Звездный дракон - Эшер Нил. Страница 20

– Личность подтверждена, Ян Кормак, – прозвучал псевдомужской голос.

– Мне нужно как можно скорее попасть на Миностру.

Неожиданно все звуки вокруг него смолкли: включилось поле, обеспечивавшее секретность разговора. Без какого бы то ни было запроса с его стороны! Из динамиков консоли послышался другой, знакомый голос ИР чейнского рансибля:

– Вам бизнес-класс или второй?

Кормак нахмурился, но на душе у него стало легче. Секретность, особое отношение – хотя бы это осталось.

– По-моему, нет ничего противнее, когда искусственный интеллект рансибля – разум, который каждый день несет ответственность за жизнь тысяч людей, – принимается шутить, – проворчал он.

– В таком случае шутки в сторону. Ариан Пелтер исчез. А прежде чем исчезнуть, он умудрился забрать из банка весь капитал сепаратистов наличными и опустошил свой личный счет. Кроме того, есть сведения о том, что он нанес визит Сайлэку, о котором, я полагаю, вы наслышаны. Произошли и другие события, которые могут быть как-то связаны с Пелтером. Катамаран с турбинным двигателем врезался в старые грузовые пристани и произвел там серьезные разрушения. Упоминаю я об этом только потому, что на судне был обнаружен обезглавленный труп женщины.

– Вполне вероятно, что это как-то связано с Пелтером. – Кормак мгновенно подавил эмоции, выдавать которые ему совсем не хотелось. – Он всегда был склонен к мелодраматическим жестам, поэтому и устроил шоу – сочетание погребального обряда викингов с ударом сепаратистов по отрасли производства, которую поддерживает государство. Это все?

– В настоящее время у меня больше нет сведений для вас.

– А в дальнейшем ты собираешься меня информировать?

– Если поступят инструкции.

– А на этот раз кто тебя инструктировал?

– Гораций Блегг. Итак, если вы направитесь к выходу «С», то ваш вылет через десять минут.

– Благодарю.

– Удачи, Ян Кормак.

Кормак уже готов был спросить, а понадобится ли ему удача, но тут как раз отключилось поле секретности. Он отвернулся от консоли и, оттянув вверх край рукава, набрал на поверхности футляра, в котором лежал сюрикен, код деактивации оружия. Через несколько минут после выхода из шара рансибля на Миностре он мог активировать сюрикен. Главной причиной запрета провоза оружия было предотвращение его использования внутри шара. Все виды оружия, перечисленные в списке запрещенных к провозу, были способны, повредить рансибль, а такое повреждение могло быть чревато трагедией масштаба самаркандской.

* * *

Старший констебль Авраам спокойно и негромко диктовал комментарии в микрофон рации, не преставая разглядывать дом с помощью своего любимого старинного бинокля, хотя он, конечно, был маловат для обзора такой территории. Дом представлял собой копию горного шале, которые были писком моды полвека назад: сруб из синтетических бревен, выкрашенных в нежно-голубой цвет, венчала красная черепичная крыша. Идиллическая картинка – веранда, кресло-качалка… ничего общего с логовом закоренелого бандита. Авраам опустил бинокль и вздохнул. Он бы с куда большей охотой осветил эту местность прожекторами, но среди ветвей у него за спиной жужжали жуки-ножевики, которые наверняка именно этого и ждали. Четверых из команды констебля уже пришлось отправить к хирургам-косметологам после провального обыска поместья Пелтера. В данный момент с констеблем работали сотрудники с искусственно усиленным ночным зрением, им дополнительное освещение особенно не требовалось. Но все равно что-то можно было упустить.

– Спрашиваю еще раз, просто из любопытства: все на своих местах?

Авраам не уставал блистать саркастическими высказываниями, которые так и сыпались с языка. Вот почему многие из сослуживцев предпочитали его обществу даже вспыльчивых офицеров. Он об этом отлично знал, но ничего не мог с собой поделать и даже порой гадал, уж не болезнь ли это.

