Атласная змея - Эмар Густав. Страница 36

Ответ Бержэ не мог, конечно, не удивить графа де Виллье, менее всего ожидавшего услышать что-нибудь подобное, но он сумел сохранить внешнее спокойствие и даже довольно мягко сказал канадцу:

— Говори, я тебя слушаю.

— Не здесь, господин Луи. Мы слишком близко от наших друзей индейцев.

— Странные друзья, перед которыми нельзя раскрыть рта.

— Именно. Вперед! Через час там уже заметят, что мы исчезли. Надо употребить это время с пользой и поработать ногами.

— Однако, если мы…

— Если мы не хотим, чтобы на наши следы напали те, в чьих интересах за нами следить и уничтожить все планы нашей экспедиции.

— Это справедливо; но этот человек, этот шпион, словом, Жан-Поль, как ты его называешь.

— Ну, что же? — спросил Бержэ.

— Ты не боишься, что он нас предаст.

— Он!.. — проговорил Бержэ с невольным жестом негодования, — нет, успокойтесь, господин Луи, он нас не предаст. Молодой человек покачал головой с видом сомнения.

— Поверьте мне, господин Луи, — с грустью продолжал охотник, — вы очень ошибаетесь насчет этого человека; позднее вы узнаете и тогда…

— Тогда? — с любопытством проговорил граф.

— Ничего, я знаю, что говорю. Но довольно нам заниматься этим несчастным; подумаем лучше о наших собственных делах.

Затем, обращаясь к канадцам, сгруппировавшимся вокруг него, Бержэ сказал:

— Товарищи, вот те два французских офицера, о которых я вам говорил. Вы обещали мне во всем им повиноваться, могут ли они рассчитывать на ваше слово?

— Да, — отвечали охотники в один голос.

— Вы ведь знаете, в чем дело?

— Ты нам это уже говорил! — возразил один из канадцев.

— И вы обещаете исполнить ваш долг? — Мы поклялись и сдержим нашу клятву.

— Хорошо, теперь все сказано, товарищи. Затем Бержэ обернулся к офицерам:

— Я сдержал свое обещание, господа: эти храбрые охотники пойдут за вами в огонь и в воду. Рассчитывайте на них, как на меня.

— Мы надеемся на них, — отвечал граф де Виллье, — и я благодарю их именем короля за выраженные ими чувства патриотизма.

Охотники ответили офицеру молчаливым поклоном.

Договор был заключен крепче, чем у всех королевских нотариусов.

Оба офицера были в восторге от того оборота, какой принимали их дела и могли быть уверены, что с помощью окружавших их охотников они успешно выполнят возложенное на них поручение. Никогда еще они не видели такого единодушного решения своих помощников послужить делу, за которое они брались.

— Спасибо, Бержэ, — сказал граф охотнику, — я доволен тобой.

— Тогда, значит, все обстоит как следует, — смеясь отвечал канадец. — Но довольно разговаривать; пора отправляться в путь. Мы еще успеем потолковать сегодня вечером на бивуаке о том, что нам делать дальше, а до тех пор ни слова. Идите с Богом, братцы, а к закату солнца постарайтесь быть там, где мы уговорились. Согласны?

— Хорошо!

Почти в ту же минуту, точно их поглотила земля, все охотники исчезли разом. Офицеры, их солдаты и Бержэ остались на прогалине одни.

Молодые люди удивленно переглянулись.

Бержэ, не давая им времени приступить к нему с расспросами и предупреждая всякие вопросы с их стороны, заговорил первый:

— Сто человек, какие бы предосторожности они ни принимали, не могут путешествовать по пустыне, не оставляя своих следов, — сказал он. — Мы окружены шпионами, которых необходимо сбить с толку. Идя поодиночке, мы увеличим наши шансы на успех, и нашим врагам будет невозможно преследовать нас; впрочем, сегодня вечером мы уже будем достаточно далеко, чтобы нам можно было ничего не бояться. Наши люди уже ушли; а теперь пора и нам!

— Куда же мы пойдем?

— Мы несколько минут будем идти по дороге к деревне, а затем сядем в лодку. Нам придется путешествовать по воде, потому что на ней не остается следов.

Затем они покинули прогалину и, как и сказал Бержэ, опять пошли по той же самой дороге, по которой пришли; но через пять или шесть минут они слегка отклонились влево и очутились среди целого хаоса утесов, на которые молодые люди стали храбро взбираться следом за своим проводником.

Эти утесы занимали значительное пространство и простирались во всех направлениях.

Взобравшись на одну группу утесов, канадец, наконец, остановился, что доставило большое удовольствие французам: малопривычные к подобного рода путешествиям, они чувствовали сильную усталость.

— Здесь, — сказал охотник, усевшись за огромным куском гранита, — сядем и немного отдохнем.

— Честное слово! Я лучшего ничего и не желаю, — отвечал барон, без церемонии растягиваясь на земле.

Товарищи его тотчас же последовали его примеру.

— Черт возьми! — сказал граф, — по какой же, однако, дьявольской дороге ты нас ведешь, Бержэ!

— Дорога прекрасная, господин граф, хотя немного и трудная; хитер будет тот, кто разыщет на ней следы ваших ног, тогда как за нами нетрудно было бы следовать по обыкновенным тропинкам.

— Это правда, но ведь нам придется спуститься вниз; нельзя же все время идти по этой дороге, где хорошо могут чувствовать себя разве только козы,

— сказал барон, потягиваясь.

Канадец только улыбнулся.

— Не пугайтесь спуска, сударь, — возразил он, — он будет нетруден; теперь самое тяжелое уже сделано.

— Тем лучше! — сказал барон со вздохом облегчения.

— Вы отдохнули, надеюсь, господа?

— Почти.

— Тогда пойдемте! Но сначала помогите мне, пожалуйста. Они поднялись и, по указанию проводника, который сам подавал пример, всеми силами налегли на глыбу, около которой отдыхали.

К великому их удивлению, этот утес, довольно больших размеров, тихо закачался, открыв вход в подземелье, которое как будто углублялось в землю и разверстая пасть которого внезапно представилась их взорам.

— Вот наша дорога, — сказал охотник, — пойдемте!

— Но ведь там темно, как в печке, в которой нет огня! — возразил барон де Гриньи.

— Ничего, идите; я поведу вас с закрытыми глазами.

— Пойдемте, если вы этого хотите.

Они вошли; затем, по приказанию охотника, они слегка толкнули утес, который занял свое прежнее место и герметически закупорил вход в подземелье.