Последнее танго в Париже - Элли Роберт. Страница 6

— Убери чемодан, — приказал он.

Служанка пошла к кровати.

— У нее вся шея была изрезана.

Пол снова ее оборвал.

— Там проведут вскрытие, — сказал он и вышел из комнаты.

Саксофонист теперь играл по-другому — в глубоком звучании инструмента чувственность явно забивала грусть, и Пол подумал о девушке и о том, что случилось утром. На душе у него было мрачно, и мысль о голом сексе, сексе без любви и без чувственной вовлеченности, показалась в его состоянии привлекательной. Пусть хоть так, хоть на минуту — но согреться и забыть о тщете человеческих упований и неизбежной смерти. В подвале гостиницы стояла ненужная мебель, он уже договорился, чтоб ее перевезли. Так отчего не пойти по проторенной дорожке! Отправив пару-другую убогих стульев и кресел в квартиру на улице Жюля Верна, он застолбит на нее права.

Пол спустился по лестнице и вышел из гостиницы, на ходу прихватив пальто. Девушка, конечно, может и не прийти второй раз, но как знать, как знать…

Глава четвертая

Жанна поднималась на лифте, сама не зная зачем. Старинный механизм хрипел, вздыхал, грозил не дотянуть до пятого этажа. Ей уже хотелось, чтобы лифт спустился в душный вестибюль, где по-прежнему не было ни души и лишь сумасшедшая консьержка сидела у себя, повернувшись спиной к крохотному оконцу и что-то нескладно напевая под нос. Жанна пыталась внушить себе, что она и вправду намерена снять квартиру, если мужчина, которого она там встретила, ее не опередил. Но сейчас ее занимала отнюдь не квартира.

Она позвонила и сразу же еще раз нажала на кнопку. Никакого движения в этом выпавшем из времени мавзолее, который рисовался ей в приглушенных осенних золотисто-красных тонах. Она так сильно сжимала в руке ключ, что ладонь вспотела.

На верхнем этаже открылась дверь, послышались шаги. Жанну вдруг охватила непонятная паника. Она и сама не понимала, чего больше боится: что ее увидят или что ее спугнут на самом пороге безрассудного приключения. Стремительно сунув ключ в скважину, она повернула его и толкнула дверь. Квартира приняла ее в свои объятия; она почувствовала себя как дома. Даже не оглянувшись, Жанна быстро прикрыла за собой дверь.

Она свернула в узкий коридор, куда выходили двери нескольких комнат, и медленно пошла вперед. Все было в точности таким, каким ей запомнилось. Солнце успело переместиться и теперь высвечивало противоположную стену круглой комнаты. В его мягком сиянии потеки и трещины на плотных обоях напоминали тонкие линии кардиограммы. Испытанные утром возбуждение и ощущение нереальности вернулись к ней вновь. От той встречи она была сама не своя и продолжала думать о ней, даже когда Том снимал ее для своей картины. Сейчас она не знала, чего ожидать.

Уловив какое-то движение, Жанна повернулась на каблучках и увидела в углу у батареи отопления большую рыжую кошку — та затаилась в тени и следила за девушкой. Жанна затопала и двинулась на кошку, при этом она шипела, словно кошка была ее соперницей. Девушку возмутило, что эта тварь явилась без приглашения и так нагло ее разглядывает. Кошка вспрыгнула на подоконник и была такова: окно было открытым. Продолжив преследование, Жанна подбежала к окну, но увидела все те же крыши и вдалеке напротив — иглу Эйфелевой башни, насмешливо выпирающей в массивной своей неизменности. С того берега Сены донесся вой полицейской сирены — и смолк. Квартира снова превратилась в надежное убежище.

— Эй, кто тут есть! — позвал голос из коридора.

На секунду Жанну опять обуяла паника, как перед тем на площадке. Она подняла ключ и выставила его перед собой, словно щит.

Она ожидала увидеть крепкого мужчину в пальто из верблюжьей шерсти, но вместо него в дверях, ножками вперед, появилось кресло, которое нес некто в синем выцветшем комбинезоне и поношенных башмаках. Кресло опустили, и Жанна увидела грузчика в потертом берете. Изо рта у него свисала сигарета «Галуаз».

— Все путем, дамочка, — произнес он с сильным марсельским акцентом, — куда ставить?

