Врата Мёртвого Дома - Эриксон Стивен. Страница 177

– Беги к саперам. По моей команде они должны будут присоединиться к каравану беженцев. Кроме того, пускай сменят униформу на гражданские платья…

– В этом нет никакой необходимости, кулак – они носят пестрые лохмотья, поэтому саперов постоянно путают с беженцами. Однако я отдам приказ, чтобы каждый прикрепил к портупее шлем.

– Иди.

Антилопа побежал вниз. Небо над головой начинало светлеть, а бабочки, почувствовав пробуждение утра, вновь хлынули во все стороны. Историк поежился, однако не знал, почему. Он добрался до беснующегося каравана и начал пробираться через ряды молчаливо стоящей пехоты, которая наблюдала за происходящими событиями.

Антилопа заметил разношерстно одетых солдат в самом конце каравана, практически у боковой пикетной шеренги. Они не обращали никакого внимания на происходящие вокруг события и мирно сматывали огромные катушки прочной веревки. По прибытии историка только пара человек подняла головы.

– Колтайн приказывает вам присоединиться к беженцам, – произнес Антилопа. – Не требуйте объяснений – просто хватайте шлемы и…

– Так кто же спорит? – пробормотал один невысокий коренастый солдат.

– А что это вы делаете с веревкой? – спросил в недоумении историк.

Сапер поднял взор, блеснув глазами на широком изможденном лице.

– Мы самостоятельно произвели некоторую разведку, старик. А сейчас заткнись, пожалуйста. Мы уже заканчиваем.

Со стороны леса показалось еще трое солдат, медленно приближающихся к основной группе. Один из них нес отрубленную голову за бороду, оставляя на земле кровавые следы.

– Этот парень в последний раз прикорнул на посту, – прокомментировал сапер, бросив трофей на траву. Голова, разбрызгивая капли крови, покатилась в сторону. Вслед за этим повисло молчание.

Наконец рота саперов одновременно закончила свои приготовления. Они нацепили мотки веревок на плечи, привязали шлемы к ремням, приготовили арбалеты, а затем спрятали их под широкие дождевые плащи и телабаны. В полном молчании они поднялись на ноги и двинулись в сторону волнующейся толпы беженцев.

Антилопа помедлил. Обернувшись, он взглянул на переправу. Голова пестрой колонны была уже на середине брода. Он оказался довольно глубоким – примерно по пояс среднему человеку, и широким – около сорока шагов. Дно представляло собой вязкую жидкую глину. Бабочки разлетались над человеческой толпой, словно желтые лучи солнечного света. Дюжина виканских конников все же отважилась вырваться вперед, и сейчас она возглавляла колонну. За ними шли повозки со знатью, которые стали единственными смертными, оставшимися сухими. Благородная кровь восседала над всеми, оставаясь вне суматохи и беспорядков. Историк взглянул на то место, к которому подошли саперы, но за это время их полностью поглотила бурлящая толпа, не оставив и следа. Откуда-то спереди послышался душераздирающий рев скота.

Фланговая пехота приготовила оружие – по всей видимости, Колтайн четко представлял, что тылы будут нуждаться в защите.

Антилопа продолжал выжидать. Если бы он присоединился к беженцам и в этот момент оправдались худшие ожидания, то на переправе началась бы такая давка, которая была сравни атаке Дона Корболо. «Дыхание Худа! Сейчас мы действительно оказались зависимыми от его милосердия!»

Почувствовав на плече чью-то руку, Антилопа обернулся. Это была безымянная морячка.

– Пойдем, – сказала она, – в глубь толпы. Нам нужно поддержать саперов.

– В чем? Пока ничего не произошло, а они находятся уже на середине реки…

– Ага, а посмотри вон на те головы, которые смотрят вниз по течению. Повстанцы смастерили плавучий мост, которого пока еще не видно с твоего места. Однако я скажу тебе: он полон копьеносцами…

– Копьеносцами? И что они делают?

– Пока просто смотрят и выжидают. Пойдем, любовничек, сейчас разразится самый настоящий кошмар.

