Первый Линзмен-3: Галактический патруль - Смит Эдвард Элмер. Страница 29

— По-прежнему на прежнем курсе. Тебе не удалось разузнать ничего новенького?

— Ничего примечательного, поэтому предпочитаю держаться прежнего курса, пока мы не окажемся в ближайшей к Тренко точке. Я прикидывал различные варианты так и этак, но добился лишь того, что мой мозг вконец устал и отказывается выдать какую-нибудь дельную мысль.

Я то сужал, то расширял создаваемую нами зону помех, а время от времени полностью прекращал создавать помехи, чтобы как можно сильнее запутать наших преследователей. Прибыв в точку, откуда предстоит совершить прыжок на Тренко, мы выключим на борту корабля все, что способно стать источником колебаний, которые могли бы навести на наш след. Разумеется, компенсатор Бергенхольма будет продолжать работать, но, хотя он дает сильное излучение, его нетрудно почти полностью заэкранировать. Хуже всего обстоит дело с маршевыми двигателями. Похоже, что выключить их и тем самым погасить испускаемое излучение мы сможем только у места предполагаемой посадки.

А как быть со свечением дюз лучевых двигателей? Ведь при работе двигателя они раскалены и их видно далеко?

— Велантийцы по моей просьбе построили несколько светомаскировочных экранов. Кроме того, у нас на борту предостаточно вольфрама, тантала, карбаллоя и огнеупорных материалов. Мы прихватили с собой на всякий случай…

— Радиация… детектирование… декремент… косинус квадрат тэта… гм… ноль целых ноль-ноль три восемь… — забормотал себе под нос бортинженер. — Ноль целых пять десятых умножаем на десять в шестой… около тысячи девятисот световых лет в секунду то, что надо… медленно, конечно, но до места доберемся — когда-нибудь. Теперь относительно светомаскировочных экранов…

И Торндайк снова углубился в расчеты. Некоторое время были слышны лишь отдельные слова:

— Температура… инертные частицы… скорость… точка плавления… постоянная Вайнбергера…

Наконец, Торндайк поднял голову:

— При скорости около тысячи восьмисот световых лет в секунду светомаскировочные экраны не выдержат. Слишком близко к радиационному пределу. Но что меня беспокоит больше всего, так это мысль о том, сможет ли продержаться компенсатор Бергенхольма.

— Дело обстоит не так скверно, как ты думаешь? Я не анализировал схему, — честно признался Киннисон, — но, быть может, тебе придет в голову что-нибудь, прежде чем…

— Мне? — со смехом прервал командира Торндайк. — Что и говорить, звучит лестно. Но кто у нас на борту самый умный? Не смеши меня!

Прошло немало времени. Наконец, линзмен снял помехи, выключил двигатели, остановил все механизмы, которые могли быть источником колебаний, способных помочь врагу обнаружить космический крейсер. Из кормового люка выдвинулись специальные механизмы, приспособленные к работе в условиях открытого космоса, и закрыли все еще раскаленные добела дюзы лучевых двигателей светомаскировочными экранами.

Разумеется, в принципе пираты могли обнаружить корабль визуально или по электромагнитному излучению, но вероятность этого была чрезвычайно мала. Найти иголку в стоге сена было пустяковой забавой по сравнению с задачей обнаружить в телескоп или на экране темный, без единого огня, космический корабль в бесконечных просторах космического пространства. Компенсатор Бергенхольма был предметом неусыпных забот экипажа, и инженеры из группы Торндайка ухаживали за громоздким механизмом с нежностью и предупредительностью, сравнимой разве что с заботливостью медицинских сестер, хлопочущих над прихворнувшим малым ребенком из семьи мультимиллионера.

Забота и внимание принесли свои плоды. Проливая сто потов, кляня на чем свет капризный нейтрализатор и свою судьбу, инженеры все же сумели непостижимым образом заставить компенсатор Бергенхольма функционировать нормально — если не все время, то по крайней мере большую его часть. Корабль Киннисона пираты так и не обнаружили.

Внимание высшего командования пиратов было приковано к забитой помехами, непроницаемой для всех известных средств связи, которыми располагали пираты, и поэтому особенно загадочной области космического пространства. Эта область быстро перемещалась, непрестанно расширяясь и принимая самые причудливые очертания. С ней явно связаны какие-то происки Главной Базы Галактического Патруля. Несомненно, это дело рук линзмена, того самого, который сумел захватить один из сверхмощных кораблей пиратов и, выведав все секреты, умудрился ускользнуть на спасательной лодке, пройдя сквозь густую сеть, раскинутую специально Для того, чтобы поймать его! Мало того, этот же линзмен, видимо, захватил один за другим несколько мощных космических дредноутов и сейчас преспокойно летит на одном из них к себе домой, что несмываемым позором легло на всех пиратов и взывало к отмщению. Используя в качестве наблюдательных постов каждый из пиратских кораблей в том секторе космического пространства, где находилась область помех, Гельмут со своими программистами и знатоками космической навигации последовательно составлял и решал уравнения движения области помех. Все четче и четче вырисовывались причудливые очертания ее границ, все больше сведений поступало о ее внутренней структуре. Корабль за кораблем устремлялись в космос, чтобы уточнить курс и скорость, а затем и попытаться захватить каждый источник помех и возмущений, который удавалось засечь.

Хотя Киннисон и его друзья ничего не знали об этом, только выход из строя компенсатора Бергенхольма спас жизнь им, а вместе с ними и существование современной Цивилизации.

Медленно, отвратительно медленно, оставаясь незамеченным пиратами по причинам, о которых читателю уже известно, Киннисон мало-помалу приближался к Тренко, сгорая от нетерпения и на чем свет понося то и дело выходящий из строя компенсатор Бергенхольма, его конструктора и тех, кто довел его до столь плачевного состояния. Но вот, наконец, перед астронавтами показались смутные очертания Тренко, и Киннисон вновь прибег к своей Линзе.

— Вызываю линзмена из космопорта планеты Тренко или любого другого линзмена, услышавшего мой сигнал! — послал он телепатему, — Я Киннисон с Теллуса III. Мой компенсатор Бергенхольма почти полностью вышел из строя, и мне необходимо совершить посадку в космопорте Тренко, чтобы произвести ремонт. До сих пор мне удавалось уйти от пиратов, но они могут быть впереди или позади меня, или то и другое вместе. Сообщите, какая ситуация сейчас на Тренко?

— Боюсь, что не смогу ничем помочь, — донеслась в ответ слабая мысль, причем, вопреки обычаю, посылавший ее даже не представился. — Со мной все кончено, я умираю. Правда, сейчас там есть Тригонси…

Киннисон почувствовал, как непереносимо мучительная конвульсия умирающего разума пронзила все его существо: шок, мощный, словно удар молота, пронзил каждую клеточку мозга, как бы взорвав ее изнутри. Казалось, кулак, покрытый острыми, как иглы, шипами длиной в ярд, нанес сильнейший удар в жизненно важные нервные центры.

Связь прекратилась, и линзмен с необычайной ясностью почувствовал, что с ним из последних сил разговаривал другой Носитель Линзы, которого только что не стало.