От изумления Жанна утратила дар речи. Не дожидаясь ответа, грузчик прошел на середину комнаты и поставил кресло на пол.

— Можно было хотя бы позвонить в дверь, — сказала она, чувствуя себя крайне глупо.

— Было незаперто.

Грузчик отклеил от губ сигарету и пустил дым из ноздрей. От слюны кончик сигареты сделался темно-коричневым.

— Здесь, что ли, поставить? — спросил он, показав на кресло.

— Нет, перед камином, — распорядилась Жанна.

Тот скривился, передвинул кресло и вышел вразвалку. Жанна решила, что и ей, пожалуй, лучше уйти. Она направилась к двери, но путь ей преградил второй грузчик — он волок несколько стульев.

— Стулья? — спросил он и, не дожидаясь ответа, начал расставлять их кругом в центре комнаты.

Тем временем первый грузчик внес столик — круглый, с покрытой пятнами крышкой вишневого дерева, на сильно поцарапанной ножке. Столик явно не сочетался со стульями — те были сделаны в псевдовиндзорском стиле из какого-то более светлого дерева, вероятно из ясеня, и Жанна подумала, уж не американец ли хозяин всей этой мебели. Жанна держала антикварную лавочку, и ей показалось странным, как это мужчина мог собрать такой разномастный набор. Впрочем, откуда ей было знать, что мебель раньше стояла в различных номерах старой гостиницы.

— А стол куда? — спросил грузчик.

— Не знаю, — сказала Жанна, сделав вид, будто это ее квартира. — Он решит.

Вторжение грузчиков испортило ей настроение: судя по мебели, квартиру уже снял кто-то другой. Она снова направилась к двери, настроившись уйти, и снова ей преградили дорогу: на сей раз грузчики волокли двуспальный матрас, сгибаясь под его тяжестью. Они свалили ношу в маленькой комнате дальше по коридору, так что одним концом матрас остался торчать из двери.

Когда они уходили, Жанна дала каждому по пятифранковой бумажке.

Теперь путь к бегству был свободен — но слишком поздно. Внезапно и резко щелкнул закрытый замок. Она выглянула в коридор и увидела широкую спину Пола, облаченную в знакомое пальто.

Впервые в жизни на Жанну напал самый настоящий ужас. Ее мысли забились, как птица в западне. Ну почему она не ушла раньше, когда было можно? Отступив в комнату, она упала в кресло, подтянула под себя длинные ноги, обняла их руками и застыла с отрешенным видом. Прислушиваясь к его приближающимся шагам, она повернулась таким образом, чтобы не видеть его лица, когда он появится. Она совсем было собралась разыграть удивление, но он, войдя, даже не посмотрел в ее сторону. Глубоко засунув руки в карманы пальто, он начал прохаживаться, разглядывая мебель с несколько презрительной миной.

Так он приблизился к креслу, в котором сидела Жанна. Она собиралась объяснить ему, что пришла всего лишь затем, чтобы вернуть ключ, но не хотела начинать разговор: вдруг он первый даст ей как-то понять, что рад ее приходу.

Но его первая фраза прозвучала прямым приказанием:

— Кресло будет стоять у окна.

Не успела она открыть рот, как Пол с недюжинной силой приподнял кресло за подлокотники и, оторвав передние ножки от пола, оттащил его вместе с сидевшей в нем Жанной к окну. Затем выпрямился, снял пальто и небрежно бросил на спинку стула. Под пальто был светло-серый пиджак в мелкую клетку и водолазка, которая изрядно его молодила. С их предыдущей встречи он успел побриться и как следует причесаться. На взгляд Жанны, теперь у него был почти представительный вид. Она подумала, что это ради нее он привел себя в порядок, и перестала бояться.

Тем не менее она сказала, как бы оправдываясь:

— Я пришла вернуть ключ.

Он пропустил ее слова мимо ушей.

— Давай-ка помоги, — приказал он.

Тон, каким это было сказано, напрочь исключал возражения. Жанна вскочила словно по команде «смирно» и скинула пальто, ощущая всем телом, что с тех пор так и не удосужилась натянуть трусики. Она тряхнула головой, обрушив на плечи волну рыжеватых волос. Платье из синтетики вызывающе облегало ее высокую грудь, но Пол был занят другим.