Первый Линзмен-2: Первый Ленсмен - Смит Эдвард Элмер. Страница 39
«Как ты думаешь, Мэйс, это Раштон-сквер?»
«Очень похоже. Номер тысяча четыреста семьдесят девять. Вперед!»
В темном холле два человека с лицами, прикрытыми масками, заперли двери, и лифт понес их вверх. Затем они очутились в комнате с намертво прикрепленным к полу железным креслом. Джил пихнули в него; двое в масках встали за спиной.
— Наденьте-ка на нее наручники, — приказал Геркаймер, — только поосторожнее, не сломайте кости…
Джил, охваченная неистовой яростью, крепко стиснула зубы, стараясь не закричать, когда тяжелый холодный металл охватил ее запястья. Потом ее примотали веревками к спинке кресла — они не давали ей наклониться вперед, и девушка только бешено сверкала глазами, словно разозленная кошка. Теперь она осознала до конца, что дело плохо; этот Геркаймер вовсе не собирался придерживаться каких-то правил игры.
Он сделал шаг вперед, взялся за ворот ее платья и резко рванул — тонкий шелк бального платья треснул, обнажив груди девушки. Геркаймер затянулся сигаретой и двумя пальцами поднес ее к коже Джил чуть выше подмышки — послышалось едва заметное шипенье, запахло горелой плотью. Джил дернулась и отчаянно закричала, но ее мучитель лишь холодно улыбнулся.
— Это задаток, крошка; я не собираюсь долго с тобой возиться. Итак, мне необходимо знать две вещи. Во-первых, все, что ты знаешь о Линзах — откуда они взялись, что из себя представляют; в общем, все, кроме обычных сказок для прессы. Во-вторых, ты расскажешь, что действительно произошло на балу в посольстве, — он снова затянулся. — Ну, говори! Чем быстрее расскажешь, тем меньше будешь мучиться.
— Ты ничего не добьешься, Геркаймер, — отчаянным усилием Джил пыталась привести себя в норму. — За мной следят… — она замолчала, затаив дыхание. Если она сейчас скажет, что ленсмены вышли с ней на связь, этот зверь убьет ее. Она попыталась переключиться на другую тему:
— Этот двойник на балу никого не обманет, не рассчитывай!
— Большое дело! — ядовито усмехнулся секретарь. — Мне надо было выиграть полчаса, — и только! Нет, моя милая, у тебя не больше шансов, чем у пластмассовой собачки в адском огне!
«Джил! — пронзил ее мозг отчаянный призыв Джека Киннисона. — Это не Раштон-сквер — дом под тем номером имеет всего два этажа. Подумай, какая еще может быть улица?»
«Не знаю…» — ее мысли испуганно метались в голове.
«Проклятье! Найти бы того, кто хорошо знает этот проклятый район! Конвэй, бери такси, а я вызову Паркера…» — мысль Джека исчезла, когда он настроился на волну другого ленсмена.
Сердце Джил болезненно сжалось Сейчас она была почти уверена, что ленсменам не удается вовремя разыскать ее…
— Подтяни-ка веревки, Эдди. А ты. Боб…
— Остановитесь! О боже, прекратите! Лучше убей меня!
— Убить, крошка? Расскажи что-нибудь поинтересней, а там посмотрим. Может, я и… — он ухмыльнулся. — Нет, так приятно будет взглянуть, как ты умираешь… Не быстро, разумеется. Сначала пара ласковых прикосновений сигареткой… И ради бога, кричи, сколько хочешь, стены тут звуконепроницаемые. Потом займемся ноготками, глазками… нет, глазки мы оставим на сладкое, чтобы ты поглядела, как парочка ползунов с Венеры примется обгладывать твои ножки…
Схватив девушку за волосы, Геркаймер вдруг с силой пригнул ей голову и прошипел:
— Все так и будет — если ты не заговоришь! Беспомощная, неподвижная, охваченная смертной тоской, Джил все еще пыталась вернуть свой потрясенный разум с границы безумия. Она облизала сухие губы. Киннисон всегда говорил ей, что человек умирает всего один раз… Только она уже не единожды умирала от страха, и будет умирать еще много, много раз…
«Да говори же, Джил! — мысль Нортропа почти ощутимо шевелилась в голове. Он, ее любимый, был в ярости и тревоге, не в силах облегчить или разделить ее муки. — Говори, расскажи ему, что знаешь! Мы уже засекли тебя — это Хэннон-авеню, и мы будем там через две минуты!»
