Стервятники звездных дорог - Афанасьев Роман Сергеевич. Страница 52

– Господи, слава тебе. Хоть одна знакомая харя! Ты можешь мне толком сказать, что тут творится? Твой носатый кореш вытащил меня из гроба, но я ни черта не понял из его стонов. Похоже, он малость не в себе. Все так плохо, как мне кажется?

– Все гораздо хуже, – отозвался пилот. – Они в главном трюме.

Краткий миг ремонтник переваривал новость, а потом разразился потоком брани. Алекс не спешил. Он дал Эвану выплеснуть гнев, а когда тот умолк, израсходовав запас проклятий, взял быка за рога.

– Мне нужна помощь, – сказал он. – Срочно. Никто не справится с этим делом, кроме тебя.

– К херам мою помощь, – раздраженно бросил ремонтник. – Вы аварийную вахту поднимали?

Алекс немного помолчал, а потом, подобрав слова помягче, объяснил Эвану, что случилось с вахтой. Ответом ему стало зловещее молчание. Сил на ругань у ремонтника не осталось. Воспользовавшись паузой, Алекс рассказал ему свой план – заблокировать полностью трюм и ждать пробуждения экипажа перед прыжком.

– Не удержим, – проскрипел в ответ Эван. – Ты не видел, что творилось на планете. В трюме полно дыр.

– Удержим, – отозвался Алекс. – Если быстро перекроем все ремонтные туннели. Ты сможешь это сделать.

– А шахта грузового лифта?

– Я уже здесь. Заблокировал кабину и разрезал одну из направляющих балок. Сейчас завариваю аварийные люки.

– Ага, – отозвался ремонтник. – Ага. Сколько у нас человек?

– Пока мы двое. Надеюсь, Амиру удастся разбудить кого-то еще.

– Он вроде бы резвитая в спальном отсеке моей вахты. Взломал дверь плазменным резаком. Меня поднял первым, а сейчас, наверно, взялся за Питера.

– А ты сам где?

– Где, где, – раздраженно отозвался Эван. – Я в пятом ремонтном отсеке. Надел скафандр и сейчас пытаюсь разыскать этот сраный ремкомплект.

– Он у меня. Посмотри в ремонтном на четвертой палубе.

– Чтоб тебя...

– Возьми запасной комплект и опускайся на нулевую палубу. Прочеши сектора от нуля до пяти, те, что прилегают к главному трюму. Заваривай все ходы, что попадутся на глаза. Хорошо?

– Сделаю, – отозвался ремонтник. – А остальные?

– Надеюсь, Амир поднимет твою вахту.

– Ты оптимист, Моруа. Тебе кто-нибудь говорил об этом?

– Нет, – признался Алекс. – А что, должны были?

– Ты всегда выглядел самодовольным сукиным сыном, излучающим уверенность в том, что все будет прекрасно, даже если мы провалимся в самый ад. И ты всегда все делал правильно, ни на йоту не отступая от инструкции.

– И что?

– Если мы выберемся из этой передряги, я обещаю поить тебя вискарем до конца твоей гребаной жизни. Или до конца моей гребаной зарплаты.

Алекс ухмыльнулся, представив всклокоченную рыжую шевелюру Эвана и его выпученные синие глаза. Боже, как хорошо, что он снова в строю. Это сильно повышает шансы на успех операции. Неужели Амир пришел в себя настолько, что в первую очередь стал поднимать самых надежных парней? Или это просто совпадение?

– Оторви свою рыжую задницу от стула и вали на нулевую палубу, – велел Алекс. – Хватит трепаться. Я знаю, что никакого виски от тебя не дождусь.

– Это мы еще увидим, – бодро заявил ремонтник. – Насчет виски-то...

– Моруа? – новый голос был тихим и невыразительным, словно его обладатель еще не совсем проснулся. – Что происходит?

– А вот и Морган, – отозвался ремонтник. – Господи, опять он. Как же он надоел мне за время вахты...

– Так, – сказал Алекс. – Эван, введи его в курс дела. Мне нужно работать, времени остается не так много, как хотелось бы. Давай, принимай проснувшихся и приставляй их к делу. А я займусь лифтом.

Не слушая протестов ремонтника, Алекс приглушил громкость канала связи и запустил сварочный аппарат на полную мощность. Автоматически затемнилось забрало шлема. Пилот склонился над люком и направил сияющий язык плазмы на едва заметную щель в полу. Теперь все будет хорошо. Он не один.

