Бегство с планеты - Смит Эдвард Элмер. Страница 30

Жюль был ошеломлен. Пайас и намеком не давал им понять, что происходит из знатного рода; но и они скрыли от него тот же факт, касающийся их. Их отец, Этьен д'Аламбер, был герцогом ДеПлейна. Наследовать титул должен был их старший брат, Роберт. Жголь и Иветта были Лордом и Леди, хотя они редко имели возможность пользоваться этими званиями.

Жюль сообщил боссу, что они направляются на Землю. Он точно не знал, как быстро мог двигаться корабль Гарста, но полагал, что полет может продлиться дней семь-десять. И, конечно, он сразу передаст по субкому, выдержала ли Хелена действие нитробарба. Шеф поблагодарил его за его доброту и заботу, и собеседники прервали связь. После чего Жюль проделал не-эбходимые приготовления для выхода корабля в подпространство.

Иветта была тоже поражена, узнав о титуле Пайаса.

— Почему же вы не сказали нам об этом сразу? — спросила у него Иветта.

— Это представлялось неуместным в той ситуации, — ответил Пайас, пожав плечами.

Хелена уже несколько часов пребывала на грани жизни и смерти. Вскоре после их выхода в подпространство девушка покрылась обильной испариной, одежда прилипла к ней подобно второй коже. В какой-то момент температура ее тела дошла до сорока градусов по Цельсию, так что друзья ее начали приходить в отчаяние.

Через несколько часов она впала в стадию галлюцинаций. Она визжала, кричала что-то невнятное, можно было разобрать лишь отдельные слова. Она металась так, что потребовалась вся деплейнианская сила Жюля, чтобы удержать ее и не позволить нанести себе травму. Согда припадки миновали, Хелену начал бить озноб. Они завернули ее в два одеяла, оказавшихся на корабле и Жюль снова крепко сжал ее в объятиях, на этот раз чтобы передать ей тепло своего тела. Наконец приступ озноба прекратился, и Жюль отпустил Хелену. Ее ресницы начали подрагивать. Один глаз на секунду приоткрылся. Жюль позвал сестру.

Хелена открыла глаза. Она смотрела вокруг, ничего не понимая. Иветта уменьшила освещение в кабине, чтобы свет не был таким ослепительным.

— Как вы себя чувствуете? — склонился над ней Жюль.

Какое-то время Хелена смотрела на него не узнавая. Потом стала что-то вспоминать: битву в космопорте, допрос — до того момента, как Гарст ввел ей нитробарб… Наконец она поняла, что спаслась, что ее друзья с ней и что они все в невесомости Но, кроме этого, понять ничего не могла.

— Очень кружится голова, я ничего не соображаю, — ответила она. — Так хорошо видеть вас снова. — Когда в поле ее зрения попал Пай-ас, девушка встревожилась. — Кто это? — спросила она.

Осторожно, шаг за шагом Жюль и Иветта рассказали ей о событиях, происходивших после ее захвата в космопорте. Осторожность требовалась не в отношении Хелены, а в отношении Пайаса. Даже при условии полнейшей его лояльности они не могли открыто говорить о том, что ему не надлежало знать: секреты оставались секретами.

Пока Жюль посылал Шефу новый вызов по субкому, чтобы сообщить ему о состоянии дочери, Иветта отослала Пайаса из кабины и спросила Хелену:

— Итак, что вы теперь думаете, о практичен кой работе?

Хелена грустно улыбнулась.

— Вы были правы. Думаю, я получила урок на всю оставшуюся жизнь. Есть свои преимущетва в сидении в безопасности и предоставлении зам возможности брать на себя весь риск.

— Каждый должен делать то, на что он больше всего способен, — заметила Иветта.

Их полет длился целых восемь дней. За это время им ничего не оставалось, как ближе познакомиться друг с другом. Хелена была представлена маркизу Пайасу, хотя Жюль и Иветта воздержались от упоминания полного имени Хелены. Ни один из трех агентов СИБ не мог иного говорить о себе, но если Пайаса в какой-го мере и задевала их скрытность, он не подавал вида. Ко времени прилета на Землю даже Жюль вынужден был признать, что его первоначальное впечатление от ньюфорестианина оказалось ошибочным и что тот был действительно хорошим парнем.

