Властью Песочных Часов - Пирс Энтони. Страница 37

— Искренне надеюсь, что в ходе нынешней военной кампании вы избежите подобного маленького конфуза.

— Как знать, как знать… — бодро отозвался Дарстен. — Не робей, артист! Нас тут только двое на этой колымаге. Если увидишь кого третьего — значит, это бем.

— А откуда известно, что мы сами не бемы? То есть я хочу сказать, что вижу вас в первый раз и у меня нет никакой уверенности…

Тут вся глубина собственного теоретического замечания дошла до Нортона, и его прошиб холодный пот. Он опасливо покосился на пилота.

Тот весело ухмылялся:

— Ну ты и артист!

— Впрочем, вам тоже ничего обо мне неизвестно! — продолжал философствовать Нортон. — Я вполне могу оказаться бемом!

Дарстен на секунду задумался. Потом его рука метнулась к кобуре. Нортон так и окаменел от ужаса. К счастью, уже с бластером в ладони, ковбой-космонавт раздумал стрелять и сказал, держа второго пилота на мушке:

— А мы сейчас это проверим. Эй, Брякалка!

В кабину управления — бряк! бряк! бряк! — вошел робот. Так вышагивать в невесомости можно только с магнитами в подошвах.

— Звали, сэр? — осведомился он скрипучим голосом.

— Проверь-ка этого типа по имени Нортон. Человек он или бем?

Брякалка подошел к нему на расстояние одного фута. Вместо головы у робота было что-то вроде телевизора. Сейчас на экране появилось некоторое подобие глаз, которые внимательно осмотрели Нортона. Затем из середины экрана вдруг выскочил короткий шланг с двумя дырками. Этим шлангом Брякалка обнюхал второго пилота. Затем на экране появился рот, который произнес:

— Скажите «а».

Огорошенный Нортон громко сказал «А-а-а-а!» и в сердцах показал роботу язык — как доктору. Дернуло же его философствовать насчет того, как распознать бема! Безоружный, зажат на кресле, как ягненок между ногами у мясника… И если Брякалка ошибется насчет него и брякнет, что он бем…

Из правого бока головы-телевизора выскочило что-то вроде уха и прислушалось к нортоновскому «А-аа-а!»

— Еще разок! — приказал робот.

— А-А-А-А! — обреченно провыл Нортон.

Глаза Брякалки сошлись у несуществующей переносицы. Робот наглядным образом мыслил. Когда электронные мозги надолго задумываются — добра не жди.

— Это существо — человек, гомо сапиенс, — наконец провозгласил Брякалка. Нортон облегченно вздохнул. Но тут робот добавил: — Вероятность

— 98,35%. Плюс-минус три процента.

— Плюс-минус три процента? — с деланной бодростью переспросил Нортон. — Это значит, я человек на 95,35% или даже на 101,35%. Очень даже неплохой результат!

— Цифры верные, — скрипуче подтвердил Брякалка.

Лукаво блеснув глазами, Нортон приказал:

— А теперь, Брякалка, проверь мистера Дарстена!

— Не зарывайся, артист! Я про себя знаю, кто я такой! Ты не смеешь!..

Однако робот уже обнюхал его и обронил требовательное «Скажите „а“. Спорить с Брякалкой в подобной ситуации было смертельно опасно, и Дарстен покорно протянул „а-а-а-а-а!“ — одновременно показывая кулак желторотому насмешнику.

— Это существо — человек, гомо сапиенс, — наконец провозгласил Брякалка. — Вероятность — 96 процентов ровно. Плюс-минус три процента.

— Ка-ак? — обиженно взревел Дарстен. — Я, по-твоему, на два процента менее человек, чем этот пентюх? — Его рука машинально дернулась к кобуре бластера.

— Согласно результату анализа, — равнодушно уточнил робот, — Нортон на два целых и тридцать пять десятых процента более человек, чем вы.

— Пошла вон, жестянка глупая! — завопил Дарстен, и робот забрякал прочь. Очевидно, словосочетание «жестянка глупая» он слышал не в первый раз, потому что оно не поставило его в тупик.

Дарстен и после этого продолжал негодовать:

— В ближайшем космопорту продам его к чертовой матери и найму на эти деньги пилотессочку! От нее хотя бы будет толк. И она не скажет, что я мужчина только на девяносто шесть процентов!

