, обнаженные и прекрасные видом, не позволяют себя ловить — они сами ловят. Они охотницы, а не жертвы.

— Понимаю, — нахмурилась Айрин. Она знала за собой эту черту — завидовать всем юным, прекрасным, обнаженным, вольным женщинам. В давние годы она сама... ладно, не стоит об этом думать. — И менад постараемся избежать, — заверила Айрин.

— Вот тропа, по которой надо идти, — указала на пунктирную линию Чем. — Если не сворачивать, все будет хорошо. Ксант мог бы подвезти вас всех прямо на вершину, но это, увы, невозможно. Симург сбивает все воздушные цели, потому что боится драконов и грифонов. Они частенько туда наведываются. А летящий гиппогриф очень напоминает грифона, так что Ксант не хочет рисковать. Риск могут позволить себе лишь мелкие птахи. Ксанту по силам сразиться с каким угодно крылатым существом, только не с птицей Симург.

— Да уж, — согласилась Айрин, которой очень хотелось увидеть эту легендарную птицу.

— Пойдем пешим ходом и очень медленно. Пусть Симург приглядится к нам и поймет, что мы не налетчики и не разорители.

— До чего привередливая горка этот Парнас, — заметила Айрин.

— Ты права, — подтвердила Чем. — Парнас населяют разнообразнейшие существа, и у всех свои законы. Если мы откажемся следовать этим законам, то никогда не достигнем вершины. Вот почему ведьма Ксантиппа не может попасть туда: Симург знает, что она за штучка, и ни в коем случае не подпустит ее к дереву всех семян.

— Сама бы я на эту гору ни за что не полезла, — мрачно заметила Айрин. — Но раз надо, значит, надо.

Оставалось сделать последний бросок — и они у подножия горы. Отряд двинулся в путь. Расселись в том же порядке: Ксантье и Зора на гиппогрифе, Айрин и Гранди на кентаврице. Теперь они перемещались гораздо быстрее, поскольку знали путь. Интересно, что на сей раз гиппогриф предпочел пеший ход, но вовсе не из-за усталости. То ли он не хочет, чтобы Симург его заметила, гадала Айрин, то ли... просто хочет быть поближе к Чем... Да, последнее вернее всего... Они, должно быть, неплохо провели ночь... Этот Ксант издает какие-то невнятные звуки, но Чем отлично его понимает, а он понимает ее...

Странно, что Чем так заинтересовалась гиппогрифом, он ведь не кентавр. Но мы, люди, тоже не кентавры, а Чем дружит с нами всю жизнь. Человек и гиппогриф — кто лучше? Какому-нибудь умному кентавру вполне по силам было бы рассудить. Но вот мамаша Чем, Чери, дружбу дочери с каким-то гиппогрифом явно не одобрила бы. Фурии не застали Чем. Интересно, что бы они ей сказали?