Всадники смерти - Абнетт Дэн. Страница 49

Это была самая лучшая, самая сытная еда в жизни Герлаха Хейлемана.

В пещере становилось холоднее. Кветлай и Герлах улеглись на пол и передавали друг другу бутылку с квасом. Кветлай подбросил в костер последние кости и скорлупу от яиц. Он продолжал говорить, и по его интонации Герлах понял, что юноша рассказывает ему традиционную для долгих переходов историю — один из мифов его круга. Временами — видимо, это было частью непонятной для Герлаха истории — Кветлай вдруг садился и смеялся неестественным громких смехом в сторону колышущихся в пещере теней.

Закончив свою историю, Кветлай выжидающе посмотрел на Герлаха.

— Вебла гаварит, — сказал он.

— Что?

— Вебла… Вебла… ты, — кивал головой Кветлай.

Герлах понял, что теперь его очередь. Он отхлебнул глоток воды из фляги и начал свою историю:

— В старые времена жило племя людей, племя Анбероген. В этом племени появился на свет ребенок. Ребенка назвали Сигмар. В ночь, когда он родился, в небе появилась звезда с двумя хвостами…

Герлах неторопливо вел свой рассказ, Кветлай заинтересованно слушал. Герлах дошел до известной истории об Ущелье Черного Огня, когда что-то взвыло в темноте и перебило его. Кветлай не обратил на вой внимания. Герлах продолжил рассказ и снова умолк, услышав инфернальный гул и смех, которые совсем недавно нападали на него в степи.

Кветлай сел и рассмеялся своим громким фальшивым смехом в сторону пляшущих в пещере теней.

Шум стих.

Из глубины пещеры снова раздался смех, к нему примешивался тихий стук молоточков. Кветлай повернулся и рассмеялся в этом направлении. Тишина.

Герлах продолжил свою историю, но снова сбился, когда прыгающие вокруг огня тени начали что-то тихо нашептывать. Кветлай слегка потянулся к теням и смехом заставил их умолкнуть.

— Привидения… духи степи? — спросил Герлах.

Кветлай закивал, сам толком не понимая, чему кивает.

— Они нападали на меня. Пугали меня.

Свист и шипение ворвались в пещеру. Кветлай повернулся ко входу в пещеру и снова рассмеялся громко, но неестественно.

— Аха-ха-ха-ха!

— И смех прогоняет их… — выдохнул Герлах и улыбнулся.

Когда на середине истории о мантии Йоханна Хелстрёма где-то под потолком начали скрежетать железные петли, он задрал голову и вместе с Кветлаем разразился диким хохотом:

— Ха-ха-ха-ха!

Кветлай устроился поудобнее и напомнил Герлаху:

— Йоханн… Йоханн…

Герлах улыбнулся:

— И вот, как я уже говорил, Хелстрём был первым в роду Великих Теогонистов.

Кветлай заснул до того, как история Империи сигмаритов подошла к концу. Герлах посидел немного, потом взял из костра горящее ребро и прошел в глубь пещеры. Глаза его не обманывали. На белой известковой стене были нанесены рисунки.

Примитивные изображения, сделанные углем и охрой. Мужчины верхом на лошадях на охоте.

Черные дротики вонзаются в оленей и лосей. Какими бы грубыми ни были рисунки, силуэты лошадей были легкоузнаваемы. Низкорослые степные пони с коричневой шкурой и черными спутанными гривами. Угловатые фигурки всадников были нарисованы без одежды, но у каждого за спиной были орлиные крылья.

Герлах поднес потрескивающее горящее ребро ближе к стене. Внизу были нарисованы бopoвы и овцы. Большой холм, окруженный лошадями, — было похоже, что лошади насажены на колья. Звезда с двумя извивающимися огненными хвостами. Всадники в золотых доспехах.

Золото было настоящим — тонкие листы драгоценного металла, вбитые в известняк. Герлах пригляделся внимательнее и понял, что перед ним не всадники вовсе. Скачущие фигуры изображали человеко-коней. Тела летящих коней с человеческим торсом на месте шеи. Фигуры широко раскинули руки, торжествующе потрясая изогнутыми луками и черными дротиками.

Кентавры. Мужчины-кони. Кони-мужчины. Или, представил Герлах, это древние люди, жизнь которых настолько зависела от лошадей, что они стали неразделимы.

