Путь шута - Бенедиктов Кирилл Станиславович. Страница 86

— У меня не было другого выхода. Если бы я отказался, майор Шараби на куски бы меня порезал.

Скандербег ухмыльнулся, продемонстрировав крупные, торчащие в разные стороны зубы.

— В случае чего тебя и здесь порежут ничуть не хуже. Значит, тебя все-таки перевербовали, парень. Что ж, я подумаю, стоит ли затевать эту канитель с переговорами или достаточно просто припугнуть сигурими той штукой, что лежит у меня в подвале… — Он взглянул на тяжелые наручные часы в массивном золотом корпусе. — Через два часа ты увидишь, каким чудо-оружием я владею. Гости приедут к ночи, но перед этим я должен убедиться, что эта штука работает нормально. И ты мне в этом поможешь.

Он шагнул к двери, прищелкнув по пути пальцами — так подзывают выдрессированную собаку. Ардиан послушно последовал за ним. Пусть Скандербег думает, что он напуган. Тем более что это было правдой.

По пути в подвал Хачкай заметил не меньше десяти охранников, в основном незнакомых. Обычно босс обходился тремя телохранителями, постоянно дежурившими в доме, — именно так Ардиан и сказал капитану Монтойе. Теперь выходило, что он ошибся на порядок — учитывая головорезов с волчьими глазами во дворе, виллу охраняли никак не меньше тридцати человек.

— Иди первым, — велел Скандербег, остановившись перед крутой лестницей, спускавшейся в подвал. Ардиану уже приходилось бывать там год назад, когда босс разбирался с бойцом, подозревавшимся в работе на Хашима Тачи. Хачкая он в тот раз взял с собой в воспитательных целях — продемонстрировать, что бывает с предателями. После посещения подвала Ардиану месяц снились кошмары, что, учитывая его вовсе не хрупкую психику, многое говорило о зрелище, которое он там увидел. Спускаться вниз не хотелось, но он понимал, что сердить Скандербега пока не стоит.

На середине лестницы великан неожиданно опустил свою титановую руку на плечо Ардиана и сильно его сжал. Сердце Хачкая пропустило несколько тактов.

— Смотри, не обмочись раньше времени, — мрачно сострил Скандербег. — Я покуда не решил еще, что с тобой делать. Если будешь вести себя разумно, я оставлю тебе жизнь.

«А я тебе — нет», — неожиданно зло подумал Ардиан и тут же оборвал себя. Никогда нельзя злиться на того, кого хочешь убить, — это делает тебя слабым, а слабый всегда проигрывает.

Подвал виллы Скандербега был просторен. Здесь располагались кладовые, забитые стратегическими запасами продовольствия, украденного с армейских складов еще во времена одной из первых гражданских войн, а также длинное, вытянутое, как пенал, помещение, которое охранники использовали как тир. Именно здесь и происходили расправы над предателями.

В той части тира, откуда обычно велась стрельба, стояли стулья — явно собранные с бору по сосенке — и массивный письменный стол на тяжелых и толстых тумбах. На столе лежал предмет, более всего напоминавший автомобильный аккумулятор, — небольшой, но даже с виду казавшийся очень тяжелым. Он был черный, блестящий и вроде бы полупрозрачный, словно глыба темного хрусталя. «Ящик Пандоры», — понял Ардиан.

Отец сидел рядом на стуле, тихий и незаметный, и набирал что-то на маленьком плоском лэптопе. Когда Скандербег с Ардианом вошли в тир, он даже не поднял головы — так захватили его расчеты.

— Как продвигается работа, Ибрагим? — неожиданно мягко спросил Скандербег.

Отец вздрогнул и выпрямился. Глаза у него были совершенно безумные.

— Сможешь запустить его через два часа? Твой сын согласился нам помочь.

— Ардиан? — беспомощно переспросил отец. — Здесь?

Он близоруко прищурился, потом помотал головой, словно пытаясь отогнать навязчивое видение. Ардиан шагнул было к нему, но Скандербег опустил ему на плечо свою металлическую ладонь.

— Как видишь, старина. И он нам здесь очень пригодится.

Голос босса по-прежнему оставался мягким, почти ласковым, но Ибрагим Хачкай побледнел от страха. Скандербег выждал паузу и довольно рассмеялся.

— Нет, Ибрагим, я не собираюсь испытывать «ящик» на нем. Во всяком случае, пока. — Он подошел к столу и аккуратно погладил черный предмет левой, живой рукой. — Я хочу, чтобы твой сын с помощью вот этой штуки разобрался с одним человеком. Ему ведь это не внове, ты знаешь. А мы заодно посмотрим, как она действует.

