Сапфирная роза - Эддингс Дэвид. Страница 3

— Я хочу попросить тебя кое о чем опасном, Спархок, — мрачно сказала она. — Хотя, надеюсь, с тобой все будет в порядке. Образ Афраэли еще ярок в твоем сердце, и это защитит тебя.

— Что я должен сделать?

— Мы используем Беллиом, чтобы сокрыть пещеру. Есть, конечно, и другие способы, но надо же убедиться, что камень принимает твою власть. Полагаю, что так оно и будет, но проверить не лишне. Ты должен быть сильным, Спархок. Камень может не захотеть выполнить твою волю, и тебе придется заставить его.

— Мне и раньше приходилось иметь дело с упрямцами, — пожал плечами Спархок.

— Не думай, что это будет легко, дорогой. Ну, идем.

Они продолжили подъем по спиральной галерее. Рев водопада стихал далеко позади. Отдаляясь, монотонный гул воды распадался на множество отдельных голосов, многократно отражаясь от неровных каменных стен грота. Вместе со звуком менялось настроение Спархока. Усталая радость от достижения долгожданной цели и трепет перед явлением истинного лица Афраэли сменялись глухим страхом перед зловещей темнотой каменного нутра гор. Темнота эта пугала его как когда-то давно, в детстве. Безликие тени притаились вне круга света от их светильника — меча, и злорадно скалились там, замышляя козни против затерявшихся в подземелье людей. Он нервно оглянулся через плечо. Казалось, где-то далеко позади, в темноте, что-то двигалось. Он разглядел только неясный перелив густой, глубокой тьмы, заметный только краем глаза, нечто смутное, бесформенное и жуткое. Когда же он бросал туда прямой взгляд, ничего, кроме темноты видно не было.

— Дурь какая-то, — досадливо пробормотал он и двинулся дальше, стараясь не оказываться вне круга света.

На поверхность они выбрались в полдень. После пещерной тьмы лучи солнца жгли и ослепляли. Спархок облегченно вздохнул и полез за пазуху, чтобы достать камень.

— Еще рано, Спархок, — остановила его Сефрения. — Не стоит рисковать. Эта нависающая скала может свалиться нам прямо на головы. Сначала отойдем к нашим лошадям.

— Тебе придется научить меня нужному заклинанию, — сказал Спархок, когда они перебирались через заросшее ежевикой озерцо у входа в пещеру.

— Заклинаний не потребуется. У тебя есть самоцвет и кольца. Остается только отдать приказ. Как это сделать, я тебе покажу. Когда спустимся.

Они спустились по скалистому ущелью на травянистое плато, к месту последней своей ночевки. Солнце уже клонилось к закату, когда они добрались до своих палаток и лошадей. При виде Спархока Фарэн прижал уши и оскалил угрожающего вида зубы.

— Ну, что случилось? — спросил у него Спархок.

— Он чувствует Беллиом, — объяснила Сефрения, — и это ему не нравится. Дай ему немного привыкнуть, а пока держись подальше от жеребца, — она окинула взглядом ущелье и решительно заявила: — Да, пожалуй, здесь будет безопасно. Достань Беллиом и возьми его в обе руки так, чтобы кольца прикасались к нему.

— А повернуться лицом к пещере разве не нужно?

— Не обязательно. Беллиом и так поймет, о чем ты говоришь. Теперь представь себе пещеру, вспомни, как она выглядит, ощути ее, даже почувствуй запах. Теперь представь, что потолок содрогается и рушится. Камни откалываются, падают вниз, из них вырастают огромные завалы. Будет много шума и ветер вынесет из пещеры огромные облака пыли. Груды обломков завалят вход в пещеру. Не позволяй ничему отвлекать твое внимание. Старайся твердо держать образы в своей памяти.

— Это будет посложнее, чем обычное заклинание.

— Да, хотя, если рассудить, это вовсе и не заклинание. Ты имеешь дело со стихийной магией. Соберись, Спархок. Чем подробнее будет картина у тебя перед глазами, тем могущественнее будет ответ Беллиома. Когда образ явственно встанет у тебя перед глазами, прикажи камню исполнить все это.

— Я должен говорить на языке Гверига?

— Точно не могу сказать, но попробуй сначала на эленийском.

Спархок припомнил вход в пещеру, огромный сводчатый зал и спиральную галерею, ведущую в сокровищницу.

— А свод над водопадом? Его тоже нужно разрушить? — спросил он.

