Хтон - Пирс Энтони. Страница 11

— Вот, — сказал Влом, протягивая влажный гранат. — У меня один лишний. Сходи и получи сверток. Потом возвращайся сюда. Запомни, я сделал тебе одолжение.

Через минуту Атон принес камень Гранатке. Та взяла его и подозрительно осмотрела.

— Поздравляю с добычей! — признала она с неохотой и пихнула ему ногой последний сверток. — Бери, что осталось.

Атон отошел, на ходу его раскрывая. Ткань развернулась и упала — пустая.

— Тут ничего нет, — сказал он, показывая тряпку.

— Я забыла предупредить вас, сударь: вы слегка опоздали. Еда кончилась. — Она повернулась к нему спиной.

— Но мой гранат… ты взяла гранат!

Она даже не обернулась:

— Тем хуже. Возврат запрещен.

Атон подавил желание схватить ее за спутанные волосы и протащить по острым камням. Неуместность ситуации поразила его: вот он, совершенно голый, стоит напротив обнаженной женщины, и самое горячее его желание — выбить ей зубы!

Но он не посмел. Он не был уверен, что Старшой не встретит его одного, в случае чего он не дал бы отпора жестокой иерархии. Сила толпы могла бы его уничтожить. Побег важнее сиюминутной мести.

Он не мог отомстить физически. Но было и другое оружие. Не раз еще пожалеет Гранатка, что нажила себе врага.

5

Существовал некий нюх на гранаты — дар, позволявший одним с легкостью, почти по наитию, отыскивать камни, в то время как другие корячились целый день (по времени Хтона) и оставались голодными. Влом таким нюхом обладал. Казалось, он носом чует драгоценную добычу, а его жажда к сокровищам была неутолима. Атон развивал этот дар, он больше не ходил голодный, хотя запас его гранатов никогда не был большим. Каждый устраивал себе тайник, и тот же Влом регулярно работал в руднике скорее для вида, чем по необходимости. Человек, находивший гранаты слишком быстро, мог стать непопулярным, и он со своим тайником подвергался опасности со стороны голодных. Вскоре стало ясно, что Влом неспроста заручился дружбой такого человека, как Атон.

В нижних пещерах трудилось много разных людей. Не все из заключенных были психически здоровы, но если особенности их характера были известны, жизнь шла своим чередом. Заключенные дрались, однако всегда по необходимости, а не ради развлечения; в общем, они уступали безумию и оставались в стороне от неприятностей, если их не хотели.

На фоне однообразного поиска гранатов выделялся один человек. Он был заметен прежде всего потому, что, являя собой явно невыживающий тип, прекрасно выжил. Это был чрезвычайно тучный Первоцвета умный, начитанный, жизнерадостный человек с золотыми руками, но с полным отсутствием дара старателя и вечный неудачник. Он выживал, занимаясь посредничеством и добывая гранаты не из камня, а из людей.

— Голубой гранат мне нужен так же, как любовь Лазы, — изрек толстяк Первоцвет во время перерыва. Остальные разинули рты, попавшись на удочку.

— Цветик, Цветик… ты знаешь, что такое голубой гранат? — недоверчиво спросил Влом. — А ты знаешь, что голубой гранат делает с человеком?

Все столпились вокруг, предвкушал спектакль.

— Я знаю, что он делает с человеком, — сказал Первоцвет. — Он убивает его так быстра что химере не собрать и кусочков.

«Химера» — название смертельного хищника пограничных пещер, которого никто из живых не видел.

— Я рискнул бы, — сказал один мужчина. — Достань мне такой гранат.

Атон полюбопытствовал:

— Никогда не слышал о голубых гранатах.

— О, Пятерочка, — сказал Влом, проталкиваясь в середину группы. — Позволь изложить житейские факты. Тебе известны маленькие гранаты, которые мы находим, — красные, иногда коричневые. Но есть и другие камешки, которые мы вылавливаем не так часто. Более ценные. Если ты вроде как достанешь черный, ты получаешь у старой суки Гранатки пайку на неделю, а то и больше. А если добудешь кусок белого нефрита чистой воды… ну, старику Шахматисту очень нужны наверху такие штуки, и, если пошлешь ему весточку, он достанет для тебя что-нибудь стоящее. Полна сума такого дерьма, и искать большее не надо.

