Мой голос останется с вами - Эриксон Милтон Г.. Страница 20

Эти две истории очень помогают мне, когда я пытаюсь довести до пациентов мысль о том, что решением их проблемы зависимости от другого человека является расширение их собственных возможностей и пределов. Рассказ является гораздо более значимым, чем простые слова о том, что они должны учиться стоять на собственных ногах – это они уже много раз слышали от других.

Однажды тренер армейской спортивной команды стрелков прочитал о гипнозе, и решил, что гипноз может помочь его команде победить в соревнованиях с русской командой. Команды тренировались в Джорджии. Соревнования должны были проходить в Сан-Франциско, и они остановились в Фениксе. Тренер привел ко мне команду и спросил, могу ли я подготовить ее так, чтобы она смогла победить русских на международных соревнованиях.

Я объяснил ему: «Я стрелял из ружья дважды, когда был подростком. Я знаю, что есть ствол и приклад, и на этом мои познания в области ружей заканчиваются. Я врач. Я знаю все, что мне нужно знать о человеческом теле. Я буду тренировать вашу команду. Они знают ружья, а я знаю медицину».

Командир был разъярен, когда узнал, что гражданский человек будет тренировать команду стрелков, и включил в состав двух человек, которые в течение двух лет пытались создать стрелковую команду. Я не знаю, какая была квалификация у команды, но ее балл на соревнованиях составил шестьдесят с лишним. А те двое тренировавшиеся в стрельбе все свое свободное время, едва набрали сорок баллов. Иными словами о команде им оставалось только мечтать.

Когда я узнал, что на соревнованиях делается сорок выстрелов подряд то первым делом говорил стрелку следующее: "Я знаю что сделать первое попадание в «десятку» несложно. Вопрос вот в чем: сможете ли вы сделать это дважды?…Сможете ли вы попасть в «десятку» на одиннадцатом выстреле, после десяти попаданий?…Вы попали девятнадцать раз. Сможете ли вы попасть двадцатый? …Нервное напряжение возрастает с каждым удачным выстрелом!

Вы попали двадцать девять раз. Вы можете попасть в тридцатый? …Вы попали тридцать пять раз. Тридцать шесть? Тридцать семь? Тридцать восемь? (Затаив дыхание). Тридцать девять?. Могу ли я попасть в сороковой раз?

И второе, что я сделал, я пригласил человека, которого гипнотизировал раньше. Я сказал ему: «После того, как вы пробудитесь, вам предложат сигарету. Вам захочется ее выкурить. Вы с радостью ее возьмете. Вы сунете ее в рот и вы по рассеянности уроните ее… и возьмете следующую сигарету – не помня о том, что вы взяли первую сигарету». И таким образом он взял 169 сигарет!

Тогда они узнали, что они тоже могут забывать. Если он смог забыть 169 сигарета тогда и они могут забыть каждый из сорока выстрелов.

Затем я сказал им: "Вы ставите ноги на землю так, чтобы ступням было удобно. Затем вы убеждаетесь, что удобно лодыжкам, что удобно икрам, что удобно коленям, что удобно тазобедренному суставу, что удобно корпусу, вашей левой руке, пальцу на спусковом крючке, что приклад удобно прилегает к плечу. Добейтесь точности нужного ощущения. Затем, пусть «мушка» прицела пройдется по мишени вверх и вниз, слева направо, поводите ее по мишени и в нужный момент нажмите на спуск".

И они пободали русскую команду в первый раз в Москве. В соревновании участвовали и те двое, которых назначил командир. Они тоже заняли места.

В отличие от предыдущего рассказа, который иллюстрирует формирование более широкой или менее ограниченной психологической установки, эта история иллюстрирует принцип сосредоточения на самой задаче. Это достигается не только путем забывания людьми всех предшествующих выстрелов, но и концентрацией внимания на ощущениях тела в настоящий момент.

