Город греха - Эллрой Джеймс. Страница 64

— А ведь все могло быть сложнее. Базз наконец задышал ровнее:

— Что, уже продумываешь варианты?

Одри, по-звериному нацелив на него ногти, сделала вид, будто хочет его оцарапать:

— Мне просто хочется знать свое положение. Надо было ловить момент — риск того стоил. Базз взял Одри за руки:

— Значит, будет и новая встреча?

— Мог бы и не спрашивать. Я бы сама сказала немного погодя.

— Мне тоже хотелось бы знать свое положение. Одри рассмеялась и отняла руки:

— Положение у тебя такое, что ты виновен по всем статьям, Микс. Я тут на днях о тебе думала. Поэтому, что бы ни случилось, это твоя вина.

— Милая, Микки нельзя недооценивать, — сказал Базз. — Он ласков и мягок с женщинами и детьми, но людей он убивает.

— Он знает, что рано или поздно я от него уйду.

— Нет, не знает. Он считает, что ты бывшая стриптизерша, шикса [35] — тебе за тридцать и деваться тебе некуда. Ты ему делаешь немножко больно, может быть, от этого его шишка стоит тверже. Но уйти от него навсегда — это совсем другое дело.

Она отвела взгляд. Базз спросил:

— Милая, куда ты пойдешь?

Одри вытащила подушку, обхватила ее руками и посмотрела на Микса:

— У меня есть сбережения. Неплохие. Хочу купить лесистый участок в Долине и акции торгового центра. Это очень надежно, Микс. Еще десять тысяч — и у меня будет тридцать пять акров земли.

Как и у него: земля по четырнадцать долларов за акр — полная гарантия его богатства.

— Где взяла деньги?

— Скопила.

— Из подарков Микки?

Одри неожиданно отшвырнула подушку и ткнула кулачком его в грудь:

— Ты ревнуешь, милый?

Базз ухватил ее за палец и легонько укусил:

— Ну если только самую малость.

— Так вот, не стоит. Микки весь в профсоюзном бизнесе и в сделке с Драгной по наркотикам, и я знаю, что я делаю. Можешь не беспокоиться.

— Милая, ты умница. Потому что я хочу, чтобы ты была моей навсегда.

— Микс, только прошу тебя больше не говори о Микки. А то мне кажется, что он прячется под кроватью.

Базз подумал о своем револьвере, оставшемся в другой комнате и о педриле-адвокате с распухшей шеей и слезами на щеках.

— Мне нравится, что с тобой опасно. Я это люблю.

Исполняющий обязанности главного инспектора Апшо.

Начальник оперативной группы.

Капитан корабля.

Дэнни стоит в пустой комнате голливудского участка, готовясь проинструктировать трех своих помощников по своему делу о серийном убийстве. Инструктаж пройдет там, где откровения Бренды Аллен нанесли наибольший ущерб. Об этом свидетельствует карикатура, пришпиленная к доске объявлений: Микки Коэн, на макушке кипа со знаком доллара, держит на ниточках как кукол-марионеток двух помощников шерифа в форме. Изо рта вылетает пузырь-надпись: «Ну и задал я городским копам! Повезло, что задницу мне подтирают копы округа». Все лицо Микки было в маленьких дырках: первый бандит Лос-Анджелеса здесь служил мишенью для игры в дартс .

В передней части комнаты стоит кафедра и висит черная доска. Дэнни нашел мел и большими буквами вывел на ней: «Помощник шерифа Д. Апшо, Управление шерифа Лос-Анджелеса». Устроился за кафедрой, как это делает доктор Лейман на занятиях по судебной медицине, и заставил себя сосредоточится на формулировках задания, чтобы не попасть впросак, когда будет излагать своим помощникам, трем детективам старше и много опытнее его, юридическую сторону дела. Такое ему даже во сне не могло присниться и, может быть, станет глотком эликсира, который прогонит недобрые мысли и продвинет вперед дело, ибо он стоит победителем там, где полицейских округа ненавидят и презирают едва ли не больше, чем растлителей малолетних. Главное убедить себя, что намечаемая большая и сложная работа — это не сон. После полученного от лейтенанта Консидайна предложения он бессчетное множество раз щипал себя — проверял: не снится ли ему все это.

