Макроскоп - Пирс Энтони. Страница 7

Брад взял его руку, чтобы они могли общаться.

– Мы должны немного подождать. Это займет несколько минут, если там сейчас записывается информация. Расслабься и любуйся видом.

Иво так и сделал. Он осторожно повернулся в сторону Солнца, зная, что здесь оно светит гораздо ярче, чем на покрытой атмосферой Земле.

Он увидел огромную ракету, похожую на ту, что привезла его сюда.

– А что здесь делает «Сатурн VI»? Целый, я хочу сказать; я думал, что ступень ускорителя никогда не покидает орбиту.

– Правильно. Это и есть орбита.

– Орбиту Земли, мистер невинность. А это орбита Солнца, если я еще что-то понимаю.

– Ну на ней можно далеко улететь, если дозаправить. Это Джозеф – наш аварийный корабль. Достаточно мощности, чтобы быстро улететь отсюда, если вдруг понадобиться. Но я лично считаю космос более безопасным местом, чем перенаселенная Земля, которая трещит по швам. Джозеф, собственно и притащил сюда скоп. Теперь он почти на пенсии, но не отправлять же старика домой порожним.

– Здорово тут бабахнет, если чиркнуть кремнем у него под хвостом. Силы тяжести нет... – Иво знал, что тяга не изменится, но здесь нет силы притяжения планеты, так что в результате можно взять либо больший груз, либо развить большую скорость.

– Будь спокоен. Мы его тут неплохо подлатали. В качестве горючего в нем по-прежнему водород, правда, храниться в твердом состоянии. Но двигатель не обычный – камера сгорания это еще не все. Ты знаешь, играет роль скорость вылетающего газа, а не температура в камере сгорания, хотя...

– Извини, Брад, я плохо понимаю. Если тебе нужен технический...

– Я могу рассказать это понятно для тебя, но я не могу не похвастаться немного, потому что я тот самый счастливый парень, который выведал один маленький секрет с помощью скопа.

– Ты хочешь сказать, что получаешь технологии прямо из...

Брад сделал движение пальцем, которое на известном только им языке жестов означало осторожность. Иво понял, что вопрос имеет неприятные аспекты, обсуждать которые стоит в более неформальной обстановке; с другой стороны это подразумевало, что их беседу каким-то образом могут прослушивать. По-видимому, через колебания корпуса макроскопа. Но одна только мысль об этом...

Иво замолчал. Драмы плаща и кинжала не очень-то возбуждали его, он опять почувствовал беспокойство в желудке. Слишком многое случилось за последние несколько часов.

Теория, которая позволяет разработать реактор с газообразной рабочей зоной для реактивного движения существует уже много лет, но тут куча своих трудностей. Мы можем смешать рабочие компоненты – то есть водород, который извергается из сопла ракеты, и направить его прямо в камеру с делящимся ураном.

Это подымает температуру настолько, что можно достичь значений удельного импульса, в десять раз превышающие аналогичный параметр у лучших двигателей сгорания. Но это очень плохо. Плавится любой известный нам материал. То, что я открыл, является технологией теплового экранирования – Джозеф для тебя выглядит обычной ракетой, а на самом деле он только внешне – «Сатурн VI». Его двигатели развивают ускорение, как бы тебе сказать, – в десять раз превышающее нормальную гравитацию и могут поддерживать его в течение недели, пока у него не кончится водород. Ну и он никогда не остынет, конечно. Только подумай, насколько это превосходит все известные на Земле двигатели.

– Брад, я в ужасном восторге от всего этого. Но я все же дилетант. У меня никогда не было технического образования. Я верю, что эта ракета сделает все, что бы ты ни сказал.

Беседа увяла. Иво знал, что Брад не обиделся. Просто разговор зашел за опасную черту – по-видимому, это из-за макроскопа? – так что безопасней было его прервать.

Осмотрев ближайшие окрестности, он взглянул за обод станции, отвернувшись от нестерпимо яркого Солнца, и увидел звезды. Он с удивлением обнаружил, что знает их.

Большая Медведица – Большой Ковш – была видна хорошо, ручка ковша указывала на Малую Медведицу.

«А кем была Медведица?» – бывало спрашивал он себя. «Это не леди, а жена медведя!» – отвечал тогда он себе.

Дракон обвился вокруг Малого Ковша. Двигаясь со сверхсветовой скоростью по линии, которая соединяет Большой Ковш и Полярную Звезду, он мог бы достичь Водолея, который все время гонится за Козерогом. Преследователь так близко, но не судьба ему догнать жертву. Иногда это огорчало Иво, в этом была какая-то особая, личная трагедия, но он не мог объяснить, почему чувствовал так.

Вдруг он осознал, что свет, который он видит, звезды послали столетия тому, а может и раньше. Возможно, один из этих лучей испущен тогда, когда он, четырнадцатилетний мальчишка, собрав компанию таких же как он сам, занялся стрельбой из лука. Так появилось имя «Арчер» – неистово патриотическое, как раз когда в стране начали собираться тучи вражды, и это было концом жизни, которую он знал. [5] Но его также могли бы назвать иначе, например из-за флейты, на которой он играл серенады юным леди. Преподаватель, так звали его, когда он работал в колледже, но студенты переиначили на «предвыпиватель». Или «Пахарь», за то, что он любил цитировать «Пахаря» Пайерса.

Тогда он был воспитанным молодым человеком, приветливым, образованным, достойным, высокоморальным. Ему не было четырнадцати, когда он поступил в Университет Олгетрон города Мидвей, штат Джорджия, тогда он зачесывал свои прекрасные волосы набок и закладывал пряди за уши. Одевался хорошо, но не кричаще. Уже появился намек на сутулость, но походка была бодрой. Он не любил занятия спортом.

В колледже было сорок студентов.

Музыка и книги были его лучшими друзьями, но и молодые леди тоже не были забыты.

Однажды один из студентов неправильно его понял и публично назвал лжецом. Он немедленно ударил его, хотя и не отличался силой. Противник вытащил нож и воткнул лезвие на дюйм в его левый бок, но он не сдался. После этого случая никто не смел называть его трусом.

– Что ты думаешь об Афре? – спросил его Брад

Это имя вернуло его к действительности. Чего стоит храбрость в прошлом, если сегодня битва проиграна?