Огонь угас. Наскальные рисунки исчезли, словно умчались в темноту.

Герлах тихо вернулся к затухающему костру, где мирно спал Кветлай.

Он уже собрался сесть, как вдруг услышал низкий протяжный стон. Герлах рассмеялся на звук, но стон не стал тише. Он рассмеялся снова, громче и энергичнее, стон смолк, но перешел в торопливый шепот.

Звуки исходили от входа в пещеру.

Герлах вышел на открытую площадку и громко и грубо расхохотался в темноту. Он слышал, как фантом смеха ползет в ночи, и приготовился хохотать снова, чтобы прогнать его прочь.

Чья-то рука прикрыла ему рот.

Это был Кветлай.

Юноша указал рукой на склон горы.

Далеко внизу, между каменными уступами, двигались горящие факелы кулов.

Кветлай затушил костер и, схватив седельный меч, подошел к выходу из пещеры. Герлах надел снятые доспехи и начал заряжать пистолет, но Кветлай остановил его и похлопал ладонью по мечу. Все было понятно без слов. Если они хотят остаться в живых, им следует действовать тихо.

Герлах отложил пистолет в сторону и вышел вслед за Кветлаем под звездное небо. В одной руке он сжимал саблю, в другой — нож.

Внизу по-прежнему мерцали факелы, но к ним прибавилось множество точек, которые двигались по пересекающим плоскую гору ущельям.

Кулы не двигались в их направлении. Они могли провести весь остаток ночи, безрезультатно рыская по пещерам.

Герлах и Кветлай молча вернулись в пещеру и устроились на ночлег, не выпуская из рук клинков.

Взошли и зашли обе луны. В пещеру долетало эхо человеческих голосов и осыпающихся камней. Герлах и Кветлай ждали. Медленно ползли часы.

У подножия горы плясали огни.

Герлах внезапно очнулся от сна. Он не знал точно, сколько проспал, но небо уже начало бледнеть. Кветлай сидя спал у противоположной стороны от входа в пещеру.

Герлах уже собрался тихо окликнуть юношу, но тут заметил, что они не одни. Кул осторожно огибал каменный уступ у входа в пещеру. Герлах видел только его темный силуэт и поблескивающие глаза.

Герлах притворился мертвым и ждал. Через приоткрытые веки он наблюдал за приближающимся кулом. За спиной варвара показалась еще одна фигура. Во сне Герлах выронил саблю, но нож все еще крепко сжимал в левой руке. Кул бесшумно подкрадывался к Герлаху. Герлах не двигался. У варвара был резак с кривым клинком, он наклонился, и Герлах услышал, как он принюхивается, словно охотничий пес.

Герлах метнулся вперед, ухватил кула за волосы и вонзил ему в грудь нож. Кул взвизгнул и задергался, но Герлах крепко держал его, не вынимая нож из груди. Второй кул издал гортанный вопль и поднял лук. Тяжелая стрела со свистом рассекла воздух и разлетелась в щепы, ударившись о стену рядом с головой Герлаха. Герлах прикрывался от стрел обмякшим, тяжелым телом.

Лучник прыгнул вперед и выстрелил еще раз. Стрела была выпущена с такой силой, что пронзила убитого варвара насквозь и, пробив доспехи, вошла Герлаху в плечо на длину большого пальца. Герлах вскрикнул от боли. Лучник не успел пустить третью стрелу, Кветлай вскочил на ноги и проткнул его седельным мечом.

Тени возле пещеры пришли в движение, кулы полезли по горе на шум схватки. Кветлай подбежал к уступу возле входа в пещеру и зарубил еще одного варвара. Труп заскользил вниз по склону горы. Появился четвертый кул, и Кветлай скрестил с ним мечи.

Герлаху было не так просто освободиться от своего «щита». Мертвое тело вдавливало наконечник стрелы ему в плечо. Герлах закричал от боли и от злости и сбросил с себя труп варвара.

Стрела сломалась, и в плече Герлаха остался обломок длиной в палец. Нож Герлаха остался в груди варвара. Герлах схватил саблю, рука горела от боли. Вся грудь и левая рука были в крови кьязака.

Герлах выбежал из пещеры и сразу увидел двух кулов, сползающих ко входу в пещеру. Одним быстрым ударом он убил первого и схватился со вторым, который бросился на него, размахивая коротким мечом и горящим факелом. Пламя опалило лицо Герлаха.