Дракон на пьедестале - Пирс Энтони. Страница 57

— Заманчиво расписала, — промычал гоблин — упрямый и грубый, но все-таки отец, а значит, желающий счастья своей дочери.

— Ничто не мешает сделать эту красивую сказку былью! — воскликнула Чем. — Помиритесь и благословите союз этих юных существ! Тем самым вы сделаете первый шаг к расцвету ваших племен!

— О, Горби, позор на твою седую голову, — проворчал себе под нос старина гоблин.

— Папа согласен! — захлопала в ладоши Глори. — Папа согласен! Раз так говорит, значит, согласен!

— Ну а ты? — обратилась кентаврица к гарпии.

— Кто я такая, чтобы распоряжаться петухами, — проворчала гарпия. — Мне по чину не положено...

— Эту старую даму у нас все уважают, даже королева, — вмешался Гарди. — Она имеет право распоряжаться. Она согласна.

— Вот и прекрасно, — сказала Чем. Айрин почувствовала, что Чем торопится. Ну да, нужно как можно скорее, пока давние враги не передумали, заключить этот чертов мир. — Давайте же объявим, что война между гоблинами и гарпиями наконец закончилась, и вернемся к своим делам.

— Погоди-погоди, хвостатая, — поднял руку Горби. — Войну закончить — это тебе не абы что. Не телегу остановить. Тут свои законы. Их надо соблюсти.

— Да, конечно, я понимаю, — закивала кентаврица, всячески стараясь казаться паинькой, — надо, чтобы собрались все вожди, переговорили. Но начать можно уже сейчас...

— Да ты понимаешь, что это такое — окончить войну? Это... Это... Ух — вот что это!

— Ох — вот что это! — подхватила гарпия.

— Пей, гуляй — вот что это такое! — проревел гоблин.

— Из всех пушек стреляй — вот что это такое! — подхватила гарпия.

— Только чтобы мимо гоблинов, — быстро предупредил Горби. — Война окончена! — крикнул он со стены своим бойцам. — Вали в крепость на гулянку!

Гарпия в столь же изысканных выражениях пригласила в крепость своих подружек.

Гоблины посыпались с южной стены, гарпии примчались с севера. Народ явился в предвкушении буйств и развлечений.

— Надеюсь, все пройдет как надо, — с некоторым сомнением заметила Айрин.

— Не беспокойся. Земля встанет дыбом от веселья, — заверила Глори.

— Этого-то я и опасаюсь, — тихо произнесла Айрин. И все равно лучше веселиться, чем воевать.

— Ну, человеческая женщина, давай выращивай каких-нибудь растений праздничных, да погуще! — скомандовал Горби.

— И чтобы с музыкой! — добавила гарпия. — Эх, притащить бы сюда органные меха!

Айрин порылась в сумке, выбрала семена и вот что вырастила: лютики-цветочки, колокольчики-бубенчики, лирохвост и тягучую волынку.

Оркестрик заиграл на пробу. Получилось простенько, но со вкусом.

— Ой, туфельки нужны для танцев! — воскликнула Глори. — Расческа нужна!

Айрин тут же вырастила несколько пар балеток и целый огород чесалок.

— Освежающего! — каркнула гарпия и тут же получила сколько душа пожелает опохмелок.

— И освежающего воздух, — тихо попросила горгона.

Да, поморщилась Айрин, пора вырастить и это, а то уже не продохнуть от вони. И она вырастила несколько благовонных кустов, способных бороться с вонью.

— А на чем же мы увековечим наш мир? — спросил Гарди. — Где мы поставим подписи?

И мгновенно выросло пантовое дерево со всем необходимым для заключения мира.

— И еще какой-нибудь бальной чепухи вырасти, а? — попросил голем, вдохновленный происходящим.

И сразу же настоящий дождь растений осыпал собравшихся. Тут и ах-простите-я-не-танцую, и маски, и серебристое и цветное конфетти и как-вы-милы, и жемчуга, и бриллианты, и прочее, и прочее.

Пространство между мрачными крепостными стенами буквально расцвело, ошеломляющие ароматы носились в воздухе, заглушая вонь немытых гостей.

— Гуляние по случаю мира объявляю открытым! — хлопнул в ладоши Горби.

Гарди и Глори вышли на середину поляны, где ничего, кроме травы, к счастью, не успело вырасти. Оркестрик заиграл, и они начали танцевать.

Гарди закружился в воздухе, сияя перьями, а Глори закружилась внизу, мелькая прелестными ножками. Ножки у нее, конечно, куда лучше моих, с завистью думала Айрин.

