Отражение в мутной воде - Арсеньева Елена. Страница 50

Он изумился – и молчал.

Впрочем, в его ответе особой нужды и не было: Райка открыла не только шлюзы слез, но и фонтаны красноречия. Она говорила без умолку, но Георгий, обладавший аналитическим умом, легко отделил зерна от плевел и свел смысл сказанного Райкой к трем пунктам:

1. Она подавлена величием своего супруга-мыслителя и считает себя недостойной его.

2. Она обожает вышеназванного супруга-мыслителя и мечтает обеспечить наилучшие условия для парения его математического гения, которому удалось доказать необходимость коренной перестройки всех «ферм» в мире. (Да нет, звероферм! – не удержался от насмешки Георгий, но Райка не поняла юмора.)

3. И наконец: поскольку Деспиллер полнейший болван, идиот и кретин и почему-то не хочет принять предложения как минимум пяти зарубежных университетов и жить припеваючи, заботы о благосостоянии семьи ложатся на конопатые Райкины плечики.

– Ты что, работать собираешься? – осторожно спросил Георгий, заранее не веря ушам.

Райка кивнула с видом Сонечки Мармеладовой, собирающейся идти на панель.

Пришлось поверить глазам…

– Слушай, но ведь Димка получает в «Кайге» четыре тысячи баксов в месяц, – в растерянности пробормотал Георгий. – Я могу, раз такое дело, подумать о прибавке. Скажем, пять, а? Не бог весть что, конечно, но все-таки жить можно. Сколько это – около тридцати деревянных «лимонов»?

Райка даже подскочила на стуле. Смысл ее нового словесного потока Георгию после некоторых усилий удалось свести к одному пункту: Раиса не желает пользоваться подачками, а должна иметь то, что ей положено по праву. В смысле, Диме положено, но это все равно.

– Ты о чем? – вскинул брови Георгий.

– О сканере, о чем же еще?! – пропела Раиса и сообщила, что ей все известно: Георгий украл изобретение друга и сдал его напрокат какому-то совместному предприятию, за что гребет громадные барыши, в то время как жена истинного владельца этого чуда техники вся обносилась и даже не в силах купить себе третью норковую шубку!

Пожалуй, Георгий заразился Райкиным многословием, но все-таки ответ его вполне можно было свести к трем пунктам:

1. Сканер еще не запатентован.

2. Георгий охотно поставит на авторском свидетельстве два имени.

3. Никакой прибыли сканер не приносил и не приносит.

– Гос-по-ди! – Райка даже зажмурилась от столь очевидной дурости. – Да ведь Дима тебе сразу сказал, что делать со сканером. Неужто ты таких элементарных вещей не способен понять?!

И она популярно объяснила, каким путем намерена обеспечивать свое и Деспиллерово благосостояние. Существует, оказывается, система преподавания иностранных языков, которая основана на использовании эффекта двадцать пятого кадра, внедряющего в сознание человека любую необходимую информацию. Однако купившим кассету с такой записью все-таки приходится обращаться к пособиям и учебникам. А вот если по этому принципу построить сканированные знания Георгия, который, как известно, полиглот, эффект может оказаться потрясающим! Мгновенным! Без всяких там словарей! Конечно, надо подумать о степенях защиты, чтобы кассеты не переписывали пиратским способом…

«То, что один человек придумал, другой завсегда изломать может», – вспомнил Георгий старинную мудрость, но это не имело никакого отношения к видеопиратству…

Идея Райки показалась ему сущим бредом, что и было напрямую заявлено. Райка поджала губки и, с трудом проталкивая сквозь них слова, сообщила, что он, Жора, всегда завидовал Диме, для чего и отрывал его в студенческие годы от коллектива, беззастенчиво эксплуатируя его гений. А когда Дима обрел счастье в семейной жизни, Жорина зависть достигла апогея. Но пусть не думает, что он один в мире такой крутой. Раиса ничего не побоится и все же дойдет до Гааги, в которой защищают все права человека, в том числе и авторские. А начнется все с публикации в «желтом», как этот свитер, «Московском комсомольце»…

И тут Георгий дал слабину. Ведь это про нее, про Райку, сказано: где черт не сладит, туда бабу пошлет. Как отразится эта заметка на репутации дяди Кости, у которого и так вечные схватки с Думой? Загадить репутацию человека сейчас проще простого, а вот поди-ка отмойся потом. Да и Димка в последнее время смотрит косо. Можно себе представить, чего там напела ему Райка, ретиво раскачивая французскую кровать…

– Слушай… – проговорил он неуверенно, чувствуя себя идиотом, как и всякий объект шантажа. – Слушай, но ведь сканера у меня нет, сама знаешь. Я сейчас при всем желании ничего не смогу для тебя сделать.