Вчера днем, когда он сидел дома, потягивал сильно разбавленное виски и перебирал свои папки, к нему заявился Дадли Смит. Ирландец сказал, что они с Консидайном ждут его в участке Западного Голливуда: Эллис Лоу издал распоряжение о временном переводе Дэнни на новую работу, которое утвердили начальник полицейского управления Уортон и глава службы шерифов Бискейлуз. Идя на встречу, Дэнни почистил зубы, прополоскал горло, проглотил сэндвич — ему предстоит ответить на один вопрос, а для этого сочинить правдоподобное объяснение. Поскольку ему уже сказали, что его направят в студию «Вэрайэти интернэшнл пикчерз», хозяина которой он непреднамеренно прогневил, надо убедить начальство, что в роли копа его там видели только охранник, сценарист и сам Герштейн. Это было первое, о чем спросил его Конси-дайн, и спокойствие, даруемое доброй порцией виски, помогло ему солгать, не моргнув глазом.

Изложенный Дэнни план полного изменения своей прически и костюма для роли коммуниста-роматика Смит принял полностью, а Консидайн — с оговорками. Смит передал ему кипу печатных материалов УАЕС, чтобы проштудировать их дома, и пересказал некоторые вещи из доклада психиатра. Затем последовал настоящий полицейский инструктаж.

Его задача состоит в том, чтобы установить контакт со слабым по их оценкам звеном УАЕС — неразборчивой в своих связях женщиной по имени Клэр де Хейвен, получить доступ на совещания профсоюзной верхушки и выведать их стратегические планы. В частности узнать:

— почему они не объявляют забастовку;

— высказываются ли на совещаниях идеи в пользу вооруженного переворота;

— имеются ли у них планы подрывной деятельности посредством кинофильмов;

— попался ли мозговой трест УАЕС на обманный маневр Консидайна — распространенную в печати и по радио утку, будто большое жюри сворачивает свою работу;

— и насколько тесно УАЕС связан с коммунистической партией.

Перспектива блестящей карьеры.

— Вам и тридцати не исполнится, как станете лейтенантом.

— Есть женщина, сынок, к которой тебе надо подобраться. Не исключено, что тебе придется отдрю-чить ее по полной программе.

Хоп — и нет кошмарных снов. Уходя с совещания с бумагами под мышкой и пообещав сегодня же явиться на второе собеседование в городской совет, Дэнни чувствовал себя на седьмом небе. Из дома он позвонил в десяток зубопротезных кабинетов, куда не смогла пробиться Карен Хилтшер. Результат нулевой. Не прикасаясь к виски и не думая о «Шато Мармон», просмотрел десяток дел об убийствах на гомосексуальной почве. После этого он почувствовал небывалую самоуверенность, отнес соскобы следов крови из дома 2307 по Тамаринд-стрит в лабораторию, с помощью некоторой суммы денег уговорил коллегу по классу судебной медицины распечатать результаты анализа, надеясь, что это позволит ему сопоставить кровавые мазки на стенах с жертвами, воссоздать преступление и получить дополнительную информацию об убийце. Увидев кровавые рисунки, коллега и глазом не моргнул, и скоро анализы были готовы. Дэнни отнес бумаги домой и положил вместе с фотоснимками. Три жертвы, три разные группы крови. Была еще опасность того, что его обвинят в незаконном сборе улик, но риск был оправдан. Группа крови Мартина Гойнза АВ+ точно совпала с результатом анализа самых размашистых мазков крови на стенах. Он был первой жертвой, и убийца еще не усовершенствовал свою технику дизайна кровью. Кровь Джорджа Уилтси и Дуэй-на Линденора, групп 0— и В+, разбрызгивалась раздельно. Рисунок кровью Уилтси проще, не совсем продуман. Пришла уверенность в правильности вывода: Мартин Гойнз стал жертвой импульсивной жестокости, убийца действовал в припадке дикой ярости. При всей самоубийственной браваде (именно поэтому он решился привести жертвы два и три в квартиру Гойнза) для того чтобы избрать Безумного Марти первой жертвой, у него должны были быть особые причины: