Пылающий камень (ч. 2) - Эллиот Кейт. Страница 46

— Что здесь за шум? — спросила Анна, выходя из башни и обращаясь к Хериберту, который медленно, по-крабьи, отползал в сторону. — Откуда взялось это создание?

Отскочив в сторону от эйкийской собаки, черная гончая подбежала к Анне и уселась у ее ног, тяжело дыша и высунув язык. Санглант оттащил свою собаку, та все еще скалила зубы. Подойдя к жене, он обнял ее, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Лиат прерывисто дышала — все-таки она испугалась, да и бегать в ее положении не очень удобно, тем не менее она кивнула, подтверждая, что ничего страшного не случилось. Санглант помог Хериберту подняться с земли. Черная гончая по-прежнему сидела у ног Анны.

— Что это значит? — произнесла она и осмотрела уши собаки на предмет клещей. Потом она взглянула на зубы и лапы гончей. — Откуда она пришла?

Зоя, не решаясь выйти из башни, приоткрыла дверь и ответила:

— Она появилась из круга камней. Пробежала в ворота и набросилась на меня. Дальше вы и сами все видели.

— По-моему, не стоит прерывать работу из-за этого происшествия. — Анна погладила собаку и, обращаясь уже к ней, добавила: — Пойдем.

Она отвела пса в один из сараев, приказала ему лечь, привязала к ошейнику веревку и велела слугам напоить животное.

Северус, не приближаясь к собаке, поманил Анну, и они стали разговаривать, но так тихо, что до остальных доносилось лишь невнятное бормотание. Санглант вернулся к Лиат и обеспокоенно посмотрел на нее.

— Она могла бы поранить тебя, — сказал он.

— Мне она ничего не сделала, — возразила Лиат. — Уж кому досталось, так это Хериберту, пес едва не перегрыз бедняге горло. Тебе не кажется, что собака похожа на одну из гончих Лавастина?

— Так и есть. Она даже пахнет так же.

Он замолчал, вслушиваясь. Лиат не стала его отвлекать, она просто смотрела на мужа. Теперь в его глазах не было того затравленного выражения, которое она видела после его освобождения в Генте, он поправился, одежда уже не висела на нем как на вешалке. Никто не назвал бы принца красавцем, но к нему вновь возвратились та сила и энергия, которые так поразили ее в первую их встречу. Лиат счастливо вздохнула, Санглант положил ладонь ей на живот, и словно в ответ ребенок под его рукой шевельнулся.

— Они говорят на даррийском, — наконец промолвил он. — Я понимаю не больше чем одно слово из десяти. Что-то про гончую — или они знают ее, или понимают, откуда она пришла. Только при чем здесь император Тейлефер?

— Тише, — произнесла она, покосившись на остальных. Мериам и Зоя ушли, а сестра Вения суетилась вокруг Хериберта, который всячески старался освободиться от ее внимания. Анна и Северус ничего не замечали, погруженные в беседу. Возле Анны мелькали светлые тени — ее невидимые слуги. Постоянная спутница Лиат, молодая наяда, устроилась неподалеку от Сангланта, расчесывая волосы. Лиат шикнула на нее, и девушка быстро скрылась из виду.

— Пойдем, — сказала Лиат мужу. — Посмотрим, что там.

Никто не заметил, как они вышли за пределы усадьбы, да и трудно было бы заметить их среди всех этих домов, сараев и сарайчиков. Они миновали фруктовый сад, луг и пруд. Потом пошли по тропинке через лес и вышли к небольшой хижине на опушке.

Было видно, что здесь давно никто не живет и все пришло в запустение. Пол в лачуге был достаточно крепок — они уже проверяли это несколько раз. Здесь было одно из немногих мест, где они могли уединиться, хотя, по правде сказать, из-за того, что невидимые слуги повсюду следовали за ними, Санглант и Лиат нигде не могли чувствовать себя в одиночестве. Но все же им нравилось приходить сюда.

Лиат осторожно присела на пол, наяда взвилась под потолок и присела на деревянную балку, поглядывая вниз. Больше никто из призрачных слуг не последовал за молодой парой, и наяда чувствовала себя неуютно.

Санглант принес веток и соорудил примитивный очаг. Потом Лиат вызвала огонь, подвинулась к нему поближе и принялась шептать заклинание, а затем, дотронувшись до руки Сангланта, сказала:

— Смотри! — Лиат пристально всматривалась в языки пламени. — Графа Лавастина здесь нет. Я не могу его найти.