«Говори, Джил, отвлеки этого подонка! — это был Джек. Странное дело — на этот раз она не испытала неприятных ощущений, на миг слившись с его разумом; ничего от влюбленного — просто касание дружеской руки. — Скажи этой крысе правду… он не проживет достаточно долго, чтобы передать ее другим!»
«Нет, не могу… нет, нет!» — на ее глазах выступили слезы.
«Я с тобой, девочка моя!» — отец попытался войти в ее разум, но его перебил Родерик Киннисон.
«Я приказывая, Джил Сэммз! Говори! Ты что — хочешь, чтобы дядюшка Род взялся за ремень?»
Она усмехнулась — прямо в волчий оскал Геркаймер — и начала:
— Так вот, о Линзах… Их доставили с Аризии…
По наружной стене здания спускались три темных фигуры. Нортроп и молодой Киннисон остановились на уровне шестого этажа, Костиган продолжил спуск, чтобы заняться охраной.
«Только пули, никаких лучей, — напомнил он своим молодым товарищам. — Мы должны очистить помещение, не оставляя следов, без разрушений.»
Никто ему не ответил — все были слишком заняты. Два бандита, стоявшие за стулом, к которому была привязана Джил, упали первыми, а затем Джек всадил пулю в затылок Геркаймера. Нортропу это показалось недостаточным; вскинув автомат, он прошил тело секретаря длинной очередью.
Три быстрых взмаха ножом — и девушка была свободна.
— Джил!
— Мэйс!
Они так прижались друг к другу, что никто бы не поверил, что это их первый поцелуй. Хотя всем было ясно, что последним он не останется.
Джек ухмыльнулся, подобрал валявшийся на полу плащ и набросил его па застывшую парочку.
— Кончайте, ребята! — проговорил он с укором. — Что за легкомыслие! Если мы не поспешим, от нас останется только мокрое место, — он дернул Нортропа за рукав. — И учти, дружище, старый Сэммз очень строг по части ее туалетов. Если он увидит дочку в таком неглиже… да еще рядом с тобой… Ты что, не понимаешь? Он же сотрет тебя в порошок!
Глава 14
ШАХТА
Кадровая служба любого концерна, с персоналом, насчитывающим сотни тысяч человек, очень беспокойное место — даже когда все его предприятия находятся на Земле и условия работы на них почти идеальны.
Однако если фирма ведет дела в колониях, и труд персонала лишь по названию отличается от самого примитивного рабства, обеспечение людьми — задача первостепенная. Отдел кадров, подобно Алисе в Стране Чудес, должен бежать так быстро, как только сумеет, и одновременно оставаться на месте. В связи с этим объявления, начинавшиеся со слов «Требуются…» и принадлежащие концерну «Уран Инкорпорейт», с лестью и коварством предлагавшие всяческие блага, покрывали всю Землю. По этой же при-, чине — двенадцать часов в день и все семь дней в неделю — отдел кадров этой фирмы был переполнен; в основном, всяческими подонками.
Были, конечно, и исключения; один из таких людей, пройдя сквозь толпу пестро одетых мужчин, бросил какую-то карточку в окошко с надписью «Информация». Это был рослый плотный мужчина, казавшийся чуть ниже своих шести футов из-за широченных плеч и могучей груди, хотя каждый фунт его веса пребывал именно там, где ему и надлежало пребывать. Он выглядел несколько опустившимся, а на лице застыло угрюмое выражение.
— К Биркенфельду… Мне назначено, — пробурчал он в окошко голосом, оказавшимся довольно приятным.
— Мистер Джордж Джонс, сэр, ему назначено… Благодарю, сэр, — и мистера Джонса проводили в персональный кабинет мистера Биркенфельда.
— Садитесь пожалуйста, мистер… эээ… Джонс.
— вы запомнили мое имя?
— Да. Довольно необычный случай, когда человек с вашим уровнем образования, подготовки и возможностей обращается к нам в поисках работы по собственной инициативе; это требует тщательного изучения.
— Тогда для чего я здесь? — свирепо спросил посетитель. — Могли бы отказать мне на почте. Возьмите кого-нибудь другого.
— Вы здесь потому, что в нашей компании не судят о человеке только по его прошлому, если возможно извлечь из него пользу в будущем, — глаза чиновника старались просверлить посетителя.