Потаенный Город - Эддингс Дэвид. Страница 55

Крегер полез за кошельком.

Келтэна вдруг охватило жаркое, почти непереносимое нетерпение. Теперь он был уверен, что Алиэн здесь. Присутствие Крегера недвусмысленно подтверждало это. Пленниц, скорее всего, держат в доме с зарешеченными окнами. Он просто должен поскорее вернуться в лагерь Нарстила, чтобы Бевьер сообщил об этом Афраэли. Если Ксанетия может невидимой войти в Натайос, она может и проникнуть мыслью сквозь стены темницы или пробраться в источенный вином мозг Крегера, чтобы подтвердить то, что уже и так ясно. Если все будет в порядке, через считанные дни он и Спархок воссоединятся со своими любимыми. И тогда уж они вместе вернутся сюда, чтобы причинить кое-какие неприятности тем, кто был замешан в этом похищении.

Вэнион и Бетуана добрались до Сарны к концу дня, и королева атанов, не мешкая ни минуты, отправилась к границе.

– Это было чудовищно, Спархок, – сказал Вэнион, устало откинувшись в кресле и поставив свой шлем на стол. – Я никогда прежде не видел подобных солдат. Они огромны, проворны, а шкура у них такая прочная, что мой меч по большей части просто отскакивал от нее. Не знаю, где нашел их Клааль, но у них желтая кровь, и они изрубили моих рыцарей в куски.

– Кринг и Тикуме, похоже, тоже наткнулись на них, – сказал Спархок. – Анозиен пытался что-то сообщить об этом Афраэли, но он так исковеркал заклинание, что она ничего не сумела разобрать. Она немного сердита на Тиниена. Когда он собирал рыцарей, которых привел с собой в Материон, он нечаянно забрал всех пандионцев, которые хоть что-то мыслят в магии. Потому-то у Афраэли и нет никаких известий от Комьера.

– Как бы нам не пришлось отправить кого-нибудь к Комьеру, чтобы через него поддерживать связь… вот только добираться туда он будет не одну неделю.

– Не будет, если Афраэль возьмет его с собой, – покачал головой Спархок. – Она перенесла меня из Бересы в Супаль – почти за тысячу миль – в полчаса.

– Ты шутишь!

– Вот увидишь, Вэнион, тебе понравится летать.

– Сплетничаешь, Спархок.

Они разом обернулись.

Богиня-Дитя сидела в кресле в дальнем конце комнаты, положив на стол испачканные травяным соком ножки.

– Лучше бы ты так не делала, – сказал Спархок.

– Хочешь, чтобы я объявляла о своем прибытии? Мириады духов, дружно горланящих хвалебные гимны? Это, конечно, нескромно, но я могу устроить.

– Ладно, забудь, что я сказал.

– Обязательно. Я побеседовала с Анозиеном. Сейчас он упражняется – в поте лица. Кринг и Тикуме в пустыне повстречались с солдатами Клааля и обнаружили кое-что, о чем вам, господа, следует узнать. Я была права, Вэнион. В жилах солдат Клааля не кровь, а желчь, потому что они дышат печенью, а это значит, что воздух там, откуда они родом, совершенно не похож на наш – вероятно, что-то наподобие болотного газа. В том воздухе есть нечто, в чем они нуждаются и что не могут извлечь из нашего воздуха. Пелои применили свою обычную тактику, и эти чудовища очень скоро начали валиться без чувств. В следующий раз, когда повстречаете их, попросту разворачивайтесь и бегите. Если они погонятся за вами, они, в конце концов, задохнутся. Бетуана уже в пути?

– Да, Божественная, – ответил Итайн.

– Отлично. Чем быстрее я смогу забрать Энгессу на свой остров, тем скорее я поставлю его на ноги.

– Вот как раз об этом я хотел тебя спросить, – сказал Спархок. – Ты сказала, что у него поврежден мозг.

– Верно.

– Но ведь мозг очень сложен?

– Ваш не такой сложный, как наш, но в любом случае непростой.

– И ты сможешь исцелить мозг Энгессы на острове?

– Разумеется.

– Если тебе по силам исцелить мозг, значит, ты смогла бы исцелить и сердце. Почему же ты просто не взяла Сефрению на остров и не вылечила ее там? Зачем ты явилась в Бересу и пыталась украсть у меня Беллиом?

– Что такое?! – вскричал Вэнион вскакивая.

– Превосходно, Спархок, – сухо сказала Афраэль. – Я потрясена твоим так-том. С ней все в порядке, Вэнион. Беллиом вернул ее к жизни.