«Вот, значит, что он задумал, — сказал себе Ардиан. — Хочет снова использовать меня для убийства… но почему? Боится, что „ящик“ может прихлопнуть и того, кто нажимает кнопку? Как сказал Луис, все, кто находился тогда рядом с „ящиком“, погибли мгновенно. Но если доктор прав и „ящик“ может работать в разных режимах?»

— Разумно ли это? — слабо воспротивился Ибрагим Хачкай. — Тут довольно сложный интерфейс, мальчик может запутаться, ввести не ту команду…

— Поэтому я и привел его сюда, — бросил Скандербег. — У тебя будет время научить сына, как обращаться с интерфейсом. Имей в виду: за его ошибки ответите вы оба. — Он подтолкнул Ардиана к отцу. — Я вернусь через два часа. Горан за вами присмотрит.

В темном углу тира шевельнулась серая тень. Горан! Ардиан раньше не встречал этого человека, хотя много слышал о нем от Петра. Македонец, сражавшийся в Косове на стороне сербов, охотник, поражавший цель без промаха, в одиночку выходивший против британских «патрулей смерти»… Когда-то Скандербег вытащил из приштинской тюрьмы его сына, и Горан пообещал отдать долг. Петр рассказывал, что Скандербег редко прибегает к услугам Горана, но если такое все же случается, значит, речь идет об очень серьезных делах. Упоминал он и о том, что македонец еще ни разу не подвел босса, каким бы сложным ни оказалось задание. Неудивительно, что охранять «ящик Пандоры» босс приказал именно ему. Наверняка предупредил — если что не так, вали и отца, и сына…

— Папа, — сказал Ардиан, когда тяжелые шаги Скандербега затихли в глубине подвала, — а я все-таки вернулся…

Ибрагим Хачкай молча кивнул. Глаза за стеклами очков подозрительно заблестели, будто он собирался заплакать. Он понял, что именно хотел сказать Ардиан.

— Хорошо, — сдавленным голосом отозвался отец. — Ты видел маму?

Ардиан покачал головой.

— Не успел… Я тут заходил к доктору, он велел передать тебе вот это. — Он полез в рюкзачок и вытащил исписанный зелеными буквами пакет с лекарствами. — Доктор сказал, чтобы ты сразу выпил красный сироп.

— Сироп? — горько усмехнулся отец. — Думаешь, он мне поможет? Теперь, когда ты, мой единственный оставшийся в живых сын, у меня на глазах совершаешь самоубийство? Зачем ты это сделал, Ардиан, зачем?

— Успокойся, папа. — Ардиан неожиданно для себя обнял отца, прижался к его худому, легкому телу. — Все будет хорошо, мы оба останемся живы, обещаю тебе. Пожалуйста, выпей красный сироп…

Ибрагим Хачкай издал звук, напоминающий шипение проколотого воздушного шарика, и неуверенно поднес руку к груди. Бледное лицо его как будто припорошили пеплом.

— Может, лучше не пить никаких лекарств, — еле слышно прошептал он. — Что возьмешь с мертвеца, а, Арди?

Ардиан вдруг почувствовал злость. Он любил отца, но смотреть на раздавленного, запуганного человечка, каким стал Ибрагим Хачкай, было невыносимо.

— Не говори глупостей, папа! Ты хочешь, чтобы эта штука уничтожила всю страну?

— Откуда ты знаешь? — потрясенно пробормотал отец. — Откуда тебе известно, что может случиться, если…

Он покосился на лежавшую на столе полупрозрачную глыбу и замолчал.

— Если открыть «ящик Пандоры»? — продолжил за него Ардиан. — Доктор рассказал. Знаешь, папа, давай не будем терять времени. Скандербег хотел, чтобы ты показал мне, как с ним обращаться.

Ибрагим Хачкай вытащил из пакета бутылочку с красной этикеткой, свинтил крышку и сделал большой глоток.

— Садись рядом, я покажу тебе, как вводятся программы.

Интерфейс у «ящика Пандоры» оказался не таким уж сложным. Отец объяснил, что на самом «ящике» нет никаких кнопок или сенсоров, поэтому его спокойно можно трогать, переворачивать и даже ронять. Управление осуществлялось с самого обычного компьютера, подсоединявшегося к «ящику», через инфрапорт. В глубине души Ардиан даже расстроился — он ожидал увидеть нечто более впечатляющее.