Любовная лихорадка - Максвелл Кэти. Страница 55

Еще один глубокий рывок, и перед ее глазами вспыхнули сотни огней, которые обожгли ее тело волной экстаза.

Бренн переживал то же самое. Он еще крепче прижал к себе ее тонкий стан и с протяжным стоном пролил в нее свое семя. Они без сил раскинулись на простынях. Ни один из них не мог произнести и слова. Тэсс чувствовала, как бешено, колотится сердце в ее груди.

– От этого можно умереть? – выдавила она из себя, ощущая блаженство.

Он лишь рассмеялся в ответ. Поцеловав ее в шею, он сказал:

– Я точно мог бы.

Тэсс вложила свою руку в его большую ладонь.

– Это было невообразимо.

– Прекрасно? Да, прекрасно.

Это слово будто заполнило пространство между ними.

– Почти, – дразня его, произнесла Тэсс. Он неудовлетворенно фыркнул:

– В следующий раз я буду стараться еще лучше.

– Я верю в твои неиссякаемые возможности, – с улыбкой произнесла она и закрыла глаза.

Спустя несколько часов Тэсс проснулась и обнаружила, что она одна. Она протянула руку туда, где лежал Бренн. Простыни еще хранили его запах. Но в постели его не было.

Она услышала шум воды и увидела, что муж стоит, освещенный потоком солнечных лучей, которые проникали в комнату через единственное имеющееся в ней окно. Он был уже одет, лишь его темно-синий сюртук висел еще на стуле, на котором она так и не сумела заснуть накануне ночью. Она и раньше замечала, что у Бренна отличная фигура: он был широкоплечим, а кожаные бриджи подчеркивали идеальную мускулатуру его ног.

Она удачно вышла замуж.

Бренн бросил на нее озорной взгляд, как будто прочитал ее мысли:

– Доброе утро!

Он вытер остатки мыла со своего лица и направился к ней:

– И чему, интересно знать, ты улыбаешься?

Она залилась румянцем. Он захохотал и слегка прикоснулся к ее носу. Ей так нравился свежий аромат его мыла. Вдруг на лице Бренна появилось серьезное выражение. Он смотрел на ее губы.

– Ты помнишь?

Ей не было необходимости уточнять, о чем он спрашивает. Скрестив ноги и заведя руки за голову, она притворилась, что обдумывает его вопрос.

Бренн рассмеялся в ответ:

– Нет, Тэсс Оуэн, ты не настолько хорошая актриса.

Он потерся о ее лицо своей гладко выбритой щекой. Его губы коснулись мочки ее уха.

– Что ты теперь скажешь?

Она едва сдерживалась, чтобы не застонать от удовольствия.

– Я не смогу этого забыть никогда, – прошептала она, надеясь, что он скажет ей то же самое.

Но он промолчал, хотя его темные глаза переполняла гордость. Он нашел ее губы. Когда его язык начал сладко жалить ее, она сама несказанно удивилась, ответив ему такими же смелыми ласками. Ей хотелось снова ощутить жар его тела, но он оборвал поцелуй и встал:

– Мы уезжаем через час. Тебе надо одеться.

Тэсс не стала скрывать своего разочарования. Ей хотелось продолжить начавшуюся любовную игру:

– Я не могу одеться без горничной. Он удивленно взглянул на нее.

– Уверяю тебя, вчера я впервые в жизни разделась без ее помощи.

– О Тэсс, сколько тебе еще предстоит узнать.

– И ты готов выступить моим учителем?

Она и сама не ожидала, что ее слова прозвучат так провокационно.

Он поспешил ответить:

– Я готов выступить и твоим учителем, и твоим наставником, Тэсс.

Он снова поцеловал ее. У нее захватило дух от предвкушения.

– Я позову твою горничную, – пообещал он и вышел из комнаты.

Тэсс опустилась на кровать, молясь про себя, чтобы ее не выдал затуманенный взгляд. Как же глупо было с ее стороны отказываться от брака все эти годы. Но, может, она ждала появления Бренна.

О, как бы ей хотелось подарить ему свое состояние. Когда она вспомнила о той тайне, которую столь тщательно скрывала, улыбка немедленно сошла с ее лица. Нейл говорил о том, что, если она даст Бренну то, что может дать только женщина, он тут же забудет о деньгах.

Можно сказать, что она блестяще справилась с этой задачей сегодня утром!

Но неужели этого достаточно?

Тэсс осознала, что в то время как она полностью отдавалась страсти, Бренн сохранял над собой контроль. Он получал удовольствие от их отношений, но не терял голову.

Эта мысль подействовала на нее, как холодный дождь.

Она приказала себе не быть глупой гусыней. Бренн ни разу не дал ей понять, что его волнует лишь ее приданое. Кроме того, имея такой прекрасный дом, как Эрвин-Кип, он вряд ли нуждается в деньгах.

Но оставался один вопрос, который угнетал ее: как такой прямолинейный и честный человек, как Бренн, сможет простить ей обман?

Нет, она не знала ответа.

В это мгновение в комнату вошла Вела, и Тэсс переключилась на текущие дела. Прошедшая ночь изменила ее. Бренн помог ей увидеть свет.

– Вела, вы упаковывали мои тетради?

Горничная, которая только что вылила воду из таза прямо через окно, взглянула на свою госпожу:

– Не знаю, миледи, но я могу проверить.

– Обязательно сделай это. Тэсс освободилась от ночной сорочки и небрежно бросила ее на кровать:

– Я хочу стать писательницей. Вела только охнула в ответ:

– Неужели, миледи?

– Да, так оно и будет. Тэсс остановила свой выбор на платье из голубого кашемира. Белые кружевные ленты по низкому вырезу на груди подчеркивали нежность ее кожи, а украшения на рукавах придавали наряду особое очарование.

– И что же вы собираетесь написать? – спросила Вела, и по ее тону было легко догадаться, что сама мысль о том, что благородная дама может заняться писательским трудом, кажется ей абсурдной.

Тэсс провела рукой по кружевным оборкам, раздумывая над вопросом служанки, а затем улыбнулась:

– Я думаю написать роман. Такой, как у Марии Эджворт. С той лишь разницей, что это будет моя история, – добавила она тихо.

Внизу Бренн расплачивался с хозяином гостиницы. Цена за номер и за смену лошадей показалась ему астрономической. Ему повезло, что Хемлин снабдил его хоть какими-то деньгами.

Он раздумывал над тем, не стоило ли поторопиться с переводом тех бумаг, которые он отослал мистеру Гоуингу, и даже решил написать ему письмо, но потом отказался от этой мысли. Ему не хотелось выглядеть в глазах своего поверенного слишком заинтересованным, однако его продолжали мучить сомнения относительно того, сколько времени займет такая операция, учитывая, что деньги были вложены в Италии.