Мой голос останется с вами - Эриксон Милтон Г.. Страница 38

Девочка с мальчишескими замашками бегает, как мальчик, кидает мяч тоже по-мальчишески. И вдруг, в один прекрасный день она начинает бегать, как девочка и бросать мяч, как девочка. Она бегала как мальчик, потому что у нее таз был такого же размера, как у мальчика. И вот однажды он стал на миллиметр больше, чем у мальчика, и она стала девочкой во всех своих движениях.

У мальчиков наступает период, когда они часто смотрятся в зеркало. На это есть серьезная причина. Дело в том, что кожа лица становится толще, и это вызывает соответствующие ощущения. Кожа становится достаточно толстой, чтобы в ней могли укорениться луковицы волос и начали расти бакенбарды и усы. И более толстую кожу человек ощущает иначе. Мальчик чувствует, что с его лицом происходят какие-то изменения. Черт побори, что же это! А его сестренки дразнят его зазнайкой из-за того, что он все время смотрится в зеркало!

Когда я проведал обследование детей в государственном приюте, мне нужно было отобрать детей с дефектами зрения, слуха и неспособных к обучению. И как вы будете проверять слух у годовалого или двухлетнего ребенка? Как вы будете проводить тестирование с двухлетним малышом, если он совершенно глух? Как вы обнаружите это? Учтите, что вы для них совершенно незнакомый человек. Дети никогда вас не видели.

Персонал приюта вполне мог решить, что я не в своем уме. Я заставил их заходить в кабинет задом и вести ребенка тоже задом. У меня на столе лежало тяжелое пресс-папье и я незаметно сбросил его на пол. Сотрудник приюта стал смотреть вокруг, а глухой ребенок посмотрел на пол. Он почувствовал вибрацию под ногами. Я смог придумать такой способ проверки, и почему бы вам не придумать подобное? Когда вам нужно выяснить что-либо относительно своих пациентов – наблюдайте. Наблюдайте их поведение.

Шестимесячного ребенка кормят детским питанием «Паблум», и он смотрит в лицо своей матери, которая думает: «Ну и дрянь же это питание – оно так воняет». Ребенок читает эти мысли на лице матери и выплевывает его.

Все, что нужно сделать, это понаблюдать, как маленький ребенок изучает лицо матери или отца. Он прекрасно знает, когда нужно остановиться, чтобы не получить нагоняй. И он точно знает, сколько раз нужно просить конфетку, чтобы получить ее. И неважно, сколько раз родители скажут «нет». Дети прекрасно слышат, как раз от раза «нет» становится мягче. Они знают, когда «нет» звучит очень слабо, и еще одна настойчивая просьба дать конфетку меняет «нет» на «да».

Эриксон хочет сказать, что когда вы были маленьким ребенком, вы могли чувствовать тон и все остальное, что сопровождает слова. Он напоминает, что на нас оказали большое влияние отношения и вкусы родителей, в то время как мы сами были еще слишком малы, чтобы самим проверять их правильность. Такой вид влияния оказывается эффективным в формировании наших привычек, ценностей и вкусов. К сожалению, он не менее эффективно передает нам страхи, предрассудки и фобии родителей.

Когда он рассказывал эту историю психотерапевтам, я полагаю, он говорил им еще вот что: «Почему же в данный момент вы не обращаете должного внимания на эти невербальные сообщения?» И вовсе не случайны эти характерные повторения слов «знать» и «нет». Вероятно, он давал понять пациенту, что в его силах сказать «нет», например, симптому, и что он может «знать» это. Рассказ заканчивается на высокой ноте словом «да». Скрытый смысл этого состоит в том, что негативность как таковая, символизируемая словом «нет», будет ослабевать и пациент достигнет позитивного результата, успеха или облегчения, символизируемого словом «да».

Однажды моим пациентом был студент университета, который в старших классах был капитаном сразу двух спортивных команд своей школы – бейсбольной и футбольной. Он пришел ко мне перед тем, как собирался поступать в Государственный Университет штата Аризона. Выяснилось, что у него предплечья были разной длины. Они отличались на один дюйм, что было в пределах нормы. Парень обезумел от горя. Он пришел ко мне и сказал: «Вы не понимаете, что значит быть калекой».

Он не мог учиться, не мог работать, не мог заниматься спортом. Это укороченное предплечье сделало его калекой. Врачи выложили его матери все, как есть, и сказали, что у него начинается шизофрения.

Так вот. Когда пациенты говорят мне, что я не понимаю, что такое боль и что значит быть калекой, они заблуждаются. Я понимаю все это. Но мне очень хочется указать на тот факт, что когда меня парализовало после окончания школы, на меня это не повлияло. Да, я мог двигать только глазами. Но я стал изучать язык телодвижений и поз.

И когда в первый год после выздоровления я пошел в колледж, мне повезло увидеть Франка Бэкона в пьесе «Молния». Он стал звездой, произнося слово «нет» во время спектакля с шестнадцатью различными оттенками значения. На следующий вечер я снова пришел в театр и сосчитал все эти оттенки.

Вероятно, Эриксон указывает на разницу между полезным вниманием к различиям и обссесивной или ипохондрической сосредоточенностью на незначительных отклонениях, таких как нормальная разница в длине предплечий.

Одного своего пациента, страдавшего пристрастием к героину, я послал сидеть на лужайку, и он сидел там, пока не сделал потрясающего открытия! У него оказалась повышенная чувствительностью и его восприятие цвета было феноменальным. Просидев часа полтора на лужайке, он ворвался в дом и сказал: «А вы понимаете, что каждая травинка имеет свой особый оттенок зеленого?» И он перечислил оттенки от светлого до темного. Он был так поражен! Количество хлорофилла в каждой травинке разное. Оно зависит от количества дождей и от плодородности почвы.

В другой раз я усадил его на лужайке лицом к востоку. Он вошел в дом и сказала «Кипарисовое дерево на другом газоне поворачивается за солнцем и наклоняется к югу. Я посмотрел и увидел, что на том газоне у вас растут пять кипарисов и все они наклоняются к югу».

Я сказал ему: «Я впервые обнаружил это, когда приехал в Феникс и бродил по городу, присматриваясь к деревьям. Когда я в первый раз увидел гелиотропизм у деревьев, это меня поразило. Мы обычно думаем, что деревья растут прямо. И вдруг оказывается, что у них есть гелиотропизм! По подсолнуху вы можете определить, который час».

Вы когда-нибудь слышали о клумбах с цветами – часами? У моей бабушки была такая клумба часы. Есть цветы, распускающиеся рано утром, некоторые цветы распускаются в семь утра, другие в восемь, в девять, в десять, есть цветы, распускающиеся в полдень. У нее на клумбе росли, к примеру, вечерние первоцветы. Были цветы, которые распускались в половине одиннадцатого или в одиннадцать вечера.

Пациент с повышенной чувствительностью страдал тому же аллергией и научился хорошо отличать оттенки цвета кожи. А благодаря этому – и тона оттенков, и цветовые переходы у растений, воспользовавшись уже выработанной способностью. Разумеется, говоря, казалось бы, только о необходимости наблюдать явления природы, Эриксон исподволь внушает мысль о том, насколько важна «открытость». Его комментарии работают как постгипнотическое внушение, так что каждый раз, когда слушатель увидит гелиотропизм у дерева или вечерний первоцвет, у него возникнет ассоциация с «раскрытием». И, как следствие, не только его восприятие, но и его эмоции могут стать более открытыми.

Когда я приехал, новая пациентка уже ждала меня. Я записал ее имя, адрес и другие данные и спросил, зачем она пришла ко мне.