Вэнион с силой грохнул кулаком по столу, затем все же с видимым усилием взял себя в руки.

– Не будет ли кто-нибудь столь любезен сообщить мне, что произошло? – ледяным тоном осведомился он.

– Мы были в Диргисе, – снизошла до объяснений Афраэль. – Сефрения осталась одна в комнате. Явился Заласта и ударил ее ножом в сердце.

– Боже милостивый!

– Она здорова, Вэнион. Благодари за это Беллиом. Она быстро поправляется. Сейчас с ней Ксанетия.

Вэнион метнулся было к двери.

– Ой, да вернись ты! – бросила ему Афраэль. – Как только я доставлю Энгессу на остров и позабочусь о его ране, я возьму тебя в Диргис. Сейчас она все равно спит, а ты и прежде видел ее спящей – и не единожды.

Вэнион слегка покраснел и смутился.

– Ты все-таки не ответила на мой вопрос, – напомнил Спархок. – Если тебе по силам исцелить мозг, почему ты не можешь исцелить сердце?

– Потому что работу мозга, Спархок, можно на время прекратить, – со страдальческим видом пояснила она. – Сердце же должно биться все время, а а ничего не могу с ним сделать, пока оно так пульсирует.

– А-а, теперь понятно.

– Вы, случайно, не знаете, где я могу отыскать Заласту? – зловещим тоном осведомился Вэнион.

– Он, скорее всего, вернулся в Натайос, – ответила Афраэль.

– После того как я побываю у Сефрении, не могла бы ты доставить меня в Натайос? Я испытываю настоятельную потребность потолковать с Заластой.

– Я получу его сердце, – заявила Богиня-Дитя. Вэнион как-то странно взглянул на нее.

– Это домашняя шутка, – пояснил Спархок.

– Я не шучу, Спархок, – мрачно возразила Афраэль.

– Мы не можем отправиться в Натайос, – сказал Спархок. – Там, возможно, Элана, а Скарпа убьет ее, если мы начнем молотить кулаками в ворота. Кроме того, прежде чем ты решишь что-то сотворить с Заластой, тебе придется побеседовать с Кхваем.

– Кхваем? – переспросил Вэнион.

– Тиниен рассказал Афраэли, что у Кхвая свои планы насчет нашего стирикского друга. Он хочет ввергнуть его в огонь.

– У меня есть идеи поинтереснее, – угрюмо заметил Вэнион.

– Не думаю, мой лорд. Кхвай хочет ввергнуть Заласту в огонь, а не сжечь заживо. Он имел в виду вечный огонь, в котором вечно будет вопить Заласта.

Вэнион задумался.

– Какая славная мысль! – наконец проговорил он.

– Госпожа моя, – горячо прошептала Алиэн, – скорее! Заласта вернулся!

Элана надвинула ниже на лоб головной платок и присоединилась к своей камеристке у окна с треснувшим стеклом. Головной платок, похожий на тот, что носят монахини, был идеей Алиэн. Он плотно облегал выстриженную голову королевы, прикрывая ее горло и подбородок. Платок был не слишком удобен, зато скрывал урон, который нанес ее волосам нож Крегера. Наклонившись, она припала к треугольному отверстию в стекле.

Худое лицо Заласты было искажено горем, глаза мертвенно застыли. К нему торопливо подошел Скарпа, в его глазах читалось нетерпение.

– Ну что? – спросил он.

– Убирайся, – сказал Заласта.

– Я только хотел убедиться, что с тобой все в порядке, отец, – неискренне пояснил Скарпа. Он смастерил себе примитивную корону из золотой чаши. Скарпа явно не сознавал, как нелепо выглядит на его макушке это кособокое украшение.

– Оставь меня! – прогремел Заласта. – Уйди с глаз моих!

– Она мертва? – Скарпа пропустил мимо ушей смертельную угрозу, прозвучавшую в голосе отца.

Лицо Заласты отвердело.

– Да, – ответил он странно ровным тоном. – Я вонзил нож прямо ей в сердце. Сейчас я решаю, смогу ли жить после того, что сделал. Будь добр, Скарпа, держись от меня подальше. В конце концов, это же твоя идея. Она так превосходна, что мне может прийти в голову щедро тебя наградить.

Скарпа попятился, и в его безумных глазах мелькнул совершенно осмысленный страх.

Заласта бросил два слова по-стирикски и вытянул руку со скрюченными, как когти, пальцами. Скарпа схватился за живот и завизжал. Самодельная корона свалилась с его головы, и Заласта неумолимо сгреб его и притянул к себе.