Врата Мёртвого Дома - Эриксон Стивен. Страница 84

Сзади послышались ковыляющие шаги Геборийца. Маг, не отрывая своего внимания от изучения карты, произнес:

– Посмотри поближе, старик.

Гебориец протиснулся за Кульпом и, увидев лицо мертвого капитана, нахмурился. Высокие скулы, раскосые глаза и гигантский рост человека свидетельствовали о том, что он принадлежал к расе Тисте Анди. Гебориец неуверенно поднял руку…

– Подожди! – проворчал Кульп. – Будь крайне осторожен со всем, к чему намереваешься прикоснуться. А еще, мой тебе совет, следи за своей рукой.

Старик в раздражении что-то буркнул и опустил руку. Через некоторое время он выпрямился и произнес:

– На ум мне приходит только одна вещь – это Тисте Эдур.

– Кто-кто?

– «Безрассудство» Готоса. В нем имеется упоминание о трех людях Тисте, прибывших из другого мира. Естественно, что единственная раса, известная нам, это Тисте Анди, однако Готос гласит о наличии еще одной подобной расы – Тисте Эдур. Они имеют серую, но не черную кожу и являются детьми нежелательного слияния Матери Тьмы со Светом.

– Нежелательными? Гебориец поморщился.

– Тисте Анди считают их проявлением деградации истинной Тьмы, а следовательно, источником всех дальнейших бед. В любом случае «Безрассудство» Готоса является одним-единственным источником, в котором можно найти упоминание об этих событиях. Скорее всего, причиной тому является крайняя Древность данного тома.

– А Готос был Ягутом, правильно?

– Да, и у него такой нудный писательский стиль, что я еле заставил себя дочитать до конца. Но скажи, Кульп, а что показал тебе твой Путь?

– Ничего.

Гебориец поднял глаза в крайнем изумлении.

– Ничего вообще?

– Именно.

– Но они выглядят так, будто находятся в каком-то параличе – видишь, кровь до сих пор не застыла.

– Я знаю.

Гебориец показал жестом на какой-то предмет, висящий вокруг шеи капитана.

– А это – твой свисток, принимая во внимание тот факт, что мы собираемся использовать парней, сидящих сейчас в трюме.

– Хотелось, чтобы ты был прав, старик, иначе нам придется сидеть здесь и ждать голодной смерти, – произнеся эти слова, Кульп подошел вплотную к трупу капитана. На его груди рядом с древком огромного копья покоился длинный костяной свисток, привязанный к кожаной ленте, висевшей на шее. – Я не вижу ничего, кроме какой-то идиотской костяной трубки. Мне кажется, что она уже давно не работает.

Гебориец пожал плечами.

– Пойду наверх, на свежий воздух. А копье, между прочим, принадлежит Баргхастам.

– Оно чертовки большое, – возразил Кульп.

– Я тем не менее не изменю своего решения.

– Все равно оно слишком велико.

Гебориец ничего не ответил и через несколько секунд пропал в дверном проеме. Кульп опять взглянул на копье. «Оно слишком велико». После этого маг протянул руку и снял осторожно свисток с шеи мертвого капитана.

Выйдя на главную палубу, маг вновь посмотрел на свисток и прошептал проклятья: теперь тот светился волшебством. «Да в этой каюте все дышит Отатаралом. Неудивительно, что волшебство там бездействовало». Кульп осмотрелся вокруг. Непоседа примостился на носу, его неразлучный арбалет, как всегда, покоился на спине. Рядом с парнем стоял Баудин, покачивая своей забинтованной рукой. Фелисин, скрестив руки, прислонилась спиной к перилам вокруг главной мачты, не обращая никакого внимания на пирамиду отрезанных человеческих голов, которые лежали практически у ее ног. Геборийца вообще нигде не было видно.

К магу приблизился Геслер.

– Истина полез на воронье гнездо, – произнес он. – Ты достал свисток?

Кульп перебросил его капралу.

– Вы уже выбрали курс?

– Истина расскажет, что ему удастся увидеть, и тогда мы окончательно определимся.

Маг задрал голову и увидел маленькую фигурку юноши, который проворно поднимался по такелажу. По прошествии пяти дыхательных движений Истина забрался в воронье гнездо и пропал из виду.

