Келльская пророчица - Эддингс Дэвид. Страница 19

– Начинаю подумывать о том, чтобы сделать по-твоему, – сказал Закету Гарион. – Почему бы нам завтра с утра пораньше не навестить этого старика, этого Даллана? Мы напрямик скажем ему, что ты должен явиться пред очи Цирадис. Думаю, пора начать действовать решительно.

– Правильно, – согласился Закет.

Но Даллан оказался не более сговорчив, нежели все прочие обитатели города.

– Терпение, император Маллореи, – спокойно сказал он. – Великая прорицательница явится к вам, когда настанет срок.

– А когда он настанет? – в лоб спросил Гарион.

– Об этом известно лишь Цирадис – остальное не так уж и важно.

– Не будь он так дряхл и немощен, я вытряс бы из него ответ! – бормотал Гарион на обратном пути.

– Если эта бодяга продлится еще некоторое время, я, чего доброго, позабуду о его возрасте и слабости, – откликнулся Закет. – Я не привык к тому, чтобы мои вопросы столь беззастенчиво оставляли без ответа!

С другой стороны к дому приближались Бархотка и Сенедра. Юные женщины шли быстро, и личико Сенедры сияло.

– Кажется, у нас клюнуло! – сказала Бархотка, когда они встретились с мужчинами на мраморных ступенях. – Давайте поскорее войдем в дом – мы хотим объявить всем сразу о нашем успехе.

Вскоре все собрались в сводчатой гостиной, и светловолосая драснийка очень серьезно начала свою речь.

– Конечно, это не слишком точно, – призналась она, – но, подозреваю, большего нам добиться не удастся. Сегодня утром мы с Сенедрой вновь явились туда, где работают наши новые подружки. Они ткали, а за этим занятием легче всего утратить бдительность. Вот только большеглазой девушки, этой Онатель, там почему-то не было. И вот Сенедра, прикинувшись дурочкой...

– Неправда! – возмутилась Сенедра.

– Ах, ты не прикидывалась? Впрочем, не важно – все равно это было великолепно. Так вот, она широко раскрыла свои невинные глазки и спросила, где может найти свою «дорогую подружку», и у одной из девиц слетело с языка нечто такое, о чем явно следовало помалкивать. Она сболтнула, что Онатель сегодня послана «туда, где обитают прорицательницы». Тут мордочка Сенедры стала еще глупее, а глаза еще больше – вообразите только, оказалось, это возможно, – и она невинно поинтересовалась, где это. Разумеется, ей никто не ответил. Но одна из девиц посмотрела в сторону горы.

– А как можно не пялиться на эту махину? – огрызнулся Шелк. – Что-то сомневаюсь в полезности вашего открытия, Лизелль.

– Но девушка в это время ткала, Хелдар! Я сама пару раз в жизни этим занималась и точно знаю, что надо постоянно смотреть на свои руки. Она же оторвала взгляд от работы в ответ на вопрос Сенедры, но, спохватившись, сразу уставилась на холст в тщетной надежде скрыть свою оплошность. Я тоже закончила Академию, Хелдар, и читаю по лицам не хуже тебя! Девушка могла с тем же успехом выкрикнуть ответ во весь голос. Прорицательницы скрываются там, на горе.

Шелк состроил гримасу.

– Знаете, а она, возможно, права, – вынужден был признать он. – Этой премудрости хорошо обучают в Академии. Ведь если точно знаешь, чего ищешь, то читаешь по лицам, как по книге. – Он сгорбился. – Ну что ж, Закет, – вздохнул он. – Сдается мне, придется нам карабкаться на гору несколько раньше, чем мы предполагали...

– Я так не думаю, Хелдар, – твердо сказала Польгара. – Можно полжизни ползать по ледникам, но так и не отыскать этих прорицательниц.

– А у тебя есть лучшее предложение?

– И даже не одно. – Она встала. – Пойдем, Гарион. И ты тоже, дядюшка.

– Что у тебя на уме, Пол? – спросил Бельгарат.

– Мы поднимемся повыше и оглядимся.

– Но ведь я только что это самое и предложил! – воскликнул Шелк.

– Между нашими предложениями есть существенная разница, Хелдар, – мило улыбнулась Польгара. – Ты не умеешь летать.

– Хорошо, – обиженно нахохлился Шелк. – Если ты так ставишь вопрос...

– Именно так. Хорошо быть женщиной! Это дает массу преимуществ. Я могу себе позволить даже маленькую несправедливость, а ты, ввиду природного благородства и вежливости, вынужден с этим мириться.

– Один-ноль в пользу Польгары, – пробормотал Гарион.