— Ну, это все — мелкая рыбешка. Вот разживешься голубым гранатом — получай билет на свободу.

Интерес Атона резко возрос. Влом же попросту развлекал сам себя. Он почесал голову.

— Ага. Тебя отпустят. Ты больше не наказан. Свободен как птица на белом свете.

Остальные кивнули, соглашаясь и разделяя общую мечту.

— Но вы никогда не увидите голубой гранат, — сказала какая-то женщина.

— Верно, — поддержал другой. — Никто из нас не видел голубой гранат. И не увидит. Никто.

— Врешь! — закричал Влом.

— Сам врешь! — сердито выкрикнула женщина.

У нее были тонкие черты лица и темные волосы, ниспадавшие на спину. В нижней тюрьме было мало симпатичных женщин, но эта казалась именно такой; она по-прежнему выглядела обманчиво молодой и свежей.

— Сейчас проткну твои глазенки в черепушку! — продолжала она.

Влом съежился было от страха, но тут же смело отступил назад:

— Здесь мой приятель Пятерка. Он тебе задаст.

Атон не воспринял угрозу женщины буквально. Но это было так; ногти у нее — как когти. Теперь она, оценивая, оглядела его.

— Ну, с ним-то я справлюсь, — протянула она. Потом вздохнула, качнув красивой грудью. — Как насчет этого, сударь?

Эти слова тоже прозвучали буквально и весьма завлекательно. Но сейчас не до того. Атон вернулся к теме разговора:

— Что смертоносного в голубом гранате. Цветик?

— Так твоя фамилия Пятый, — размышлял Первоцвет вслух, словно только что узнал. — Знаешь, пятерка — это магическое число. Опасное число. Five — единственное имя, известное мне, которое переводит себя в себя.

— О чем ты? — не понял Влом.

Первоцвет протянул к нему пухлую ладонь.

Влом боролся с любопытством, но недолго. Он выплюнул маленький гранат и отдал Первоцвету. Для него Влом был ценным клиентом.

— Наука нумерология, — сказал Первоцвет, и люди вокруг расселись поудобнее. — У каждой цифры от 1 до 9 свой звук. Вы складываете гласные — А это 1, первая буква древнего английского алфавита, Е — 5, пятая, и так далее… Вы складываете их все, пока не получите число. У каждой свое влияние: 1 — начало, 2 — замедление, и так далее.

— А пять?

— Произнеси по буквам. F — I–V — Е. I равняется 9, Е — 5. Сложи, получится 14. Оно слишком большое, поэтому сложи единицу с четверкой и получишь 5.

Лицо Влома посветлело.

— Пятый есть 5! — воскликнул он с восторгом первооткрывателя.

Кто-то захохотал, но Влом этого не заметил. Он переводил бы людей в цифры целыми днями. И вдруг отрезвел:

— Так говоришь, пятерка опасна?

— Полна неожиданностей. Пятерка может нежданно-негаданно принести счастье… или внезапную смерть. Нужно внимательно следить за ее поступками.

Атон в очередной раз перевел разговор:

— Ты говорил об особом гранате.

Первоцвет уселся поудобнее. Он ждал. Остальные посмеивались: теперь платить Атону.

— Посмотрим на это дело так, — сказал Первоцвет, получив камешек. — Голубой гранат очень дорог. Настолько дорог, что человек мог бы выкупить себя им на свободу. Вполне достойная цена. Возможно, голубых гранатов вообще не существует, и власти считают, что находятся в безопасности; а может, это хитрый способ дать всем понять, что нет такой штуки, как отмена приговора. Но если есть такая штука — в смысле, голубой гранат — то он намного дороже и любого заключенного, и даже закона. Сейчас все мы здесь преступники…

— Я нет, — заорал Влом. — Я не преступник. Меня…

— ВЛОМИЛИ! — прокричали все хором.

— Ну да, — сказал задетый за живое Влом.

— …преступники, посаженные сюда на всю свою оставшуюся противоестественную жизнь. И каждый больше всего на свете хочет отсюда выбраться. Здесь нет никого, у кого вообще есть такой шанс, если он боится предпринять Тяжелый Поход. Не считая того, кому посчастливится найти голубой гранат. Если бы сейчас у меня в руке был голубой гранат, вот здесь, — он выставил зажатый кулак, — я бы сказал: «Господа, эврика, и прощайте!..»