– Копыто Фенира! – донеслись до стоящих на палубе проклятья юноши. Все с тревогой подняли головы вверх.

– Истина!

– Порта практически не видно, а шторм вновь решил испытать наше терпение.

Геслер и Кульп поспешили к правому борту. На размытом горизонте появилось темное пятно, мерцающее огненными вспышками. Кульп в отчаянии прошипел:

– Это опять тот же самый проклятый Худом колдун, и он нас преследует.

Капрал резко обернулся на каблуках.

– Непоседа! Проверь, что там слева, – не дожидаясь ответа, он припал к свистку губами и яростно в него подул. В воздухе разнесся звук, похожий на хор монотонно причитающих голосов. Воздух замер, завыванье душ превратило боль в звуки, которые медленно, неохотно затихали…

С обоих бортов раздался деревянный треск, и через несколько секунд весла приняли положение старта. Гебориец появился из дверцы трюма – его татуировки блестели как фосфор, а глаза расшились до огромных размеров.

– У тебя в подчинении теперь новый экипаж, капрал! – произнес он.

– Наконец-то они проснулись, – пробормотала Фелисин, отойдя от главной мачты.

И тут Кульп заметил причину подобных слов девушки. Отрезанные головы как по команде открыли свои глаза и, словно на шарнирах, повернулись в сторону Геслера. Создавалось такое впечатление, что ими управляла какая-то невидимая рука.

В первый момент капрал вздрогнул, а затем отбросил все сомнения прочь.

– Я не мог о подобном мечтать, даже будучи строевым сержантом, – произнес он, напряженно улыбаясь.

– Твой барабан в трюме готов, – произнес Гебориец, глядя в тень помещения, где сидели гребцы.

– а о парусе забыли, – произнес Непоседа, – и он давно сгнил.

– Занимай место у рулевого весла, – приказал ему Геслер. – До порта слишком далеко – нам ничего не остается, нежели как просто убегать, – он вновь поднял свисток и издал быструю трель. В этот момент послышались размеренные удары барабана. Весла повернулись по оси, их лопасти приняли вертикальное положение, а через мгновение они скрылись в плотной воде и подали корпус вперед.

Корабль застонал, продираясь сквозь корку, которая образовалась на корпусе за долгие годы простоя. «Силанда» накренилась на левый бок и начала медленно поворачиваться – до тех пор, пока быстро приближающийся шторм не оказался прямо за кормой. Вслед за этим весла принялись методично погружаться в вязкую воду, и корабль пошел вперед.

Геслер повесил кожаный ремень от свистка себе на шею.

– Неужели старый император не любил эту старую леди? А, Кульп?

– Твоя радость по этому поводу вызывает тошноту, капрал. Тот захохотал.

Двойные ряды весел помчали «Силанду» с хорошей скоростью. Ритм барабана значительно превышал частоту биения взволнованных сердец пассажиров. Этот звук отдавался в костях Кульпа, от чего он испытывал мучительную боль. Магу было не нужно спускаться в трюм – он знал и так, что в данный момент несколько десятков мускулистых, лишенных головы людей в затхлой атмосфере равномерно поднимают и опускают огромные весла. Это было похоже на какую-то мистическую игру, затеянную волшебством Худа. Глаза мага заскользили по палубе в поисках Геслера и обнаружили его стоящим около полубака рядом с Непоседой. Да, это были очень стойкие люди – гораздо сильнее, чем он был способен ранее предположить. Они возвратились к своему жестокому черному солдатскому юмору раньше, чем Кульп попытался прийти в себя, оставаясь в то же время столь же холодными и бесстрастными, как сердцевина огромного ледника. «Уверенность, выработанная потом и кровью… или просто фатализм? Никогда не думал, что щетина Фенира может быть такой черной».

Шторм сумасшедшего колдуна все еще продолжал преследовать их – гораздо медленнее, чем раньше, однако все с тем же упорством. Маг перешел на ту сторону, где стоял Гебориец.

– Это Путь твоего бога? Старик проворчал:

– Это не мой бог, и это не его Путь. Худ знает, где мы находимся среди Абисса, и, по всей видимости, выбраться из этого кошмара будет непросто.

– Ты излечил рану Непоседы с помощью руки своего бога.