Получив четыре положительных ответа, старший констебль удовлетворенно кивнул и продолжил:

– А теперь я настоятельно рекомендую вот что: как только услышите: «Вперед!», не считайте, что я просто бросаюсь словами или оговорился. Это означает только одно – самое время взломать пару-тройку дверей и арестовать Алана Тенеля за множество совершенных им преступлений. Итак… Вперед!

Он снова поднес к глазам бинокль и прибавил увеличение. Тот, кто, не боясь насмешек, решался поинтересоваться, зачем Авраам пользуется таким древним инструментом, неизменно получал один и тот же ответ: «Увеличители изображения являются продуктами нецифровых технологий. Я пользуюсь ими только при необходимости». Вероятно, это было только полуправдой. Он-то знал, что, скорее, в этом проявляется его стремление к индивидуальности, а это стремление у разных людей выражалось по-разному.

Старший констебль проводил взглядом двоих своих подчиненных, направившихся к веранде. Из-за дома послышался звон разбитого стекла. Сверкнула вспышка, линзы бинокля заволокло чернотой. А когда мрак рассеялся, Авраам не смог разглядеть полицейских, но услышал их голоса:

– Алан Тенель, встаньте и отойдите от кровати. Вытяните руки перед собой.

– Чего? Кем это вы себя возомнили?

– Второй раз просить не буду.

– Это частное владение. Как вы смеете!

– Тенель, ты – сепаратистское дерьмо и ты арестован. Либо ты выйдешь из дома одетым по-человечески, либо я тебя выволоку за ноги и направлю на тебя луч прожектора. Тут чертова уйма жуков-ножевиков летает, и они вне себя от нетерпения… Вот так-то лучше.

– Вы превосходно зачитали его права, Пирсон. В следующий раз, когда буду инструктировать новичков, всенепременно вспомню и озвучу первую фразу.

Из динамика рации слышались звуки, по которым можно было судить только о том, что кто-то куда-то движется.

– Прошу прощения, сэр, но он, похоже, не очень хотел сотрудничать.

Младшие констебли вывели из дома Тенеля. Пирсон, тело которого, как у многих из более опытных сотрудников, было укреплено и приспособлено к условиям высокого притяжения, крепко держал Тенеля одной рукой за предплечье. Авраам внимательно изучил взглядом арестованного.

Тенель был стар и невысок ростом и выглядел не слишком опасным. Пирсон и Алекс запросто смогли бы разорвать его пополам, а Джек и Солен, шагавшие позади, оба были на полторы головы выше Тенеля. Неужели полученные ими сведения были ошибочными? Неудачная мысль, ЦСБЗ таких ошибок не допускал. Тенеля подвели ближе, и Авраам обратил внимание на то, что тот держится крайне самоуверенно.

– Надеюсь, вы догадываетесь, почему вас арестовали? – спросил он.

– Вы совершили ошибку, старший констебль, и за эту ошибку дорого заплатите, – заявил Тенель.

Что бы это могло значить? Обычная бравада человека, у которого на банковском счету лежало чуть больше, чем у среднего гражданина, или что-нибудь более неприятное?

– Я не имею обыкновения дорого платить за свои ошибки, – ответствовал Авраам. – Я – полицейский.

– Вы не будете смеяться, когда вас…

Тенель уставился в темноту за спиной Авраама, чуть правее констебля. Неожиданно он выпучил глаза и попытался вырваться из рук державших его полицейских.

– Вы должны увести меня отсюда! – выпалил он. Авраам одарил его недоуменным взглядом.

– Ну же, уведите меня отсюда!

Тенель дергался и метался все отчаяннее, по его подбородку потекла слюна. Авраам обернулся и увидел на самом краю сада необыкновенно высокого, странного человека.

– Положите его на землю, – распорядился Авраам. – Пирсон, Джек, за мной.

Как только Пирсон выпустил руку Тенеля, Алекс подтолкнул арестованного и заставил его лечь ничком на землю. Солен присел на корточки и прицелился из короткого лазерного карабина.

Старший констебль направился к высокому незнакомцу, Пирсон и Джек не отставали ни на шаг. Авраам слышал лязг металла – его подчиненные готовили к стрельбе свои лазерные карабины. Этот тип, скорее всего, был садовником, которого взяли на работу из-за очень высокого роста – ему проще подстригать верхушки деревьев.