Сектор: Федерация, Сегмент Виктория.

Координаты: Система Виктория.

Колония Виктория, столица Федерации.

Грегор понял, что его ведут, когда отошел от второго прилавка. Смутное подозрение, что висело за плечами темным облаком, за доли секунды оформилось в твердую уверенность. Словно переключился тумблер – щелк. Он не увидел ничего подозрительного, не заметил хвоста, не услышал знакомого гудения сканера. Ничего такого. Но всей спиной детектив чувствовал взгляд, буравивший лопатки. Его взяли на прицел. Грегор чувствовал это всем телом, каждой клеточкой, каждым нервным окончанием, каждым волоском...

Он на крючке.

Долгую секунду Грегор ждал выстрела. Вспышки, звука – чего угодно. Луча или куска пластали. Или даже свинцовой пули, все еще пользовавшейся популярностью из-за невысокой цены. Но долгий миг, показавшийся Грегору столетием, прошел, и – ничего не случилось. Тогда он сделал следующий шаг. Потом еще один. И побрел дальше по мостовой мимо складных прилавков дикого рынка, словно ничего и не случилось.

На ходу он беззвучно проклинал себя за беспечность – расслабился и попал в расставленную западню, как зеленый пацан, первый раз надевший форму. И все из-за горсти деталей, что лишь по случайному недоразумению называли коммуникатором. Он купил его здесь, на этой барахолке, стихийно выросшей посреди старого квартала десятки лет назад и не собиравшейся сдавать свои позиции. Грегор знал, что долго эта штука не протянет, и все же купил ее. У нее был ряд достоинств. Но, увы, в самый неподходящий момент у комма села «вечная» батарея. Грегор ждал вызова Родриго, знал, что сигнал может прийти в любой момент, и потому не выключал древний комм. Когда батарея истощилась, детектив с досадой понял, что заменить ее будет не так просто. А это необходимо сделать как можно скорее – вызов от капитана Беты мог прийти в любой момент.

В ближайшем маркете таких батарей не продавали – они устарели еще до рождения Грегора. Найти похожую можно было только на городской барахолке, там, где он и купил это старье. Это, и только это, заставило Неймана покинуть подземное убежище и выбраться на улицу.

Рынок находился на самой окраине огромного мегаполиса – за кварталом Технарей. Здесь, в дебрях грязных улочек, что вились между высоких коробок одинаковых домов, нашли приют сотни старьевщиков, пытающихся выручить хоть пару монет за давно списанное барахло. Здесь торговали всем – от информации и последних моделей цифровых вычислителей до серебряных ложечек, что по легенде принадлежали одному из отцов-основателей Виктории. Среди этого хлама можно было отыскать и чудесные изобретения непризнанных гениев механики, и коллекционные предметы сотен культур. Здесь продавали все и всем. И последние новинки, украденные прямо с демонстрации прототипов, и настоящие архивные ценности, завалявшиеся у кого-то в подвале. Здесь можно было найти все, поэтому Грегор и явился сюда, в эту цветастую и многоязычную толпу, захватившую окраины квартала.

Когда-то рынок был длинной и широкой улицей, где могла свободно разминуться пара грузовых каров. Теперь он превратился в огромный торговый зал. Раскладные лотки стояли прямо на мостовой – и не строгими рядами, как принято на рынке, а вразнобой, без всякой схемы, словно пародируя хаотическое движение толпы. Кое-кто обходился и без лотков, раскладывая товар прямо на силикатном покрытии. На первых этажах домов размещались торговцы побогаче. Они давно превратили квартиры в магазины, лавки, закусочные... У этих дела шли лучше, чем у уличной шантрапы. Еще выше в просторных офисах располагались солидные конторы, что могли предложить клиенту богатый выбор запрещенных товаров или достать по специальному заказу нечто особенное. На верхних этажах располагалось жилье тех, для кого барахолка стала средством и смыслом существования, – владельцев, продавцов, авторитетов... Это был настоящий город в городе, со своим правительством, преступностью и армией.

Эта длинная улица целиком превратилась в длинный магазин, и никто, даже особые войска полиции, не мог разрушить эту торговую идиллию. Это был рынок – настоящий кипящий котел торговли со своими неписаными правилами, законами и сложной системой рангов. Здесь жизнь кипела, била фонтаном, выплескиваясь за края скучных будней и серых пунктов продажи товаров. Это был особый и удивительный мир, где чужая жизнь не стоила и гроша.