Ему прежде никогда не приходилось видеть разъяренную кобру, вставшую на хвост. Теперь увидел…

Тут-то он наконец и выгнал Райку – терпение лопнуло. Однако через три дня после этого Деспиллер положил ему на стол заявление об уходе, а по почте пришла подготовленная к печати заметка с лаконичным названием «Кража». Георгий плюнул – и сдался. И пошел в Бюро, но оказалось, что Виталия, который только и мог пустить его в лабораторию, не оказалось на месте. Он находился в командировке и должен вернуться лишь через неделю. Более того, на месте вообще никого не оказалось – ни Валентина, ни Виктории.

Георгий поймал себя на том, что почти с тоской думает о предстоящем звонке Райке. Впервые в жизни он отчасти понял того несчастного, всеми презираемого старика, который в любую погоду, даже в штормовую, бродил по берегу моря, выкликивал золотую рыбку, вымаливая у нее все, чего желала сдуревшая старуха. А ведь Райка даже не его жена! Бедный Димка, бедный, бедный… Вот она – трагическая судьба гения!

Неожиданно дверь с улицы открылась. Вошедший Валентин сразу увидел Георгия, который с несчастным видом маялся перед турникетом под зорким оком вахтера.

– Какие проблемы! – широко улыбнулся Валентин, услышав сбивчивые объяснения Георгия. – Уж если кто-то имеет право в любое время пользоваться сканером, так это его изобретатель. Логично?

Георгий облегченно вздохнул – и вскоре уже сидел в лаборатории со шлемом на голове. Валентин же готовил систему к работе. Георгию показалось, что тот вроде бы не в себе. Огорчен чем-то? Впрочем, на точности движений это никак не отражалось. Валентину, похоже, часто приходится включать сканер. Наверное, работа с будущими кандидатами в президенты идет полным ходом. А вот интересно, Голуб уже приезжал в Москву или нет? И если да, то каковы были результаты теста? И скажет ли Валентин, если его об этом спросить?

…Возможно, он уже думал по-английски, и эти последние мысли определили то, что случилось потом…

Валентин снял шлем, и Георгий с облегчением вздохнул – он уже немного отвык от этой процедуры.

– Неужели правду говорят, будто человек во время сканирования ничего не чувствует? – спросил Валентин, зачем-то переворачивая шлем и заглядывая в него, точно в кастрюлю.

– Чувствует как бы легкое головокружение, но не отдает себе отчета, что именно с ним происходит, – объяснил Георгий. – Просто я знаю, что должно происходить, поэтому и говорю с уверенностью.

– То есть если бы произошел какой-то сбой в программе, вы успели бы это ощутить? – допытывался Валентин.

– В каком смысле сбой? – удивился Георгий. – Сам по себе никакой сбой не произойдет. Другое дело, если во время сканирования кто-то захочет нажать красную кнопку…

Красная кнопка, окруженная защитным пластиковым колпачком, предназначалась для стирания записи. Георгию не хотелось даже думать о том, что произойдет, если во время сканирования колпачок будет снят и кнопка нажата. Полная амнезия – это на пятьдесят процентов вероятности! На остальные пятьдесят – частичная, с уничтожением самых глубоких слоев памяти.

– Да, – мечтательно проговорил Валентин, – Пидор наш застрелится, если узнает, что вы приходили на сканирование, а его при этом не было. Ох и надает мне по башке, что не воспользовался моментом! Он-то все выдумывал благовидные предлоги, чтобы вас сюда заманить. До-орого бы дал, чтобы оказаться сейчас на моем месте!

– Почему? – спросил Георгий, вглядываясь в лицо Валентина.