— Думаю, вам будет полезно научить меня управлять кораблем, — произнес Нортон, частично ради того, чтобы отвлечь Дарстена от инцидента с роботом.

— Мало ли что может случиться.

— Шутишь! — возмутился Дарстен. — Я три года грыз гранит науки, прежде чем сел за ручки управление своего первого корабля. И почти мигом превратил его в груду металлолома. После чего учился еще два года!

— Если я совсем ничего не буду уметь, — стоял на своем Нортон, — то буду только обузой. Научите хотя бы сигнал бедствия подавать!

— Ладно, преподам тебе элементарный курс обращения с кораблем, — процедил Дарстен. — Это займет десять минут… плюс-минус три процента!

Самое смешное, что обучение и в самом деле заняло лишь десять минут. Справляться с «Иголочкой» было не сложнее, чем с автомобилем. Тяни или толкай ручку управления, запомни десяток кнопок да умей жать на гашетку, когда цель попадет в перекрестье линий на экране. Об остальном позаботится автопилот или, на худой конец, Брякалка. Словом, не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы управлять таким несложным аппаратом, как «Иголочка».

Как же Дарстен ухитрился угробить на обучение в космической академии целых пять лет?

Несколько правильно заданных вопросов вывели его на чистую воду. До ручек ли управления было Дарстену, когда у него в глазах рябило от ножек! Дарстен взахлеб рассказывал о своих приключениях с разными «цыпочками», «лапочками» и «телочками».

Тем временем космический флот, развернутый в боевой порядок, на огромной скорости двигался к вражеской планете. Звезды в иллюминаторе казались пролетающими мимо золотыми мухами.

Над пультом управления вспыхнуло красное табло.

— Ах ты, черт! — воскликнул Дарстен. — Прямо на нас идут бемовские военные корабли. От боя не уклониться. Чтоб им пусто было!

— А я слышал, что вы обожаете расстреливать бемов — бах! бах! бах!

Дарстен приосанился, шмыгнул носом и сказал:

— Ну да! Спасибо, что напомнил.

Издалека бемовские корабли напоминали огромные валуны. Они рассыпались по горизонту, беря в клещи флот своих врагов. Вскоре после сближения общий бой распался на массу дуэлей.

Один из бемовских валунов возник совсем рядом с Иголочкой. Его орудийные порты складывались в рисунок, напоминавший огромные фасеточные глаза гигантского насекомого. Залп был серией картинных вспышек по левому борту.

— В нас стреляют! Эти сукины дети в нас стреляют! — тоном обиженного ребенка вскричал Дарстен. — Я такого хамского поведения не потерплю! Я от вас, ребятки, мокрое место оставлю!

Со зверским выражением лица он взял вражеский корабль под прицел и с остервенением нажал на гашетку.

Яркий луч пронзил пространство перед ними, и Нортон увидел, как темный валун полыхнул и бесшумно рассыпался на части. Вакуум гасит звуки, поэтому взрыва они не слышали.

— Так вам, твари поганые! — в восторге закричал Дарстен.

Но к ним направлялся другой бемовский валун, поплевывая в их сторону вспышками из орудийных портов. Дарстен совершил стремительный маневр, вышел из зоны огня вражеского корабля, хорошенько прицелился — и разнес этот валун так же эффектно, как и первый.

Нортон взглянул на тот экран, где отслеживалась обстановка позади Иголочки.

— Бат, у нас на хвосте!.. — испуганно воскликнул он.

— Эти ребята твои, Нортон, — отозвался Дарстен. — Я должен следить за тем, что впереди. Разберись с ними сам.

Нортон развернул лазерную пушку на корме в сторону противника, прицелился и выстрелил. Мимо! Бемовский корабль стремительно приближался. Еще немного, и он расстреляет их практически в упор.

Руки Нортона дрожали, по лбу струился пот. Как только противник оказался в кресте окуляра, он нажал на гашетку с такой силой, что палец заныл.

Это был последний шанс.

Луч ударил по обшивке бемовского корабля — и тот превратился в рассыпающийся шар огня.

Нортон облегченно вздохнул и вытер пот со лба.

— Я их уделал, Барт! — радостно закричал он, поворачиваясь к пилоту. — Я их уде…

Он осекся. К креслу Дарстена, знойно покачивая бедрами, подходила сногсшибательной красоты девушка в обтягивающем комбинезоне.