Мрак остаeтся - Энтони Марк. Страница 7

Эйрин и Лирит резко остановились. Из алькова выскочила одетая в желто-зеленую одежду фигура, совершила кувырок в воздухе и приземлилась перед ними, звеня серебряными бубенчиками.

— Таркис! — воскликнула Эйрин.

Тощий человечек обнажил в улыбке гнилые зубы, вытянул вперед руки и поклонился так низко, что его остроконечный подбородок почти коснулся пола.

— Две вечерние птицы, серая и синяя, летят в гнездо своей госпожи. — Шут выпрямился, и в его косых глазах вспыхнул лукавый огонек. — Но взмахнут ли они крылами и запоют ли они, когда она подвергнет их испытанию?

Лирит быстро взяла себя в руки и высокомерно выпрямилась.

— У нас нет времени для твоих забав, шут. Королева ждет нас. Человек расхохотался и начал дурашливо приплясывать.

Колокольчики на его пестром колпаке громко зазвенели.

Кровь прилила к смуглым щекам Лирит, и она открыла рот, чтобы ответить. Но Эйрин заговорила первой, напустив на себя подчеркнуто неодобрительный вид:

— Это что, самая лучшая рифма, которую ты способен выдумать, Таркис? Боюсь, не очень-то похоже на настоящее стихотворение.

Шут резко отпрянул назад. Выглядел он не лучшим образом. Из-под выцветших зеленых чулок торчали костлявые колени, а остроносые башмаки были заляпаны грязью. Он сцепил худые пальцы, его блуждающие глаза загорелись ярким светом.

— Моя милая колдунья, в скором времени старая дева, полагает, что сможет подобрать более удачную рифму?

Эйрин выпрямилась.

— Думаю, да. На самом деле я готова держать пари, что смогу придумать лучший стих из букв твоего имени. Тебе же вряд ли удастся сделать то же самое с моим именем!

Лирит бросила на сестру сердитый взгляд, но Эйрин не обратила на это никакого внимания.

Таркис хлопнул в ладоши и снова засмеялся:

— Игра! Игра! — Он снова кувыркнулся в воздухе. — Шут обожает играть! Умоляю, миледи, сложите поскорее стих из моего имени!

Эйрин сделала решительный вдох. Придворный шут Ар-Толора имел обыкновение оказываться на пути в самый неподходящий момент. Лучшим способом поскорее отделаться от него было сыграть в его же игру. Правда, сейчас Эйрин сомневалась в том, что это удачная мысль. Девушка нахмурилась, пытаясь сосредоточиться. Затем, словно по мановению волшебной палочки, ей в голову пришли стихотворные строки, и она, смеясь, тут же произнесла их вслух:

Эйрин не смогла удержаться и довольно улыбнулась, увидев, что Лирит изумленно смотрит на нее. Что ж, стихотворение действительно вышло неплохим.

Таркис, очевидно, был того же мнения, поскольку отчаянно зашипел и схватился за свой колпак так, что из-под него высвободилась прядь волос.

— Ну давай, шут, — сказала Эйрин. — Теперь твоя очередь.

— Должен ли я умолять вас, стоя на коленях? Мгновение, дева… Одно лишь мгновение!

Таркис отвернулся к алькову, сгорбился и что-то невнятно забормотал себе под нос. Эйрин поспешила воспользоваться представившейся возможностью. Поскольку путь был свободен, она схватила Лирит за руку и бросилась вперед по коридору.

Они уже завернули за угол, когда позади раздался пронзительный встревоженный вопль. Этот звук заставил их ускорить бег. Наконец они остановились и, тяжело дыша и смеясь, обессиленно прислонились к стене.

Эйрин смахнула слезы с глаз.

— Он на самом деле когда-то был королем? Или все выдумки? Так трудно поверить в это, когда видишь его.

Лирит пригладила тугие черные локоны.

— Он действительно был королем, сестра. Многие годы Таркис правил доминионом Толории. Но однажды во время охоты он упал с лошади и сильно ударился головой о камень. Когда Таркис снова пришел в себя, то был уже таким, как сейчас. Думаю, его разум помутился настолько, что вернуть его в прежнее состояние невозможно.

Эйрин слышала эту историю еще раньше. Король Таркис не имел ни жены, ни наследника. Толория разрывалась от междоусобных войн, так как многие бароны яростно боролись друг с другом за право обладания троном. И если бы не Иволейна, дальняя родственница Таркиса, которая по достижении восемнадцати лет умудрилась объединить враждующие стороны, доминион, возможно, навсегда прекратил бы свое существование как единое государство.

— Тогда Таркис действительно безумен, — заключила Эйрин. — Но мне кажется, что жестоко так относиться к нему. Человек, однажды бывший королем, не должен быть придворным шутом.

— А разве лучше запереть его в высокой башне, где его никто бы не увидел? Теперь он такой. Думаю, что до известной степени это доставляет ему удовольствие.

Лирит, конечно, была права. И все равно ей не нравился Таркис. Чем реже она встречалась с ним, тем лучше.

— Пошли, — промолвила Лирит, — нас ждет королева.

— Для того чтобы выбранить нас, — ухмыльнулась Эйрин. У дверей королевских покоев им поклонился караульный.

— Миледи, можете войти, — сказал он.

Эйрин и Лирит переглянулись. Веселье их мгновенно улетучилось, стоило им переступить порог.

— Подобное неповиновение переходит все границы дозволенного, — произнес голос ясный и решительный.

Эйрин замерла. Неужели королева даже не поприветствует их, а сразу подвергнет наказанию?.. Она приготовилась поспешно принести извинения, но не успела открыть рот, как в голове резко прозвучал знакомый голос:

Спокойно, сестра. Не признавайся в преступлении, пока тебя не попросили об этом. Королева разговаривает не с нами.

Эйрин прикусила язык. Она никак не могла привыкнуть к способности Лирит говорить без слов. Этим мастерством сама Эйрин так и не смогла овладеть. А между тем Лирит была права.

Передняя королевы представляла собой просторное помещение, по стенам которого тянулся ряд высоких окон. Сотни маленьких стекол отражали восходящую луну. В центре зала, возвышаясь над каким-то худощавым юношей, стояла королева Иволейна. Молодой человек стыдливо опустил голову, так что длинные черные волосы скрывали его лицо. Возле него стояла леди Тресса, приятная полная рыжеволосая женщина, советница королевы. Ее лицо выражало нежное материнское чувство. Именно на молодого человека были направлены слова разгневанной королевы.