– Ты все время это повторяешь, – недоуменно сказал Закет. – А что это значит?

– Просто народная алорийская поговорка, – объяснил Гарион.

– Почему бы тебе не сэкономить время, Пол? – спросил Бельгарат. – Попробуй посовещаться с объединенным разумом далазийцев, прежде чем начнешь махать крылышками.

– Прекрасная мысль, отец, – согласилась она, закрыла глаза и запрокинула голову. Но почти тотчас же покачала головой и вздохнула. – Они не пускают меня...

– Это само по себе можно счесть подтверждением нашей правоты, – хихикнул Бельдин.

– Что-то не пойму вас, – пробормотал Сади, потирая ладонью свежевыбритую голову.

– Спору нет, далазийцы мудры, – сказал ему горбун, – но вот проницательностью не отличаются. Нашим милым девушкам удалось выудить у них важные сведения. И если бы информация оказалась ложной, то далазийцам не было бы никакого резона отказывать Польгаре в общении с объединенным разумом. Коль скоро они не впустили ее туда, это значит, что мы напали на след. Давай выйдем из города, – предложил он Польгаре. – Нет надобности открывать им наши карты.

– Я не так уж хорошо летаю, тетушка Пол, – нерешительно произнес Гарион. – Ты уверена, что я вам нужен?

– Нам нельзя рисковать, Гарион. Если далазийцы против своего обыкновения сделали это место недоступным, нам может понадобиться помощь Шара, чтобы туда прорваться. Если мы сразу явимся туда с Шаром, то сэкономим время.

Гарион вздохнул.

– Может, ты и права...

– Держите с нами связь! – напутствовал их Бельгарат.

– А как же иначе, – брюзгливо откликнулся Бельдин.

Выйдя из дома, горбун осмотрелся.

– Думаю, во-он там хорошее местечко. – Он указал пальцем на рощицу. – Эти деревца надежно укроют нас от любопытных взоров.

– Хорошо, дядюшка, – согласилась Польгара.

– Вот еще что, Пол, – прибавил горбун. – И поверь, я вовсе не хочу тебя обидеть.

– Что-то новенькое в твоем репертуаре.

– Ты нынче утром в прекрасной форме. – Горбун ухмыльнулся. – Но тем не менее на горе вроде этой царит свой микроклимат и, что важнее, дуют свои, особые ветры.

– Да, дядюшка, я знаю.

– А я знаю, как ты любишь снежных сов, но у них оперение чересчур нежное. И если тебя подхватит горный ветер, ты рискуешь спуститься вниз нагишом.

Польгара внимательно взглянула на Бельдина.

– Или, может быть, ты хочешь, чтобы ветер повыдергал у тебя все перья?

– Как ни странно, нет, дядюшка.

– Почему бы не взять пример с меня? Вдруг тебе даже понравится быть ястребом.

– И, конечно, с синей ленточкой?

– Ну, это дело твое, однако синий цвет тебе к лицу, Пол.

– Ты просто невозможный человек! – Она расхохоталась. – Хорошо, дядюшка, будь по-твоему.

– Только я первый, – заявил Бельдин. – Тогда ты сможешь воспользоваться мною в качестве образчика – это поможет тебе.

– Я знаю, как выглядят ястребы, дядюшка.

– Разумеется, знаешь, Пол, но мне приятно помочь.

– Ты нынче удивительно добр.

Очень странно было Гариону оборачиваться не волком, а иным существом. Он внимательно осмотрел себя, сравнивая с Бельдином, горделиво сидевшим на ветке у него над головой, сверкая пронзительными желтыми глазами.

– Сносно, – буркнул Бельдин. – Но в следующий раз обрати внимание на хвостовое оперение. Оно должно быть погуще, ведь им приходится рулить.

– Итак, господа, – донесся с соседней ветки голос Польгары, – пора трогаться!

– Я полечу впереди, – сказал Бельдин. – У меня ведь опыта побольше вашего. Если мы угодим в нисходящий воздушный поток, постарайтесь держаться подальше от горы. Ведь не хотите же вы насмерть расшибиться о камни?

Он взмахнул крыльями и легко заскользил прочь.

Гариону довелось лететь так высоко только один раз – когда он добирался из Ярвиксхольма в Риву, сразу после того, как похитили Гэрана. Тогда он обернулся крапчатым соколом. Но ястреб – птица куда более крупная, и к тому же полет в горах разительно отличался от свободного парения над Морем Ветров. Воздушные течения бурлили вокруг острых скал, делая полет совершенно непредсказуемым и оттого крайне опасным.