Ко мне пришла пациентка и сказала: "Я живу в Фениксе последние пятнадцать лет, и я ненавижу каждую минуту, проведенную в этом городе. Мой муж предложил мне поехать в отпуск во Флэгстаф. Я очень сильно ненавижу Феникс, но я отказалась от поездки во Флэгстаф. Я предпочитаю оставаться в Фениксе и ненавидеть то, что я в нем нахожусь".

Итак, пока она находилась в трансе, я сказал ей, что ей следует поинтересоваться своей ненавистью к Фениксу, а также тем, почему она себя так сильно наказывает. Это должно быть очень сильное любопытство. «И есть еще одно, чем следует поинтересоваться – и даже очень поинтересоваться. Если вы поедете во Флэгстаф на неделю, то совершенно неожиданно вы увидите цветную вспышку». В течение времени, когда у нее существовал интерес относительно ее ненависти к Фениксу, возникло в равной степени сильное и побуждающее к действию любопытство, требовавшее выяснить, что же за цветную вспышку она увидит во Флэгстафе.

Она уехала во Флэгстаф на неделю, но осталась там на месяц. Какую цветную вспышку она там увидела? Я не имел в виду ничего конкретного. Я просто хотел пробудить ее любопытство. И когда она увидела цветную вспышку, она была так воодушевлена, что осталась во Флэгстафе на целый месяц. Вспышкой цвета оказался красноголовый дятел, пролетавший на фоне вечнозеленого дерева. Сейчас эта женщина обычно проводит лето во Флэгстафе, но она ездила и на Восточное побережье, чтобы увидеть цветную вспышку там. Она ездила посмотреть цветную вспышку в Таксой. Она ездила посмотреть цветную вспышку в Нью – Йорке. Она ездила посмотреть цветную вспышку в Европу. А мое утверждение, что она увидит цветную вспышку, основывалось только на том, что вы должны увидеть многое, чего обычно не видите. Я хотел, чтобы она продолжала смотреть, И она обязательно должна была увидеть нечто, что соответствовало бы моим словам.

Этот ряд внушений, данных под гипнозом, использовался для того, чтобы помочь пациентке преодолеть обычные ограничения. Совершенно очевидно внушение и разрешение преодолевать эти самоограничения. Курсивом я выделил некоторые слова, которые Эриксон выделил интонацией. Такие выражения, как «продолжать смотреть» – это явные инструкции, включенные в повествование для того, чтобы побудить человека взглянуть на свои бессознательные стереотипы. Очень часто, выделив одно из таких слов, он делал паузу на три или четыре минуты, чтобы дать время для этой внутренней работы. В то же самое время он дает и постгипнотические внушения, которые могут вызвать сновидение, возможно даже через неделю.

Бэндлер и Гриндер могли бы указать на то, что в этом рассказе Эриксон меняет «системы репрезентации». Пациентка начинает говорить в терминах кинестетической системы, утверждая, что она предпочитает оставаться в Фениксе и ненавидеть свое пребывание в этом городе. Эриксон переключает ее на зрительную репрезентативную систему, используя в качестве моста ее любопытство. Он переключает ее с ненависти на любопытство, уменьшая тем самым силу ненависти. Затем он находит для любопытства визуальный объект. Так, шаг за шагом, он переходит от кинестетической системы к зрительной.

Несмотря на то, что сам Эрике о н не мог оценить цвет – он страдал цветовой слепотой – он пользовался цветом так же, как звуком и стихами (которых он также не мог оценить, поскольку был глух к изменению частот звука и был лишен чувства ритма), поскольку знал, что люди могут оценить и то, и другое. Джеффри Зайг указывал, что, побуждая пациента преодолеть ограничения и превзойти себя, Эриксон подталкивает пациента к тому, чтобы он «обошел» его самого. Это хороший способ показать индивидуальные различия. А также если данный конкретный пациент принадлежит к типу людей, во всем стремящихся быть первыми, само это стремление может быть усилено.

У пациента может оказаться то, чего нет даже у самого Эриксона.