Гарди то спускался — тогда крылья и руки переплетались и влюбленные кружились вместе, — то вновь поднимался в воздух.

Зрители, гоблины и гарпии, толпились у стен. Молодые вдруг бросили танцевать и направились к своим. Глори подбежала к отцу, схватила за руку и потащила, хоть тот и ворчал и упирался, на середину поляны. Старик был безобразен, его дочь прелестна, то есть ни капли на него не похожа, и все равно что-то подсказывало: это отец и дочь. Танец начался. Папаша Горби танцевал, то есть подпрыгивал и топал ножищами тяжело и неуклюже, но в общем получалось слаженно и даже красиво.

Гарди подлетел к старухе предводительнице.

— Вперед, развалина, пошли танцевать! — приказал он.

Старуха нахохлилась, сердито выставила когти, но юноша не отступил и погнал ее на середину поляны. Старая гарпия прохрипела ужасное ругательство, но покорилась воле соплеменника. Она, как-никак существо женского пола, просто не могла сопротивляться.

Теперь уже две пары, одна в воздухе, другая на земле, кружились посреди поляны.

И тут Айрин осенила шаловливая мысль. Она порылась в сумке, нашла какое-то семечко и бросила его в сторону северной стены, на которой сидели гарпии. Потом достала еще одно и бросила в сторону южной, туда, где чернели гоблины. Это были семена дружилок сердечных. Аромат расцветших дружилок размягчил сердца и привел к тому, что начался общий танец. То есть сначала гарпии танцевали только с гарпиями, а гоблины только с гоблинами, но потом образовались смешанные пары — каждый крылатый нашел своего двуногого, а каждый двуногий своего крылатого.

Сначала образовалось четыре пары, но, когда папаша Горби, Глори, Гарди и предводительница гарпий вовлекли в танец новых участников, пар стало восемь. Вскоре танцевали уже все гоблины и все гарпии. Веселье бурлило через край.

Какой-то шустрый гоблин подскочил к горгоне и пригласил ее на танец.

— Но я же ничего не вижу, — застеснялась горгона, притрагиваясь к своему капюшону.

— Пустяки! — возразил кавалер, галантно обнимая партнершу, он едва доставал ей до талии. — Я и так от вас ну просто каменею!

И голем не остался без пары. Какая-то гарпия подлетела к нему, ухватила за ворот и без лишних слов подняла в воздух. Айрин заметила — у гарпии чистые перья. Дружилка удружила, поняла Айрин, растворила грязь. Да и все остальные гарпии словно только что умылись.

Гарди подлетел к кентаврице:

— Ты помесь, и я помесь! Станцуем? Я хочу отблагодарить тебя за помощь.

А потом наступил миг, когда сам Горби пригласил саму королеву Айрин. Вид у низкорослого вождя был по-прежнему чрезвычайно хмурый, даже злобный, но поскольку дружилка помогла и ему избавиться от ужасного запаха, Айрин не отказала. Раз праздник, надо быть любезной, решила она.

Королева Айрин топотала ногами в окружении толпы танцующих, как настоящая гоблинка. Горби оказался прекрасным партнером. Айрин на секунду даже забыла, что она не в замке, а в глухой чаще.

— А ножки у тебя не хуже, чем у моей дочки, — заметил Горби.

Королева невольно покраснела.

— Хочу тебе кое в чем признаться, — прямо посреди беззаботного танца вдруг брякнул папаша Горби. — Я тут только что танцевал с одной курицей. Так клянусь мамой, когда я вот так подпрыгивал, веришь не веришь, повисал в воздухе.

— Ничего себе! — воскликнула Айрин. — Врешь небось.

— Чтоб мне под путаной уснуть, если вру. Рядом с гарпией во мне какая-то сила появилась... волшебная.

— А может, ты просто слишком высоко подпрыгивал?

— Подпрыгивал-то я, конечно, подпрыгивал, но не просто подпрыгивал, а взлетал. Правда ненадолго, которые рядом были, и не замечали. Годов мне немало, научиться летать как следует уже не сумею. Но хвостатая правду говорила — в нас, гоблинах, сидит-таки эта самая половинка таланта. А вторая в них, в гарпиях, прячется.

И половинки эти, как видно, бывают разные, мысленно продолжила Айрин. Если гарпий с талантом к полетам встретит гоблинку, одаренную способностью становиться невидимой, что будет?.. Скорее всего, ничего. А Гарди и Глори просто повезло, что они так удачно нашли друг дружку.