Огонь вспыхнул и загорелся еще сильнее, отбрасывая причудливые тени на стены…

В глубине церкви возле гроба на коленях молился молодой человек. Его лицо скрывали упавшие на лоб волосы, но и так Лиат узнала бы его, даже если бы рядом с ним не сидели две черные гончие.

— Алан, — прошептала она.

В ту же минуту он поднял голову, словно услышал ее голос, но всего лишь оглянулся на слугу, который принес свечу Отсвет упал на гроб, и Лиат увидела лицо графа Лавастина.

— Он умер, — прошептала она.

Внезапно Лиат увидела вторые врата, поляну с мертвыми деревьями, пылающий камень и синее перо на земле. Колдун Аои исчез.

— Лиат! — окликнул Санглант, сжимая ее руку.

Ее лицо горело, а горло было словно сжато клещами.

— Успокойся! — произнес он. — Ты плачешь? Что случилось?

Она уткнулась ему в плечо. Санглант был самым близким для нее человеком. Только огромный живот мешал ей прижаться к мужу.

— Господи! — пробормотала она. — Я буду так рада, когда этот ребенок наконец родится.

Санглант поцеловал ее в лоб и спросил:

— Что тебя расстроило?

— Ты ничего не видел? — удивилась она. — Я думала, кровь твоей матери даст тебе способности видеть через огонь.

— Может, когда-нибудь, — усмехнулся он. — Но пока огонь для меня — только огонь. Ты видела Лавастина?

— Он умер. Графом стал лорд Алан, но рядом с ним — только две гончих. Не знаю, может, остальных я просто не видела.

— Господи! Надо было поехать с ними. Я уверен, что графа сгубило проклятие Кровавого Сердца.

— Проклятие, предназначенное мне, — пробормотала она едва слышно.

— Успокойся, любовь моя. Сделанного не воротишь. Такова воля Божья, но даже если это просто нелепая случайность, то мы не в силах что-либо изменить.

— Конечно, — согласилась она, вытирая слезы. — Он умер. Я видела, как Алан молился у его гроба.

Она с трудом поднялась — от долгого сидения в неподвижности у нее затекли ноги. Санглант поддержал ее под руку, и они пошли по тропинке. Трава скрывала огромные валуны, которые непонятно как оказались в лесу, можно было подумать, что их разбросал здесь какой-нибудь великан.

— Уверен, что это одна из гончих Лавастина, — неожиданно сказал Санглант. — Я знаю их запах.

Снежинки опускались им на плечи, падали на подснежники, таяли в ручье.

— Но как она сюда попала? — спросила Лиат. — Почему она пришла?

Санглант не ответил, лишь молча коснулся золотого ожерелья — знака королевского происхождения.

В лучах солнца медленно вращалось золотое колесо. Юный Бертольд мирно спал в каменной пещере под охраной шести юношей, чьи лица сияли нестерпимо ярким золотистым светом. Горные пики сверкали на солнце, а на крыльях ветра танцевали полупрозрачные дэймоны, словно сотканные из лунных лучей. В тени скалы возлежал лев, а по равнине за оленем гнались гончие, за ними скакали всадники в ярких одеждах.

Сквозь пламя она ясно видела снежную бурю в горах, темные тучи неслись прочь, а вой ветра заглушал голос, шептавший прямо на ухо:

—  Сестра, проснитесь, прошу вас.

Росвита замерзла, но шеей чувствовала влагу, словно она упала в росу. Мимо пролетела пчела, подул ветерок, донося до нее запах травы. Она чихнула.

— Сестра Росвита, — заботливо обратился к ней Фортунатус. — С вами все в порядке? Вы упали в обморок.

— Все хорошо, — пробормотала она. — Где мы?

— Успокойтесь, сестра. — Он смущенно улыбнулся, заметив, что гладит ее по голове, как маленькую. — Мы в безопасности. Давайте я помогу вам подняться.

Она была не уверена, что сумеет встать даже с его помощью, — ноги у нее подгибались, за время болезни она слишком ослабла. Все вокруг показалось ей таким странным, что Росвита вновь подумала, не снится ли ей другой сон. Она глубоко вздохнула и тотчас чихнула.