— Вряд ли. Речка должна снова выходить на поверхность ниже ручья. Если ты завалишь ее, она может пересохнуть, или изменить русло. Кто-то может заметить это и начать поиски. Кроме того, это ведь не простая пещера.

— Да.

— Тогда постарайся сохранить ее.

Спархок нарисовал себе в воображении содрогающийся потолок галереи, катящиеся с грохотом валуны и облака каменной пыли.

— Что я должен сказать? — спросил он.

— Назови его Голубая Роза». Так его называл Гвериг, и он должен узнать свое имя.

— Голубая Роза! — повелительно воскликнул Спархок. — Разрушь пещеру, как того хочу я.

Самоцвет потемнел и яростные вспышки красного пламени полыхнули в его сердце.

— Он противится тебе, — проговорила Сефрения. — Об этом я тебе говорила. В этой пещере он был рожден, и ему не хочется разрушать ее. Заставь его, Спархок!

— Делай то, что я приказал, Голубая Роза! — рявкнул Спархок, сосредоточивая всю свою волю на самоцвете. Он почувствовал, как сапфир содрогнулся у него в руках. Дикий восторг охватил его, когда мощь камня подчинилась.

В недрах гор зародилось низкое угрюмое ворчанье. Земля содрогнулась и, казалось, пошла волнами, скалы покрылись трещинами, по ущелью покатились огромные каменные глыбы. Огромный утес над входом в пещеру тролля рухнул в мшистое озерцо, превратившись в груду гигантских угловатых валунов. Даже на таком расстоянии от грохота закладывало уши, ветер нес на север клубящиеся облака пыли. И снова, как в спиральной галерее, на краю зрения Спархока шевельнулась какая-то тень, темная и полная злорадного любопытства.

— Как ты себя чувствуешь теперь? — пристально посмотрев на него, спросила Сефрения.

— Немного странновато. Ощущаю в себе какую-то силу, какой раньше не было.

— Лучше не думай об этом. Вспоминай Афраэль, сосредоточься на ней. Забудь о Беллиоме, и пока это твое чувство не исчезнет, не смотри на него.

Спархок послушно убрал сапфир за пазуху.

— Похоже, здесь мы все закончили, — сказал Кьюрик, прищуриваясь на перегороженное завалами ущелье.

— Да, — согласилась Сефрения. — До пещеры теперь никому не добраться. А теперь пора подумать и о другом, милорды.

Кьюрик вздохнул, расправил плечи и огляделся вокруг.

— Займусь-ка я костром, — проворчал он и отправился за хворостом. Спархок принялся копаться в мешках и тюках, разыскивая что-нибудь на ужин.

Отужинав, они расселись вокруг костра.

— Каково оно было, Спархок? — поинтересовался оруженосец. — Я про Беллиом. — Он взглянул на Сефрению. — Теперь-то о нем уже можно поговорить?

— Увидим. Расскажи ему, Спархок.

— Ничего такого испытывать мне раньше не приходилось. Мне вдруг показалось, что ростом я вот с эту скалу, и все на свете мне под силу. Я поймал себя на том, что осматривался вокруг, выглядывая еще какой-нибудь утес, чтобы и его разломить надвое.

— Хватит, Спархок! — резко оборвала его Сефрения. — Беллиом пытается завладеть твоими мыслями, он хочет, чтобы ты опять прибег к его мощи. Постарайся думать о чем-нибудь другом.

— Об Афраэли, например? — сказал Кьюрик. — Или она тоже опасна?

— О да, — улыбнулась волшебница, — чрезвычайно опасна. Она может завладеть вашими душами даже быстрее, чем Беллиом.

— Твое предупреждение запоздало, матушка, похоже, она уже успела это сделать. Мне ее недостает.

— Но не терзайся особенно, Кьюрик. Она ведь и сейчас с нами.

— Да? Где же она? — оруженосец оглянулся.

— Ее дух здесь.

— Но все ж это не то, что раньше.

— Давайте лучше вернемся к Беллиому.

— Надо что-то делать. Хватка у него даже крепче, чем я думала, — Сефрения поднялась и подошла к своей котомке. Порывшись в ней, она достала холщовый мешочек, большую иглу и моток красной пряжи. Все это пошло в дело — волшебница уселась у костра и принялась вышивать на холстине странный разбросанный узор. Губы беззвучно шевелились на напряженно сосредоточенном лице.