Предводитель энгов - Этлар Карит. Страница 45

— Я уже стольким дворянам помог бежать от шведов!

— Слушай, друг! — проговорил Ивер, положив руку на плечо собеседнику. — Если взглянуть на дело по справедливости, мы с ним, пожалуй, лучше самых лучших датских дворян. Ты — добрый, честный малый, так неужели ты не назовешь лучшими из лучших тех, кто защищает свою родину, кто душой и телом предан своему королю?! Верно я говорю?

— Верно, — отвечал рыбак.

— Так-то. Не успели дворяне завидеть шведов, как они тотчас зарыли свои сокровища и разбежались кто куда, а вот он, тот человек, что спит сейчас в твоей хижине, и я, которого он выбрал себе в помощники, мы остались на месте и выступили на защиту родины. Мы срывали замыслы врага и жгли его склады; мы бились со шведом днями и ночами так, что у тебя, честного рыбака, волосы встали бы дыбом, расскажи я тебе обо всем. Потому я и говорю, что мы ничем не хуже дворян, а, пожалуй, еще и получше.

Глаза рыбака сияли восторгом, пока он слушал Ивера.

— Если все, что ты сейчас сказал, правда, — воскликнул он, — тогда я знаю, кто вы такие! В последние дни здесь много слухов ходило о том, как здорово всыпали нашим врагам в Юнгсховеде. Вчера около полудня ко мне в хижину, в поисках двух знаменитых беглецов, заявился Могенс Козёл из Туребю вместе со шведским офицером. Теперь я знаю, что сегодня мне выпала честь принять в своем доме Свена-Предводителя и его верного друга Ивера Абельсена.

— Вот как, значит, меня называют его верным другом! — с сияющим лицом воскликнул Ивер. — Я и в самом деле ему верный друг, можешь сказать это кому хочешь. Да только потише, чтобы никто не слышал твоих слов!

За час до полуночи взошла луна, все приготовления к. отъезду были закончены. Рыбак затопил печь и подогрел немного пива, которым Свен с Ивером запили хлеб. Затем Предводитель энгов переоделся в овчинный тулуп, пока Ивер заряжал пистолеты.

— В пути вам оружие не понадобится, — заметил рыбак.

— Кто знает, — с улыбкой отвечал Ивер. — Может быть, доведется подстрелить чайку. Я, знаешь, большой охотник стрелять чаек.

Когда Свен подал знак, мужчины вышли из хижины и привязали дверь к столбу, затем, выкопав оленя из-под снега, укрыли его в санях под ворохом соломы и поехали к берегу. Здесь рыбак вдруг остановился и, обернувшись к Свену, сказал:

— Одну вещь мы все же позабыли, а ведь она пригодится нам больше пистолетов.

— Что это?

— Мой багор.

— Сейчас схожу принесу, — ответил Ивер, — и, если ты ничего не имеешь против, Свен, давай сбросим тулупы и оставим в хижине, а потом рыбак снесет их купцу, чтобы тот вернул их хозяевам. Поезжайте вперед, я вас догоню!

Сняв тулуп, Свен с помощью рыбака столкнул сани на лед. Ивер зашагал назад к хижине.

Хижина была расположена между двумя песчаными холмами, загораживавшими вид на море. Когда Ивер вошел в ложбину между холмами, ему показалось, будто вблизи раздался лошадиный храп. Он прислушался, но кругом было тихо, и он зашагал дальше. Внезапно тот же звук повторился, и он застыл на месте как вкопанный, увидев при свете луны, что перед хижиной стоит конь в кавалерийской сбруе. Он ухватился за пистолет, но тут на его плечо легла чья-то сильная рука.

— Одну минутку, приятель!

Лицо Ивера побелело как снег. Он узнал голос и красную бородатую физиономию Мангеймера.

— Заткни пистолет за пояс, — сказал Мангеймер, — и ступай в хижину.

Веревка, которой мужчины, уходя, привязали дверь, была перерезана. Ивер повиновался и вместе с капитаном вошел в хижину рыбака.

Появление капитана в этот самый неподходящий момент объясняется просто. На обратном пути из леса Мангеймер со своим отрядом подъехал под утро к харчевне, где крестьяне, уступившие Свену подводу, пировали на полученные от него деньги. Люди Мангеймера и кони, утомленные долгим походом, были не в силах ехать дальше, потому он решил дать им отдых, а затем уже продолжать погоню. Крестьяне, захмелев, обронили несколько слов о странной сделке, которую им посчастливилось заключить. Когда они упомянули имя Свена, Мангеймер стал прислушиваться к их беседе. Заказав еще один кувшин меду, он подсел к крестьянам и завел с ними разговор. Спустя каких-нибудь полчаса он пошел в конюшню, выбрал самую лучшую лошадь и, ничего не сказав остальным, ускакал в сопровождении двух драгунов. Еще на подступах к городу рухнул оземь один из всадников, а под другим, прямо на улице перед церковью, осела лошадь. В Кёге капитан сменил коня и продолжал свои поиски. Он расспросил купца, побывал на сеноставе и в результате поздним вечером очутился у порога рыбацкой хижины, которую незадолго до этого покинули трое мужчин, отправившихся выкапывать оленя.