Они влились в людской поток, который двигался вниз, по направлению к переправе. Внезапный рев и молчаливое лязганье оружия свидетельствовали о том, что на арьергард было совершено нападение. Поток хлынул с еще большей силой. Находясь в самом центре толкотни. Антилопа не видел ничего, что происходило спереди, сзади и по бокам, однако прямо по курсу постепенно появлялся берег, а также сама река Ватар. Словно захваченные снежной лавиной, они неслись все вперед и вперед. К этому моменту весь брод был заполнен беженцами. По краям люди соскальзывали с насыпи на дно – Антилопа видел несколько покачивающихся на волнах, которые пытались забраться обратно. Однако неумолимое течение все дальше сносило их в сторону копьеносцев, стоящих на плавучем мосту.

Внезапно над толпой раздалась еще одна тревожная волна криков. Люди обернулись головами вверх по течению, но историк пока не видел, что же могло так напутать беженцев.

Наконец дюжина конников достигла поляны на противоположном берегу реки. Внезапно они вскинули луки, а затем с огромной скоростью бросились под покров леса, растущего на некотором расстоянии от воды. Но достигнуть деревьев им было не суждено. Примерно на половине пути большая часть конников покачнулась и выпала из седла. Приглядевшись, историк обнаружил, что над ними проносится огромное количество стрел. Затем попадало несколько лошадей.

Телеги затрещали и рванули к берегу, однако по прошествии нескольких мгновений остановились: смертельно раненые мулы начали тонуть, зарывая колеса повозок все глубже и глубже в вязкую глину.

Брод оказался блокированным.

Наконец паника целиком охватила беженцев. Многие обернулись и начали пытаться выбраться обратно. Антилопа бешено закричал, но все было тщетно: огромный людской поток захватил его и обрушил в мутные желтые воды. Повернув голову вверх по течению, он не поверил своим глазам. Прямо на них двигался еще один плавучий мост, заполненный копьеносцами и лучниками. На обоих берегах стояли команды неприятеля, те с помощью веревок управляли движением плавучих мостов. И они все ближе и ближе смещались к броду.

Внезапно на головы беженцев сквозь облако желтых бабочек посыпалось несметное количество стрел. Людям было некуда бежать, негде укрыться.

Историк понял, что находится в самом центре кошмара. Рассекая со свистом воздух, тяжелые стрелы разрывали плоть ничего не понимающего гражданского населения. Люди начали разбегаться в разные стороны, захваченные вселяющим ужас водоворотом. Несчастные дети падали с рук матерей и пропадали под водой; все понимали, что никакой возможности для их спасения уже не было.

Внезапно одна из женщин, бегущих впереди, остановилась и, пошатнувшись, тяжело упала назад, прямо в руки Антилопы. Историк попытался поставить ее на ноги, однако в тот же момент заметил стрелу, которая пронзила ребенка, находящегося у груди, и вышла со стороны спины матери. Не выдержав, Антилопа издал громогласный вопль ужаса.

В то же мгновение откуда-то сбоку появилась морячка, которая бросила ему конец веревки.

– Хватайся! – закричала она. – И держись крепче, не выпускай – мы попытаемся выбраться из этой переделки!

Историк обмотал просмоленную бечеву вокруг запястья. Посмотрев вперед, он осознал, что тонкая нить была натянута над головами огромного количества людей; затем ее блеск терялся где-то за колышущей массой беженцев. Тут Антилопа почувствовал рывок, и вслед за этим вся цепочка людей, привязанных к единому направляющему, пришла в движение.

А стрелы продолжали свистеть над головой. Одна из них оставила царапину на щеке историка, другая ударила по кожаному щитку, защищающему плечо. Он проклинал всех богов, что не додумался надеть шлем на голову; огромная масса людей давно оторвала его от портупеи и выбросила прочь.

Наконец натяжение веревки стало постоянным; медленно, но верно они продвигались сквозь толпу, порой поднимаясь над людьми, порой попадая в самую гущу. Несколько раз ему пришлось погрузиться под воду, причем каждое такое купание длилось около дюжины шагов. Выныривая на поверхность, Антилопа кашлял и чихал, с трудом перенося подобные процедуры. Поднявшись один раз достаточно высоко над толпой, историк увидел прямо перед собой вспышку, которая очень напоминала сполох волшебства. Однако в ту же минуту его вновь потащило вниз, и он ударился плечом о парочку представителей знати, визжащих от страха.