Ордо Маллеус - Абнетт Дэн. Страница 28

Я приказал своим людям выследить его. Это мероприятие требовало доступа к информационным базам планеты, что было нелёгкой задачей, учитывая недавние беспорядки. Тогда я решил отправиться за ним лично, не уведомляя Инквизицию. Мой поступок может показаться странным, почти опрометчивым. В некотором смысле так оно и есть. Но инквизитор Лико обладал хорошей репутацией, не раз удостаивался высоких наград, у него было много друзей. Скорее всего, сообщи я Ордосу о намерении начать охоту за Лико на том лишь основании, что он укрывает известного вражеского псайкера, его бы либо предупредили, либо его друзья устроили бы мне неприятности.

А в список его друзей, без всяких сомнений, входили Хелдан и Коммодус Вок — доблестные инквизиторы, захватившие на Дольсене тридцать трех псайкеров. Теперь слава об этом «героическом» деянии казалась мне пустым звуком. А как я был потрясён, когда лорд Роркен показал мне отчёт. «Захват» мог пройти довольно легко или даже оказаться заранее спланированным, если Лико заключил тайную сделку с Эзархаддоном. Возможно, все это было лишь частью сложного заговора, нацеленного на совершение ужасного злодеяния в Улье Примарис.

Я терзался мрачными предположениями и не мог найти ответа. Даже сейчас мне не удалось бы доказать, что Лико поддался ереси, хотя я и был в этом уверен. Он мог оказаться невольным заложником событий, произошедших на Дольсене или во дворце Ланж. Возможно, его внезапный отъезд с Трациана — только совпадение, которое я неправильно истолковал. Инквизиторам часто приходится уезжать тайно, не уведомляя руководство.

Кроме того, обнаружив свою ошибку, он мог попытаться её исправить, незамедлительно бросившись в погоню по какому-то следу. Или просто пытался бежать от позора… или…

Так много возможностей. Мне пришлось выбирать наиболее безопасный вариант действий. Я был уверен, что Лико виновен в большей или меньшей степени. За ним стоило отправиться хотя бы потому, что он искал встречи с Эзархаддоном, а значит, непременно выведет меня на его след.

Я не мог доложить об этом Инквизиции или поговорить с Воком и Хелданом. Я ни в чём не был уверен, даже в том, что оба недавних «героя» не являются участниками заговора.

Ряд почти незаметных наводок позволил мне сесть ему на хвост. Я избавлю вас от основной массы подробностей, поскольку это был бы просто рассказ о кропотливой рутине, которая зачастую составляет большую часть работы инквизитора. Достаточно упомянуть о том, что мы перелопатили журналы вокс-передач и архивы трансляции местных и планетарных астропатических гильдий. Мы отслеживали сообщения с кораблей, исследовали орбитальный трафик, списки отъезжающих, грузовые накладные. Я послал своих людей в злачные места, чтобы они неофициально разузнали, где околачиваются торговцы. Мы просили об услугах друзей наших друзей, знакомых наших знакомых и даже одного из очень старых неприятелей. Я нанимал шпионов и ищеек, проследил каждый из запахов, какие только смог обнаружить в апартаментах Лико. Запрограммировав феромонные коды в поисковые дроны, я отправил их в космопорты и на орбитальные станции.

В моем штате состояло более сотни человек, многие были профессиональными охотниками, учёными или следователями, и, клянусь, от обилия поступающих сведений наши мозги чуть не расплавились.

И все было бы тщетно, если бы не Эмос. Мой старый учёный принял это как личный вызов. Без устали и отдыха он анализировал всю новую информацию и каждый час проводил по тысяче проверок и сравнений, решая задачи, на которые у меня ушёл бы не один день.

И казалось, черт побери его старые кости, что он наслаждается этим.

Ниточки появлялись одна за другой. Груз, размещённый в долгосрочное хранение на складе Улья Восемь и оплаченный чеком на имя одного из известных друзей Лико. Двухсекундный феромонный след в зале отправления торгового порта на побережье удалённого Улья Бэта. Нечёткое изображение, зафиксированное пикт-камерой на улице Улья Примарис.