Войдя в дом, Ивер мгновенно окинул комнату взглядом, чтобы убедиться, нет ли еще кого с Мангеймером. Огонь в очаге багровым отблеском освещал серые глиняные стены. Ивер увидел, что, кроме них двоих, в хижине нет никого.

— Кто ты такой? — спросил Мангеймер.

— Бедный рыбак, ваше благородие.

— А пистолет зачем?.. Ах, у тебя даже два пистолета? Положи их на стол и давай потолкуем.

Ивер заколебался.

— Одно слово или подозрительное движение — и мои люди просунут свои карабины в окна и пристрелят тебя!

Ивер положил пистолеты на стол.

— Есть у тебя другое оружие?

— Нет.

— Для чего тебе эти пистолеты?

— Всяк защищается как может, ваша милость! В такое смутное время, как сейчас, по дорогам рыскают воры и грабители, к тому же моя хижина стоит на отшибе у берега моря!

— Значит, это ты переправляешь беглецов через залив?

— Да, я, — угрюмо отвечал Ивер.

— И сегодня ночью ты готовился переправить туда Свена-Предводителя.

— Свена-Предводителя? — растерянно переспросил Ивер.

— Свена-Предводителя и его сокровище — кругленькую сумму в пятьдесят тысяч ригсдалеров. Как видишь, у меня точные сведения.

Губы Ивера дрожали, он с трудом переводил дух. Нежданное появление врага, казалось, сокрушило его.

— Где сейчас Свен?

— Не знаю, — неуверенно начал Ивер. — Когда стемнело, он ушел в город и сказал, что вернется к полуночи.

— А деньги где?

— Он обещал принести их с собой, — торопливо ответил Ивер, постепенно входя в роль.

— Как вы думали переправиться через залив?

— На санях.

— Где эти сани?

— Там, внизу у моря.

— Сейчас мы с тобой туда пойдем, но сначала зажги лучину.

Ивер подошел к очагу, а Мангеймер взял со стола оба его пистолета. Когда Ивер зажег лучину и укрепил ее в щели между досками, капитан приказал:

— Прежде всего сними плащ! Я должен убедиться, что у тебя нет другого оружия.

Ивер повиновался. При свете лучины Мангеймер увидел зеленый егерский костюм, в который, как рассказали ему крестьяне, облачились беглецы. У него вырвался крик изумления, но он тут же овладел собой и продолжал обыскивать Ивера:

— На тебе два костюма?

— Да, господин капитан! Уж очень холодно на дворе!

— Очень, — согласился Мангеймер. — Будь любезен расстегнуть рубашку.

Ивер исполнил и этот приказ.

— Вижу, ты сказал правду! — воскликнул капитан, закончив обыск. — У тебя и впрямь нет другого оружия.

— Зачем мне обманывать вашу милость, — ответил Ивер, состроив глуповатую рожу, — мне от этого никакого проку.

— Никакого, — подтвердил Мангеймер. — А теперь пойдем к морю. Но, чтобы мы не заблудились в пути и во тьме не потеряли друг друга из виду, я накину тебе на шею вот эту веревку.

Капитан снял со стены веревку и сделал на ней петлю.

— Понимаешь ли, — продолжал он со смехом, набрасывая петлю на шею Ивера, — я только по дружбе так поступаю, уж очень я боюсь с тобой разлучиться!

— Ваша милость, как видно, изволит шутить! — отвечал Ивер, тщетно пытаясь изобразить на своем лице улыбку.

— Сейчас мы погасим свет и привяжем дверь к косяку, как было раньше, а затем пойдем к морю. Но сначала я хочу тебя предостеречь: смотри не поскользнись по дороге! Я привык скакать по ночам со взведенным курком, кроме того, я поверну пистолет дулом к твоей голове. Стоит тебе хоть раз дернуть за веревку, как я тотчас же спущу курок, а ты сам понимаешь, как тяжко мне будет влепить тебе пулю в висок! А теперь — вперед! Идти нам недалеко, и разлучить нас с тобой сможет только нечистая сила!