Когда они приземлились на космодроме Мыса Канаверал, их встретила карета «скорой помощи», которая увезла Хелену в госпиталь, несмотря на ее уверения, что она чувствует себя почти здоровой. Жюль, Иветта и Пайас, покинули корабль, направились в отель. Как только Неф убедился в том, что корабль пуст, он приказал конфисковать его. Записи Гарста были переданы в аналитический отдел для изучения.

Для Жюля и Иветты два дня прошли без всяких событий. Они начали уже думать, не забыли ли про них, когда получили распоряжение прибыть вечером в номер Посла на верхнем этаже их отеля для весьма секретного совещания. Великий герцог Зандер фон Вильменхорст сам открыл им двери и провел в номер. На софе лежала герцогиня Хелена; она хотела было подняться, когда они вошли, но сибсы настояли, чтобы она осталась лежать. Она была бледна, хотя небольшой румянец начинал уже проступать на ее щеках.

— Прежде всего, — начал Шеф после обмена приветствиями, — я бы хотел выразить мою личную благодарность вам обоим за все то, что вы сделали. Вы вернули мне дочь живой; не знаю, кто еще мог бы так хорошо справиться с работой в столь тяжелых обстоятельствах.

— У нас была кое-какая помощь, — заметила Иветта.

— Да, я намерен поговорить о вашем друге маркизе немного позже. А сейчас, пожалуйста, примите признательность, отца за счастливое возвращение его дочери.

— Как ваш босс, — продолжал Шеф деловым тоном, — я хотел бы выразить мое удовлетворение той работой, которую вы проделали, пусть даже она только дала направление, в котором еще предстоит работать и работать. Заговор огромен; он может оказаться даже крупнее сети Баньона.

Д'Аламберы обменялись взглядами. Заговор, разработанный Баньоном, охватывал более трех четвертей Империи, проник на самые высокие уровни самой Службы Имперской Безопасности и готовился более пятидесяти лет. Могло ли быть что-нибудь грандиознее?

— Как много записей Гарста вы просмотрели? — продолжал Шеф.

— Не много, — признался Жюль. — Большая их часть была на лентах, а у нас на корабле не было соответствующей аппаратуры. К тому же в присутствии Пайаса мы не могли работать в открытую.

— Похвально, — кивнул Шеф. — Но я изучил все, что вы привезли и, откровенно говоря, меня это пугает. Особенно одна лента.

— Как вы помните, сначала нам стало известно о глубоко законспирированном заговоре, когда ваш кузен Луи узнал от доктора Рустина об остальных изготовленных им роботах. Информация, полученная вами на Меллисанде, подтвердила это и добавила еще одну загадку — Леди А. Похоже, она — очень важное лицо в этом заговоре. Она объявилась у Гарста, к сожалению, в день прибытия Хелены. Нам повезло, что Гарст вел записи большей части разговоров, которые происходили у него в кабинете, в частности этот. Разрешите, я включу ленту.

Шеф подошел к видеомагнитофону, стоявшему в углу комнаты, и нажал кнопку. Д'Аламберы молча смотрели на экран. Они видели Леди А и слышали ее голос, когда она определила Зандера фон Вильменхорста как Шефа Службы Имперской Безопасности и Хелену как его главного помощника. Они услышали заявление, что она и ее организация знают большую часть того, что происходит в СИБ, как и ее намек на то, что она планирует свержение Императора. Когда лента закончилась, они несколько минут сидели ошеломленные.

— Я показал эту ленту Биллу, — тихо промолвил Шеф, — и его реакция была почти такой же, как и ваша. — Речь шла о Его Императорском Величестве Уильяме Стэнли, десятом в династии Стэнли, верховном правителе Империи Земля. — Я предложил ему мою отставку на том основании, что известность моей личности будет мешать эффективности моей работы. Он отказал мне, сказав, что все еще считает меня самой подходящей фигурой для этой работы.

— Я с ним согласен, сэр, — сказал Жюль. — Я совершенно уверен в вас. Но эта лента меня пугает.

— Спасибо. Но у вас есть свойство недооценивать опасность. Мы считали, что перекрыли все каналы утечки в нашем учреждении после дела Баньона, а оказывается, у нас еще больше дыр, чем раньше. Я бы поклялся своей жизнью за преданность людей, которые работают под моим началом, а тем не менее кто-то нам здорово вредит.