Обнаруженное в списках транспортных компаний имя пассажира, который, прежде чем покинуть планету, совершил чрезмерное количество перелётов между космопортами, словно пытаясь сбить кого-то со следа.

Потом стали поступать более конкретные данные: беглый таможенный осмотр грузовой баржи, обнаруживший на борту оборудование, подавляющее псионическое воздействие и предназначенное для отправки с планеты. Ряд неуклюже замаскированных и, возможно, розданных в спешке взяток, чтобы набрать грузчиков в космическом порту Примариса. Каперское судно «Принцепс Амальгама», простоявшее на высокой орбите на день дольше, чем было указано в регистрационном разрешении, а затем внезапно изменившее запланированный маршрут.

Вместо долгого рейса к Рифу Урзориди он полетел в прямо противоположную сторону и, минуя мир Фронта, направился к фабрикам твистов на Иичан.

В дверь номера постучали. Я приказал всем, кроме Нейла, отправляться в соседнюю комнату. Биквин и Иншабелю хватило здравомыслия унести с собой все пакеты с едой, кроме двух. Я подошёл к окну, а Нейл опустился на стул, небрежно свесив руку за спинку так, чтобы со стороны двери не был виден автоматический пистолет, зажатый в его ладони.

Проверив нашу маскировку под твистов, я произнёс:

— Войдите.

Дверь открылась. В номер вошла вчерашняя официантка из бара. Откинув мокрый от дождя капюшон, она пристально оглядела нас с Нейлом.

— Что-то вы не спешили, твисты, — произнесла девушка-дикобраз.

— У тебя что-нибудь есть для нас, сладкогенная, или просто пришла проведать отличного парня, которого упустила вчера вечером? — с похотливой улыбкой осведомился Нейл.

Она нахмурилась, и на её голове угрожающе вздыбился ряд игл.

— У меня для вас послание. Вы знаете, от кого.

— Фант?

— Это не моё дело, мерзкогенный. Я только передаю сообщение.

— Ну так передавай.

Она сунула руку под плащ и извлекла на свет старый разбитый навигатор слежения, какие использовались, наверное, лет пятьсот назад. Девушка включила прибор ровно на столько, чтобы мы смогли увидеть на экране мигающую зеленую точку, а потом нажала на кнопку и с грохотом бросила навигатор на облупившийся стол.

— Там будет аукцион. Победит тот, кто назовёт наибольшую сумму, так что он сказал тащить кучу жёлтенького. Кучу.

— Где? Когда?

— Сегодня во вторую смену, на выжимках. Эта штука вам покажет.

— Это все? — спросил я.

— Все, что мне известно. Я только доставляю сообщения. — Она оглянулась на дверь. — Но я ещё могу вам пригодиться.

Я достал монету Империума.

— Этим берёшь?

При виде денег её глаза загорелись.

— Я беру что угодно.

Я бросил ей монетку, и она поймала её в воздухе.

— Благодарю.

Выходя, девушка обернулась и взглянула на нас так, словно моя щедрость изменила её мнение о двух твистах.

— Не верьте ему, — посоветовала она и затворила за собой дверь.

Выжимками местные обитатели называли полосы на фабричных полях, заваленные отходами, оставшимися после уборочных машин. Груды пережёванной растительности, которая начинала восстанавливаться уже несколько дней спустя, — уж такой была скорость роста и живучесть флоры Иичан. Главный улей постоянно окружало несколько тысяч квадратных километров выжимок.

По указанию навигатора мы направлялись на юг, продвигаясь все дальше по свежескошенным областям.

Полдень. Именно это она и подразумевала, когда говорила про вторую смену. Вторая рабочая смена в течение дня. Чтобы добраться до места, мы вышли за два часа до назначенного времени.

Отрывочные сведения о Лико никак не хотели складываться в единую картину. Нейлу не составило труда выяснить, что именно Фант Мастик является местным работорговцем, специализирующимся на «мозговиках». Но почему Лико воспользовался его услугами? Зачем вообще ему продавать Эзархаддона?