Макроскоп - Пирс Энтони. Страница 87

Он отогнал очередную фантазию.

– Время – до нашей эры.

Она не ответила, но он чувствовал ее близость, ее возбуждение. Заглянуть в древнюю историю! Никому это раньше не удавалось. 

Она подхватила: 

Она прикоснулась к его руке.

Таким образом Афра призналась ему, что знакома с поэзией Сиднея Ланье, и знает, что она значит в жизни Иво, и, по-видимому, знала это с самого начала. И ее рука сжала его ладонь – неужели она вкладывала еще что то в прочитанные стихи? Открыта, проста, свободна? Он не смел надеяться – для нее это было, скорее всего, очередная интеллектуальная игра.

Он пытался походить на Ланье, творил свой характер по образу и подобию приемного предка – но это не получалось. Иво не мог писать стихи, ему решительно не доставало того успеха у женщин, который сопровождал жизнь Ланье. Насколько было бы лучше, если бы он развивал свои природные задатки, а не подражал другому!

– Давайте в Европу, – сказала Афра.

Он переместился в Европу. На Капитолийских холмах был полдень, но человеческие поселения отсутствовали.

– До-римская эпоха, – сделал вывод Иво.

– Попробуйте Египет.

– На месте Александрии ничего нет, – чуть помедлив, ответил Иво. – Даже суши.

– Естественно, если это до-римская эпоха. Поищите Мемфис.

Он направился на юго-восток, Мемфис не был запрограммированной позицией. Иво опять почувствовал беспокойство.

На восточном рукаве дельты Нила он обнаружил суетливый город, не такой уж и большой по современным меркам, но по всему было видно, что это столица. Мемфис?

– Не похоже, но но наличие города – это уже неплохо. Поищите замок или дворец, если увидите какие-то надписи, сфотографируйте. По ним мы, вероятно, сможем определить эпоху.

Иво послушался ее совета и опустился на улицу возле какого-то комплекса зданий – по-видимому, это был центр города. Улочка была узкой и грязной, тянущиеся вдоль нее саманные постройки стояли тесно и, как правило, были одноэтажными. Он мог разглядеть проступающую соломенную основу размытых дождями блоков, и, казалось, ощущал окружающее его зловоние трущоб. Воистину, кварталы для бедных были впервые придуманы не в Америке.

Аборигенами были стройные смуглые жители Средиземноморья, с черными волосами и карими глазами. Многие были совершенно наги, по всей видимости – рабы, они принадлежали к разным расовым типам – от нордического вида блондинов до абсолютно черных негроидов. Но даже одетые выглядели не намного лучше: на них не было того роскошного одеяния, которое предписывают древним египтянам. Не было ни золотых украшений, ни ярких нарядов, ни даже туфель или сандалий. Босые, без головных уборов, всю одежду этих людей составляло шенти: отрез белого полотна, приталеный широким кожаным ремнем и достигающий только колен. Женщины были одеты в тесные длинные юбки, груди многих из них были неприкрыты. Это было бы замечательно, если бы они были молоды, здоровы и чисто вымыты, но...

В окрестностях замка или дворца картина резко изменилась. Женщин не было видно, а мужчины были одеты гораздо лучше. На них были роскошные парики, качество которых, видимо, указывало на сан. Они были одеты в длинные рубахи с одним, только для левой руки, рукавом, поверх была наброшена складчатая льняная мантия. Очевидно, люди, которых он до этого видел на улице, принадлежали к низшим сословиям.

Постройки были каменными, но особого впечатления не производили. Дворец был мрачным и серым, лишь драгоценности «придворных» несколько оживляли царившую атмосферу.

Он исследовал несколько комнат – как правило, в них уже жили. Если это было место поклонения, то религия угасала; а если дворец, то фараон далеко отлучился. Одно крыло здания еще достраивалось. Здесь он увидел стражников – их копья, топоры, грушевидные щиты грудой лежали в стороне, они наблюдали, как изможденные рабы рубили камень под руководством побитого жизнью мастера. Никаких зверств не наблюдалось, только надсмотрщик, на котором, по-видимому, лежала ответственность, проявлял активность и бестолково жестикулировал, хотя на него мало кто обращал внимание.

Иво приблизился, чтобы иметь возможность рассмотреть все получше, рассчитывая, что проведение подобной деятельности предполагает наличие чего-то вроде чертежа или письменного руководства. Если документ датирован, или на нем есть имя руководителя...

В это время в поле зрения появился еще один человек. Волосы имели пробор посередине и были частично сбриты над ушами, заплетенная косичка спускалась к уху и закручивалась вверх на конце. Прическу дополняли два ярких пера. Руки и бедра были покрыты татуировкой в виде пересекающихся узоров. Он был одет в нарядную тогу, удерживаемую на одном плече пряжкой. Края одежды были богато расшиты.

Человек посмотрел вверх, на Иво. На лице отобразилось удивление, губы сложились в форме буквы "о". Он начал жестикулировать.

Стражники повскакивали. Мгновение – и они уже стояли рядом с этим человеком – блестящие шлемы сверкают на солнце, кольчуги с короткими рукавами отливают серебром, щиты, обтянутые бычьей кожи, подняты. Солдат оказалось гораздо больше, чем вначале заметил Иво. По-видимому, некоторых позвали, почуяв неладное. Многие были египтянами, в то время как расовый тип остальных был аналогичен подошедшему. Иво понял, что он наблюдает процесс смешения культур. Должно быть, Египет недавно был завоеван.

Человек с прической из перьев указал в сторону Иво. Ясно, кто здесь командует. Стражники подняли копья, некоторые из них, вооруженные луками, отошли назад и направили на него стрелы. Теперь уже все смотрели в сторону Иво.

Они видели его!

Рабы прекратили работу, сгрудились на дальней стороне двора и тоже глазели на Иво. Стражники построились в оборонительном порядке. Все выглядело очень грозно, но никто не двигался. Они явно ждали команды.